Избранное

И Шекспир, и Гёте, и Ли Тайбо, и Тикамацу Мондзаэмон – все когда то умирают. Но искусство оставляет семена в душе народа. В 1923 году я написал: «Пусть драгоценность разобьётся, черепица уцелеет». Я непоколебимо убеждён в этом и поныне.

Даже если за революцией последует следующая революция, жизнь людей за исключением «избранного меньшинства» останется безрадостной. «Избранное меньшинство» – другое название для «идиотов и негодяев».

Двум трём своим приятелям я ни разу в жизни не солгал, хотя и правду не говорил, потому, что и они не лгали мне.

Я был почтителен с родителями потому, что они были пожилыми людьми.

Когда мне не было и тридцати, я любил одну женщину. Однажды она сказала мне: «Я очень виновата перед вашей женой». Я не чувствовал перед женой никакой вины, но слова женщины запали мне в душу и я подумал: «Может быть, я виноват и перед этой женщиной?» Я до сих пор испытываю нежность к ней.

Меня делают сентиментальным лишь невинные дети.

Я могу любить женщину, которая, любя кого-то, обманывает мужа, но питаю глубокое отвращение к женщине, которая, любя кого-то, пренебрегает детьми.

Я никогда не ропщу, если мне приходится делить с кем то женщину, но только при двух условиях – либо я с ним совершенно незнаком, либо он мне бесконечно далёк.

Я никогда не ропщу, если мне приходится делить с кем то женщину, но если, к счастью или несчастью, ему это неизвестно, в какой то момент начинаю испытывать к такой женщине отвращение.

Я много раз лгал. Но когда я пытался записать произнесённую мною ложь, она становилась бесконечно жалкой.