Танцовщица из Идзу

Дивлячись на шедевр кераміки, Кікудзі відчував, що пані Оота була довершеним витвіром природи. А шедевр недосяжний для осуду.

Холодна поверхня глечика, що ніби пашіла жаром, викликала в уяві Кікудзі тіло пані Оота. І не було в тій згадці ні краплини сорому, ні каяття — краса перемагала.

1. возможно, мне зaхочется скaзaть вaм словa прощaния, хотя я прекрaсно знaю, что для меня лучше всего проститься с вaми безмолвно. кaжется, мы с вaми мaло рaзговaривaли, но все же скaзaли друг другу очень многое.

Казалось, теперь проклятие, еще более страшное, должно столкнуть его на самое дно бездны, а он вдруг освободился от всякого гнета. Это было словно чудо: принимаешь максимальную дозу яда и ждешь смерти, а вместо этого наступает полное исцеление.

Он не хотел никаких сравнений. Со вчерашнего вечера Фумико стала для него ни с чем и ни с кем не сравнимой. Она стала для него всем. Частью его самого. До последнего времени он постоянно помнил, что Фумико – дочь госпожи Оота. Теперь он забыл об этом. Раньше его чаровало сходство дочери с матерью. В ней ему всегда виделась госпожа Оота. Но теперь Фумико была только Фумико. Кикудзи вдруг вышел из гнетущего мрака, который так долго его окутывал.

Мне поначалу тоже было очень страшно и обидно, когда она умерла. Даже если все не понимали ее, осуждали, смерть все равно не оправдание. Но… смерть отвергает любые рассуждения и толкования. И мы не имеем права прощать или не прощать кого-либо за смерть.

Ни с кем я не встретилась, и шум собственных шагов казался мне поступью самого одиночества, шагающего по телу природы.

И все же была в этом пейзаже некая страстная напряженность, как в неуловимом потоке чувств.