The Committed

Я не пропустила бы этого романа как минимум по двум причинам: во-первых из-за перевода Анастасии Завозовой, во-вторых потому что это продолжение истории "Сочувствующего", который взорвал мозг под занавес 2018. Напомню, тот первый роман был исповедью беженца, полукровки франко-вьетнамского происхождения, незаконнорожденного сына французского священника и его девочки служанки, которую тот сначала спас от голодной смерти, а потом обрюхатил. Мама старше героя-рассказчика лишь на 14 лет и она была единственным человеком в мире, который его любил. Талантливый умный мальчишка мечтал вырасти и дать ей ту жизнь, какой она заслуживала, но мама умерла 34-летней, когда он учился в американском колледже, а он даже не мог приехать на похороны, потому что денег на билет не было - учебный грант обеспечивал только один авиабилет в год.

В той, первой книге было много всего, пересказывать ее сейчас бессмысленно, о сюжете отмеченного Пулитцером 2016 "Сочувствующего" вы можете получить представление из Вики, хотя лучше почитайте или послушайте книгу, тем более, что читает аудиоверсию Игорь Князев, чье исполнение во-многом определило успех книги в русскоязычном пространстве. Но здесь и сейчас мы говорим о "Преданном", в котором история безымянного героя с раздвоенным сознанием продолжается во Франции. Мы не знаем, как ему удалось спастись из плена, как - оправиться от последствий жестоких пыток. Вместе с другом и кровным братом Боном они попадают в Париж, где у героя тетка - редактор в издательстве интеллектуальной литературы и женщина радикально левых взглядов, что не мешает ей вести жизнь, наполненную буржуазным комфортом.

И говоря о Франции, нельзя забывать, что Вьетнам был именно французской колонией и именно на французов обращен ревнивый ресинтемент обойденного родительской любовью ребенка. Более сложное чувство: смесь обиды, ненависти и любви, чем к американцам, как можно было бы ожидать, зная историю американской войны во Вьетнаме. В романе Вьет Тхань Нгуена есть замечательная метафора отношений протектората к метрополии: Алжир старший сын Франции, Вьетнам средний, на которого возлагаются надежды быть умным, а остальные колонии - не стоящие внимания младшие дети. К слову, большинство вьетнамцев, решившихся поискать галльского счастья десятилетиями раньше, успешно ассимилировались, стали французами из образованного среднего класса, примерно как тетка.

Однако герой не в тех условиях, он буквально поставлен на грань выживания. И он сильно не супергерой, который где надо разбросает соперников, в другой ситуации подавит интеллектуальной мощью, в третьей очарует и добьется желаемого шармом. Это несчастный, глубоко травмированный физически и психически человек с блестящим английским (который на родине Вольтера не котируется) и корявым школьным французским. То есть, если не вовсе безъязыкий здесь, то достаточно близок к тому, чтобы в кругу теткиных друзей интеллектуалов производить впечатление дрессированной мартышки. И, опущенный обстоятельствами на дно, он делает единственное, что поможет оттолкнуться и вынырнуть - начинает торговать наркотиками. Благо, от вьетнамцев подобного не ждут, эта сфера контролируется алжирцами и "черноногими" - так французы называли потерявших все и вернувшихся после крушения колониальной системы соотечественников.

Постколониальный роман, соединенный с романом идей трансформируется в захватывающий криминальный триллер, потому что где наркотики - там борьба за передел сфер влияния, похищения, кровавые расправы, релакс в принадлежащем Боссу элитном борделе с говорящим названием "Рай", и все, что мы привычно ожидаем от литературы этого жанра. На мой взгляд Вьет Тхань Нгуену не удается совместить все это так органично, как совместились в его первой книге трогательно-сентиментальная исповедальность, колониальная тема и шпионский роман. Между исповедью и проповедью существенная разница, обличительная и саркастическая интонация здесь ближе ко второй, а идеи французских интеллектуалов экзистенциалистов не то, чтобы не близки массовому читателю - они и подготовленным с трудом воспринимаются. Не стоит также забывать о сорокалетней дистанции между нами сегодняшними и тогдашними властителями дум, которые сотрясали-сотрясали основы, да так и остались в анналах академической науки.

