Руководство для желающих жениться. Рассказы

«Был восхитительный вечер. Я нарядился, причесался, надушился и дон Жуаном покатил к ней», – ну а что, судьбу свою только так решать и надо, тем паче Варвара Петровна была умна и прелестна, но это не главное, приданое в тридцать тысяч, вот что волновало женихавшегося, как бы он ни вопил о любви и прочей чепухе. «Я трепетал, ныл и чувствовал, что моё сердце воспалено и близко к разрыву», – но переживал он зря, девица явно была очарована кавалером, так что, выслушав довольно скверные признания, тут же дала согласие. Это был миг триумфа; схватив почти-невесту за руки («Она молодец! Пока я возился с её руками...», – аж вслух рассмеялась, ох уж этот Антоша Чехонте, мастер словца), он, удивляясь тому, какие, оказывается, у девушки чудесные волосы (тридцать тысяч и не такое способны преобразить), возликовал, и всё бы закончилось звоном колоколов, если бы почти-жених не решил вдруг распустить свой павлиний хвост. «Я молчал, но теперь... слуга покорный! Я не в состоянии молчать!».

«Я честен! Я труженик! Я... я горд!», – разорялся он, восхищаясь своим фразёрством. Вы, говорит, девушка, привыкшая каждый день надевать новое платье, так вот знайте, этому в браке не бывать, ну а приданое, а что приданое, он его не возьмёт. «Я... я горд своею бедностью!», – голосил он, а сам при этом вовсю мечтал о том, на что те тридцать тысяч потратит и как хорошо жить будет. Реакция Вареньки его радовала, смотрела она серьёзно и явно была под впечатлением, он же тем временем поражался своим речам, чепуха же в чистом виде, но ничего, для такой барышни сойдёт. «Подумайте же, пока не поздно!», – вопил он, ну она и подумала, и, пролив слезу... согласилась с ним. Бекасы, понимаешь. Извозчики, платья, пирожки. Надо отдать ей должное, она была честна что с ним, что с собой. А он? Потеряв дар речи (наконец-то!) и с недоумением смотря ей вслед (эта немая сцена...), он осознал свою ошибку, да вот слишком поздно. Ну, что тут сказать... А хвост-то вон каким куцым оказался. «Ужасно плакать хочется! Зареви я, так, кажется, легче бы стало...».

«Ужасно люблю! Я вас так люблю, как... Одним словом, соберите все на этом свете существующие романы, вычитайте все находящиеся в них объяснения в любви, клятвы, жертвы и... вы получите то, что... теперь в моей груди того...», – вот лучше бы и дальше молчал, это что за речи такие... Презабавный рассказ, любил Чехов на эту тему поострить, ну и мимоходом как обычно любовное хорошенько высмеял да по воспеванию природного прошёлся: «Погода была чудесная, но не до погоды мне было. Я не слушал даже певшего над нашими головами соловья, несмотря на то, что соловья обязательно слушать на всяком мало-мальски порядочном rendez-vous», – а вот слушал бы, и кто знает, может всё более порядочно вышло... хотя нет, не вышло бы. В итоге балабол получил то, что заслужил, и у этого водевильного происшествия и впрямь вышел своеобразный счастливый финал, для несостоявшейся невесты так точно. «Пропало дело – и как глупо пропало!».

