Неукротимый шторм

— Если ты планировал запугать меня своими эгоистичными манерами и бахвалистой сатанинской аурой, то можешь даже не надеяться, мистер Псевдо-Антихрист.

Мы не всегда получаем то  чего хотим.

Наверное, я должна чувствовать себя героиней. Но я не чувствую. Я вообще ничего не чувствую – кроме ярости.

Упрек был адресован Белу, которого я редко видела лишившимся дара речи. По сути, сейчас мама требовала, чтобы он – дьявол – отчитывался перед ней за свое поведение в его же собственном доме.
— Добро пожаловать в мой мир чувства вины, – сухо обронила я, подходя к нему.
— Это кое-что объясняет…
— Ах, вот как? И что же, например? 
— Например, почему твои мемуары заслуживали бы названия «Упрямство и сомнение».

— Моррисон! С меня пас, с тебя гол. Поджарь уже этих типов.

— Я – брахион. Я всегда нахожу какой-нибудь выход.
Несмотря на этот средненький рекламный слоган для сверхъестественных наемных убийц, я догадывалась, что за этим пряталось нечто гораздо большее.

— По всей вероятности, потребуется еще один Иуда, – сухо подытожил Бел. – Как здорово, что меня не заткнули клятвой-намордником. Таким образом, наш командир выйдет сухим из воды, а я опять главный злодей. Роль, будто специально написанная для меня. 

Мне стало стыдно за свою слабость, когда я вложила свою руку в руку Тристана. Гордость переоценивали…

- Наши жизненные дороги с нетерпением ждут, пока мы наполним их великими поступками. ... В каждом значительном поступке движущей силой была эмоция. Нет воли без сердца и нет пути без воли. Как хорошего, так и плохого. Страх может так же сильно потрясти мир, как страсть или самоотверженность. Нам решать, бежать прочь от чего-то или навстречу чему-то.

– Мне такие вопросы не задавай. Чувство собственного достоинства у меня, как у крестьянской булочки.
Люциан рассмеялся:
– Я люблю крестьянские булочки.