Бесплодность и бесчеловечность воплощения прекрасных отвлеченных идей раскрыта в романе блестяще, перевод Насти Завозовой чистое читательское наслаждение и мощный словесный эквилибр. Я слушала "Преданного" на Букмейте в формате аудиокниги, и в целом чтение Вадима Прохорова оставляет приятное впечатление, хотя, как по мне, поменьше бы надрыва и страдательного залога - книга бы сильно выиграла.

На дворе 1981 год. После прибывания во вьетнамском лагере перевоспитания, пройдя через опасное морское путешествие, а затем через лагерь беженцев в Индонезии тридцатишестилетний главный герой «Сумасшедший Ублюдок» и его кровный брат Бон прибывают в Париж в сопровождении душевных мук, вызванных травмой и обстоятельствами, в надежде найти покой. Но покой, как известно, нам только снится.

Главный герой, вынужденный зарабатывать себе на жизнь, чистя туалеты в китайском ресторане, параллельно, маскируясь под японского туриста, толкает гашиш и опиум левым парижским интеллектуалам под патронажем мафии. Второе занятие не может не вызвать недовольство конкурентов, выходцев из северной Африки, тоже недавней колонии Франции. Желание прийти к компромиссу на основе марксистской идеологии и понятия, что все угнетенные братья по несчастью, не находит отклика у выходцев из Алжира. Как следствие, гангстерские разборки. Захват и пытки то одних, то других.

Но по сути вторая книга Вьет Санг Нгуена «Преданный» - мрачная комедия с умными, острыми рассуждениями о культуре, политике, религии, войне, колониализме, идентичности, мужественности, сексизме, диалектике революции, расовых отношениях во Франции, Вьетнаме и США. А так же приступы рефлексии по смерти матери, сломанным жизням, потерянной любви и разрушенной родине.

Философы преимущество левых и крайне левых взглядов. Франц Фанон, Теодор В. Адорно, Луи Альтюссер, Симона де Бовуар, Вальтер Беньямин, Эме Сезер, Элен Сиксу, Юлия Кристева, Жан-Поль Сартр, Вольтер, Дидроб Луи Альтюссер, Вальтер Беньямин, Андре Мальро, Макс Хоркхаймер, Че Гевара, Карл Маркс, Владимир Ленин и Хо Шин, Босс мафии, его заместитель Ле Ка Бой, не снимающий свои солнцезащитные очки-авиаторы даже во время занятий любовью, и подчиненные им семь гномов с тесаками для рубки преимущественно вне ресторана, охраник борделя «Рай», читающий увлечено интеллектуальную литературу, политики предающееся разврату и извращениям живут бок о бок на страницах романа.

Ну и конечно сам главный герой. Сумасшедший Ублюдок и есть Сумасшедший Ублюдок. Он не знает, коммунист он или капиталист, друг или враг, преданный или предавший. А может поочередно?! А может все одновременно?!

Непосредственное продолжение истории Сочувствующего.

Наш безымянный герой выжил, и оказался в Париже.
И на этот раз у него невероятно сложная задача. Не допустить что бы его лучший друг узнал, что человек который их пытал, и которого тот теперь мечтает убить, их лучший друг.

Тут уже почти нет политики. Зато есть гангстерские разборки, наркотики и дружба.
Для меня именно она стала основной темой книги.
Невероятная преданность главного героя своим друзьям. Несмотря на помутившийся рассудок он готов пойти на все, только бы спасти своих друзей друг от друга. Защитить тайну.

Концовка разбила мне сердце. Я ждала чего угодно, но не такого финала.

Для меня история оказалась слабее первой части. Наверное не так мне была интересна тема преступников и разборок между ними, которой уделяется довольно много текста.
Но при этом тут все так же много рассуждений на тему эмиграции, не принятия.

Ещё раз убедилась, что продолжение обычно хуже. Дело, мне кажется, не в другом переводчике. Просто вторая книга как будто искусственно отделена от первой - "Сочувствующего". Много повторов -напоминаний о жизни героя и кровных братьях-друзьях.
Не хватает динамизма, зато много сарказма в отношении теперь уже к колонизаторам-французам.
И опять много рефлексии, но теперь она не держит в напряжении и страдает отсутствием логики и последовательности, особенно в отношении к революции.
Вызывает недоумение преданность абстрактной революции и совершенно идеалистический и запутанный монолог в конце. Ведь революция всегда связана с насилием.
Поэтому трагический по сути финал дружбы оказался размытым и смазанным. И как-то не проговоренным до конца остаётся вот это трагическое вечное противоречие - между объективной необходимостью событий, освобождения родины от колонизаторов, - и судьбой одного конкретного человека, одной семьи, одной дружбы.
В общем, вторая часть стала разочарованием.