Макар Балдастов от чего только не погибал на страницах этого письма, которое он написал со всем размахом своей щедрой писательской души, тщась ответить на вопрос, который ему задала знакомая, мол, как так, уважаемый, тридцать девять лет уже, а всё не женат. «Жениться собирался я раз пятнадцать и не женился потому, что всё на этом свете, в особенности же моя жизнь, подчиняется случаю, всё зависит от него», – вот кто виноват в том, что он, такой страстный обожатель семейной жизни, был одинок, судьба виновата, а ещё, разумеется, женщины. Нет, ну это сложно – такому великому человеку найти себе достойную жену, ведь жизнь у него научная и сложная, ибо «человечество разделяю я на две части: на писателей и завистников», и он, конечно, был писателем, а весь остальной мир ему завидовал (сам того, правда, не осознавая; типичное). Не забывая время от времени напоминать читательнице о том, что он писатель, он вёл вдохновенный сказ о том, как раз за разом влюблялся, а затем погибал. Все упомянутые в письме девушки давно уже были чьими-то жёнами, у них подрастали дети, а этот сорокалетний творец вовсю о них сплетничал (типичное x2). Надо же объяснить свою холостую жизнь, в самом-то деле! А зачем объяснять?.. Кто бы знал. «Я пишу, пишу, пишу. Отнимите у меня перо – и я помер. Вы смеётесь, не верите. Клянусь, что так!».

«И мы в один прекрасный день погибли», – это если кратко. Если подробно... Оля Груздовская была поистине очаровательной и милой красавицей, герой обожал её, но – гуси. Кто сталкивался с разъярённым гусем, тот знает, что это тот ещё Годзилла монстр, так что испуг девушки неудивителен, но этим она разочаровала своего воздыхателя, это так, видите ли, малодушно (он-то совсем не отличался малодушием, ага); умерло, акт первый. Затем была Женя Пшикова, страстная мечтательница, которая вовсю поддерживала его писательские начинания, но после резкой критики журнала в адрес посланного этим гением рассказа, она вдруг охладела (читай: перестала нахваливать), так что «после обоюдного жертвоприношения музам» всё закончилось; умерло, акт второй. Особенно болезненным был разрыв с великолепной Зоей Пепсиновой, с которой его роднила любовь к музыке, и вот прямо во время оперы он решил признаться ей в своих чувствах, но в итоге «не освистал себя, а объикал», после чего был выдворен из общества её семейства; умерло, акт третий. Остальные двенадцать случаев были, надо думать, такими же, всех он «любил бешено, страстно, ужасно», а они!.. Печально. Я бы даже сказала, трагично. Интересно вот только, а были ли вообще эти девицы в курсе... «Она для меня погибла. Она не сумела простить мне икоты. Я погиб».

«Не успел мой язык выкарабкаться из этой чуши...». Это было очень смешно. Издёвки над воспеванием природы – есть: «Деревья смотрели на нас так ласково, шептали нам что-то такое, должно быть, очень хорошее, нежное» (я так люблю пространные описания природных красот, но как же не любил их Антоша, обожаю его нападки), издёвки над любовным – есть: «Её глаза всегда покоились на моих глазах, которые постоянно были устремлены на её глаза» (запоминающийся образ, конечно...), издёвки над писателями – о, в избытке: «Братья писатели, в нашей судьбе что-то лежит роковое!» (тут вспомнился рассказ «Мой юбилей», похожий вайб, священный огонь и непризнанный талант, вот это вот всё). И Гуно, знаете ли, напрасно написал первое действие «Фауста» (он так сказал, значит это и правда так!), и дети нынче просто ужасные (не то что он в молодости, да-да), и все такие... такие... такие! Вот в чём дело, а не в том что герой холостой, ну нет жены и нет, зачем кому-то что-то объяснять. Но нет, он объяснит, потом догонит и ещё раз объяснит, облив при этом всех причастных грязью, все плохие, один он – расчудесный, враги, кругом одни враги, порочащие его достоинство и талант!.. Ох. Тяжело. Удивительно, что персонаж карикатурен до безобразия, но ведь узнаваемый же образ. Страшно, очень страшно. Не погибнуть бы... «Жилы надулись на моих висках, слёзы брызжут, и ворочается печень».

Отдельные мужские персонажи у Чехова вызывают не то чтобы недоумение, а скорее, даже отторжение. При всей своей интеллигентности они так иногда теряют или путают понятия «добра» и «зла», что диву даюсь.

