One Flew Over the Cuckoo's Nest

Я бывал на совещаниях, где о больном говорили так долго, что больной появлялся из воздуха во плоти, голый на кофейном столике перед ними, уязвимый для любой бесовской идеи, которая придёт им в голову, — за время совещания они успевали размазать его в кашу.

...зелёный свет, горький, как желчь. Там сейчас начнётся совещание персонала, вот почему зелёная утечка...

...в белых трубках под потолком перетекает замороженный свет, словно в трубках сияющего льда, словно в змеевике холодильника, устроенном так, чтобы испускать белое свечение.

В голосе её — тугой вой электрической пилы, врезавшейся в сосну. — Мистер Макмёрфи, я вас предупреждаю!

— Поднятия рук вам довольно, мистер Макмёрфи, или настаиваете на тайном голосовании:

— Я хочу видеть руки. И которые не поднимутся, тоже хочу видеть.

В комнате кто-то невидимый говорит, что в буйном отделении кто-то покончил с собой. Горлан Гроган. Отрезал мошонку, истёк кровью прямо на стульчаке в уборной, там было ещё человек пять, и ничего не заметили, пока он не свалился на пол мёртвый.

Вот чего не могу понять: чего им так не терпится, подождал бы немного, и всё.

"У человека, которому захочется сбежать из такого приятного места, — говорит толстолицый по связям с общественностью, — да у него просто не всё в порядке".

— Ведь может и поднять, ей-богу, — бормочет Чесвик.

— Если языком, то пожалуй, — отвечает Фредриксон.

Опять она громоздит над нами молчание.

...болтает со скоростью километр в секунду.