А почему нет-то?

Роман является продолжением великолепнейшего "Сочувствующего". Всё тот же безымянный герой, в прошлом участник войны во Вьетнаме и коммунистический шпион, выбравшись из вьетнамского исправительного лагеря попадает в Париж, столицу метрополии. Здесь он оказывается погруженным сразу в два мира: в гангстерский мир наркоторговли, организованной другими беженцами, а также в интеллектуальный мир парижской левой интеллигенции, ведущей философские диспуты о судьбах мира, среди которой он и распространяет товар. Роман, как и его первая часть, написан в форме исповеди.

На этот раз основная тема для рефлексии героя - отношения между колонизаторами-французами и колонизируемыми-вьетнамцами. Сам главный герой - незаконный отпрыск французского священника и малолетней вьетнамки, он сам и есть продукт колонизации. То, что окружающие, да и он сам в конечном итоге, относится к себе уничижительно, как к падали, является отражением истинного отношения французов к вьетнамцам, да и вьетнамцев к самим себе. Они как дети, которых бросил их пусть и нелюбимый, даже ненавидимый, но всё же отец. Всё что у них осталось - это огромный комплекс травм. "Преданный" - это история больного ублюдка, как сам себя и называет главный герой.

Очень характерными вышли описанные в романе представители парижской элиты, эти убежденные теоретики-коммунисты, снисходительно объясняющие главному герою, как он неправ в отказе от идеи коммунистической революции. При этом на вопрос главного героя, участвовали ли они сами в какой-нибудь революции, они на полном серьёзе отвечают утвердительно, приводя в пример студенческие забастовки в благоустроенной Франции. Как теоретиков 3 миллиона реальных жертв революции во Вьетнаме их совершенно не трогают.

Также показателен эпизод с ППЦ, этим прогрессивным левым политиком, с которого после уличения его в пусть и бессознательном, но расизме, его маска моментально слетает окончательно, и он по-детски дразнит главного героя, сузив глаза. "Сторонники расовой слепоты очень часто прозревают".

Если с сравнивать с "Сочувствующим", в "Преданном", на мой взгляд, затрагиваются менее актуальные для русскоязычного читателя вопросы. Для меня лично проблемы расизма и колониального наследия являются сугубо умозрительными и знакомыми в основном через кино. Также в тексте присутствует множество отсылок к философским работам на тему равноправия, которые рядовому читателю (мне) не знакомы. При этом нельзя сказать, что "Преданный" хоть в чём-то уступает первой части, он написан всё тем же с одной стороны ироничным, отрешенным, с другой стороны очень эмоциональным языком, что позволяет как бы с разных сторон взглянуть на происходящее (недаром сам герой - человек с двумя лицами, скрепленными расшатанным болтиком). Так или иначе написанное не оставляет равнодушным.

По серии романов предполагается выпуск сериала, уже известен режиссер: создатель "Олдбоя" Пак Чхан-ук. Так и представляется, как продюсерами выбирался конкретно этот режиссер: сюжет связан с войной во Вьетнаме, Вьетнам это Азия, значит нужен азиат, он лучше в этом разбирается. Ну а то, что он будет из Южной Кореи, никак не связанной с событиями во Вьетнаме, - несущественная мелочь. Всё это довольно забавно на фоне тем, затронутых в "Преданном".

Интересно, что названия первых двух книг описывают двух из трех кровных братьев: сочувствующий - безымянный главный герой, преданный - Бон, получается, следует ждать третью часть о последнем брате, Мане? Предположу, что это будет "Безликий", коего с нетерпением буду ждать!)

Мигрантский психологический роман с надстройками триллера и философского романа. Продолжение романа "Сочувствующий". Планируется 3 часть и экранизация с Робертом Дауни-мл.

Когда читать: требует полного погружения в текст. Есть описания пыток.

Сюжет. Бывший двойной агент после заключения в исправительном лагере приезжает в Париж. Его прежняя жизнь с приставкой"экс" и только детские клятвы о дружбе сохранили статус. Эту единственную опору ему и предстоит спасать.

