Судьба убийцы

Ты знаешь обо мне больше, чем кто-либо, Фитц. Я дал тебе столько своей истинной сущности, сколько осмелился.

Камень помнит. Люди умирают, и память о том, кем они были и что делали, исчезает. Но камень хранит воспоминания.

-Что ты хочешь, чтобы я сделал? Отгрыз свои ноги?
Короткое молчание.
-А ты можешь это сделать?
-Я не изогнусь так, и мои зубы для этого не подходят, и, скорее всего, я истеку кровью, прежде чем освобожусь.
-Тогда почему ты предложил это?
-Это был сарказм.

Пестрая птица, серебряный бриг,
Как пробудить вас... я не постиг.
Один станет двумя, двоих сплавят в одно,
Прежде чем мир рухнет на дно.

Никогда не делай ничего непоправимого, пока не поймешь, чего ты уже не сможешь сделать после этого.

Правда, как варево в котле, иногда хлещет через край в самый неподходящий момент.

Когда речь заходит о моей матери, в словах отца всегда чувствуется убеждённость в том, что она любила его. Я хорошо помню маму. Она могла обижаться, могла настаивать на своём, могла быть резкой и требовательной. Но, как и отец, она твёрдо верила, что их объединяет любовь, способная выдержать всё это. Даже когда она злилась на него, корень её обиды был в том, что отец посмел усомниться в ней. И это чувствуется, когда он вспоминает её.

— Так что, ты простила меня?
Альтия коротко покачала головой:
— Не больше, чем простила Кеннита за то, что изнасиловал меня. Или Кайла за то, что забрал у меня Проказницу. Есть поступки, которые нельзя простить или не простить. Это не дела даже, а развилки, где кто-то за меня решил, какой путь выбрать. И вот я уже иду потому пути, невзирая на то, нравится он мне или нет. И всё, что мне остаётся, — тщательно выбирать, куда идти после развилки.

Битва не закончена, пока ты не победил.

Очень много чего кажется правильным, когда мы этого хотим.