Кровь эльфов. Час презрения

"- Ты второй раз говоришь это. Чем ты мне обязана, Йеннифэр?
Чародейка отвернулась, долго молчала, наконец сказала:

• Ты ездил с ним. Благодаря тебе он не был одинок. Ты был его другом. Ты был с ним."

Он думал для неё. Йеннифэр улыбалась, слушая его мысли.

— Верно, сказки. Но знаешь, когда сказки перестают быть сказками? Как только в них начинают верить.

Смелого стрелы боятся, смелого меч не берёт.

Доказательства можно сфабриковать, действия и их мотивы можно интерпретировать. Но существующих фактов не изменит ничто.

Забудь о прошлом. Оно уже не вернётся.

Ошибки тоже зачисляются на мой счёт. Я не вымарываю их из жизни и из памяти. И никогда не ищу виновных.

— Осторожнее, не измывайтесь над чужой религией. Это и нехорошо, и неприлично, и... небезопасно.
— Ни над чем я не измываюсь. Я не сомневаюсь в существовании божеств, но меня возмущает, когда кто-либо вмешивает их в земные дела и дурит всех предсказаниями.

Если б василисков было больше, наш мир пропал бы бесследно! К огромному счастью, это чудовище редкое, ибо рождается из петушиного яйца. А сами знаете, люди, что яйца сносит не каждый петух, а только такой паршивец, который на манер квочки другому петуху гузку подставляет.