Герои. Искалеченный психологически и физически герой разочарован в американской культуре, революции, коммунистах.

Язык. Яркий, образный, невероятно качественный и точный. Использовано множество литературных приёмов, некоторые из них очаровывают и поднимают роман на недосягаемую высоту. Подчеркну, это в высшей степени качественная работа переводчика Анастасии Завозовой. Её имя достойно быть на обложке, а не только на титульной странице и в копирайтах. Весь текст - удовольствие от звучания, постоянно используется повторение звуков (аллитерация) и Анастасии удалось сохранить звучность, не растеряв смысл и двойственость, иногда тройственность героя. Из минусов: диалоги не оформлены пунктуационно, предложения очень длинные - одно и вовсе растянулось на 11 электронных страниц.

Мир. Париж. 1981 год. Гангстеры, запрещённые вещества, жизнь мигранта.

"Сочувствующий" был соткан из саспенса, философии и сарказма. "Преданный" с его гангстерскими разборками и излишествами     - это триллер и сарказма в нем поубавилось, а размышления героя иногда напоминают нравоучения. По тексту романа разбросаны отсылки к первой части, поэтому мостику можно протиснуться, если нет желания начинать историю с начала.

Герой, в котором двойствености всегда было в избытке, но в обоих ипостасях он был интеллектуалом, среди (условно) теткиных друзей левацкого толка превращается в кого-то среднего между диковинкой, на которую хотят взглянуть, и шутом, который развлекает людей своими речами на плохом французском, что само по себе ещё больше понижает его статус, среди тех кто видел революцию издалека. Даже имя, которым назвался герой, имя, которое носила королевская семья Вьетнама, для французов ничего не значит, они пишут его с ошибкой, чем подчёркивают равнодушие ко всему прочему миру, даже если его кусочек - их бывшая колония.

Здесь нет ни романтики отношений, ни романтики жизни шпиона или гангстера, зато есть бессилие, ненужность и инаковость выживающего евроазиата.

Читая роман, можно забыть и про Францию, и про Вьетнам, и про США. Вычеркни локации и конфликты станут универсальными. Беженцы-лодочники, дно жизни чужака, ассимилияция, ломаный язык, за который презирают, политики-идеологии с громкими словами и бездействие, поколения, утратившим связь с корнями, - все это было не только во Франции начала 80-х. Это вокруг нас.

Этот роман о человеке на острие последствий глобальных конфликтов, которому приходится потерять все, включая себя, и выживать так, как получается. Если в "Сочувствующем" герой находится в центре событий, то "Преданный" выбрасывает его на обочину жизни, но все равно сталкивает с переделом мира. На сей раз - мира наркоторговцев.

Вьет Тхань Нгуен меня огорчил. Я тянусь к романам, наполненным любовью, а не ненавистью, тем более - нацистской ненавистью. В романе «Поеданный» очень много лжепатриотического пафоса, и он попахивает комплексами. ГГ трясет от ненависти к французам, потому что те некогда полонизировали Индокитай. Хорошо. Кто это сделал, уже давно отбыли в мир иной. Что теперь, сегодня могут сделать жители современной Франции? Поклониться в ноги? Сделать вьетнамский язык государственным языком Франции? Умереть? Люди не могут поменять свою историю, нужно просто её принять и полюбить. Если обратиться к фактам, то не французы убивали вьетнамский народ, а его собственные коммунисты. С уходом колонизаторов жизнь в стране стала только хуже. Если ГГ такой патриот, зачем он осел сначала в США, а затем в Париже? Пусть едет к себе в Сайгонские джунгли и там воюет.
Теперь о сюжете. Он постоянно проваливается в ретроспективу, ничего не понятно. К чему было приплетать сюда гангстеров и наркоторговлю? Типа, вот каким стал некогда колонизированный народ. А как насчет Гонконга и Сингапура? А страны СНГ? Америка в конце концов?! Нет, дело не в исторических водоворотах , а в людях, их вождях, партиях и целях.
ГГ принимают в наркомафию. Преступники крошат в оливье преступников, и мне их не жалко. Акцент на арабов, мол, тоже бывшая колония, и тоже ничего хорошего. В общем, мозоль натер своей косенькой правдой, лишь бы оправдать свою преступную никчемность. Мне такое претит. Если бы герой стал достойным и полезным членом общества - другое дело. А так - порнуха и чернуха