В данном рассказе главный герой катается с девушкой Надей на санках с горы. Она, конечно же, боится - «Всё пространство от ее маленьких калош до конца ледяной горы кажется ей страшной, неизмеримо глубокой пропастью. У нее замирает дух и прерывается дыхание, когда она глядит вниз, когда я только предлагаю сесть в санки, но что же будет, если она рискнет полететь в пропасть! Она умрет, сойдет с ума».

Он всё-таки уговаривает её. Видимо, горка достаточна крутая, потому что описание спуска довольно страшновато - «Рассекаемый воздух бьет в лицо, ревет, свистит в ушах, рвет, больно щиплет от злости, хочет сорвать с плеч голову. От напора ветра нет сил дышать. Кажется, сам дьявол обхватил нас лапами и с ревом тащит в ад. Окружающие предметы сливаются в одну длинную, стремительно бегущую полосу... Вот-вот еще мгновение, и кажется - мы погибнем!»

И этот господин во время спуска вполголоса произносит фразу из четырёх слов - «Я люблю вас, Надя!» Едва не умершая от страха во время заезда девушка медленно приходит в себя. Наш герой, как заправский энтомолог, склонившийся над изучаемым насекомым, наблюдает за реакцией Нади на произнесённые им слова во время спуска. Нормальная девушка, она ожидает продолжения, определённости - «Загадка, видимо, не дает ей покою. Были сказаны те слова или нет? Да или нет? Да или нет? Это вопрос самолюбия, чести, жизни, счастья, вопрос очень важный, самый важный на свете. Наденька нетерпеливо, грустно, проникающим взором заглядывает мне в лицо, отвечает невпопад, ждет, не заговорю ли я».

Поначалу я воспринял эту игру молодого человека за кокетство, стремление заинтриговать девушку, развлечь её. Но он только наблюдает за её реакцией - «О, какая игра на этом милом лице, какая игра! Я вижу, она борется с собой, ей нужно что-то сказать, о чем-то спросить, но она не находит слов, ей неловко, страшно, мешает радость...» Но, не найдя поддержки и ответа со стороны мужчины, она решается на повторение отважного спуска.

Опять полёт в страшную пропасть, и он повторяет вполголоса те же четыре слова. Но после остановки санок герой делает вид, что ничего не произошло... Словно он ничего не говорил. Опять неопределённость - "В чем же дело? Кто произнес те слова? Он, или мне только послышалось?"

Не хочу анализировать дальше поступки это «экспериментатора», так как дальше в рассказе продолжается его глупая и неуместная игра с чувствами бедной девушки. Мне глубоко противны люди, играющие чувствами других. Даже в литературном произведении это выглядит натужно и противоестественно. Хотя, как мне кажется, автор так и продолжает симпатизировать легкомысленной забаве молодого человека, уверенного, что он только развлекает барышню. Не хотел бы оказаться на месте этой девушки и мучиться загадками. Никакого удовольствия в этом не вижу. Конечно, это только моё мнение. Может быть, кого-то это развлечёт?..

Фраза - «Я провожаю ее с катка домой, она старается идти тише, замедляет шаги и всё ждет, не скажу ли я ей тех слов. И я вижу, как страдает ее душа, как она делает усилия над собой, чтобы не сказать:

• Не может же быть, чтоб их говорил ветер! И я не хочу, чтобы это говорил ветер!»

  Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 567

Просыпается уже в этой юмореске Антона Павловича его нелюбовь к обывателю) Пока что он еще просто высмеивает "людишек", но явственная неприязнь уже налицо) Не знаю, хорошо это или плохо. Скорее всего, нормально. Как писал современник Антона Павловича, Сергей Андреевич Муромцев:

А если эту цитату на десяточек лет "омолодить", то будет самое то. Вот, Антон Павлович уже подходил к возрасту четверть века и вера в людей в нем уже не так чтобы медленно, с хорошим темпом, умирала)
Стоит дачница, молодая женщина Леля и смотрит вдаль. Продолжает жить в счастливом благополучном воображаемом мире, в котором нет на свете лучше человека, чем ее муж. Так ее научили в институте.
Почти подростковая зависть к женатым господам, конечно, все еще присутствует здесь у Антона Павловича. С каким смаком, он описывает пустоту личности мужа Лели. Все одинокие завистники должны читая эти строки согласно кивать и еще приговаривать, "вот дурища эта Леля". Но Антон Павлович, на всякий случай, чтобы тоже так не приговаривать, сосредотачивается на описании мужа. В нем, не только завидующие всяким женатым обезьянам найдут знакомых персонажей, но также и обиженные на мужей жены, а может быть и так называемые "эмансипе", в простонародье называемые нынче феминистками. Ведь бедолага муж нещадно высмеян. Хитрый Антон Павлович больше ни слова не скажет о глядящей вдаль Леле. Разгневанные читатели искусно им переключены на несчастного мужа, который, возможно, даже и поперхнулся от воображаемых осуждающих читательских взглядов. Антон Павлович пока только тренируется в своей нелюбви к обывателю. А обыватель читает о самом себе всегда с особым удовольствием)

Название у рассказа многообещающее. Тёща!.. Да, ещё и адвокат!.. Думаешь, сейчас Чехов что-нибудь юмористическое расскажет… Только смешного здесь почти ничего нет.

Как правило, при ухаживании за девушкой мужчины стараются проявлять себя с самой наилучшей стороны, казаться идеальными, чтобы полностью соответствовать её представлению о прекрасном принце. Желательно с конём…

В данном рассказе всё с точностью до наоборот. Девушка так стремилась проникнуться идеями будущего мужа, что ещё месяц после свадьбы держалась из последних сил. Она бы ещё помучилась, но её мама не выдержала и решила поговорить с зятем. И прямым текстом выложила, что её дочь – самая обычная женщина, а не возвышенное существо, за которое её принимает дорогой зятёк!

Бедняга не поверил, начал кипятиться, возражать, даже позвал жену в свидетели… Но она лишь подтвердила слова своей мамы. И уже мужу пришлось признать себя полным простофилей, поверившим в высокие идеалы своей любимой. Причем она открытым текстом призналась, что обманывала его – «Тогда я боялась, что ты на мне не женишься...»

Фраза – «Ах ты, дурак! - простонал Мишель.

• Кто дурак? - спросила Лиза.
• Тот, кто ошибся!..»

  Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 514

Уже далеко не первый рассказ Антона Павловича о молодых, начинающих художниках. Видимо, эта тема ему была очень близка, он хорошо знал устремления и быт подобных людей.

Главный герой, Егор Саввич, называет себя художником. Впрочем, в этом возникают большие сомнения, так как, прожив на даче у обер-офицерской вдовы весь летний сезон до осени, он не сумел закончить даже одной картины. Скорее его можно назвать личностью, считающей себя художником. А что? Очень удобно… Можно соблазнить дочь хозяйки Катю, 20-летнюю весьма наивную девушку, размечтавшуюся о замужестве с Егором Саввичем. Только вот он ей прямо заявляет, что не может жениться на ней. «Потому что художнику и вообще человеку, живущему искусством, нельзя жениться. Художник должен быть свободен… Я не про себя говорю, а вообще... Знаменитые писатели и художники никогда не женятся».

Вообще, очень удобно считаться художником. По мнению Егора Саввича – «Хорошо быть художником! Куда хочу, туда иду; что хочу, то делаю. На службу не ходить, земли не пахать... Ни начальства у меня, ни старших... Сам я себе старший. И при всем том пользу приношу человечеству!» Это называется – взять все положительные стороны профессии творческого человека, но при этом не нести никакой ответственности за её обязанности и трудности.

Денег нет, нечем за квартиру заплатить – когда-нибудь отдам. Не написал ни одной картины - «Да разве я могу в этом сарае работать? - говорит с досадой художник. - И где я здесь взял бы натурщиков?» Очень удобная позиция. Ничего не делать, спать после обеда до самых сумерек… и при этом мечтать, когда станет знаменитостью – «Будущих произведений своих он представить себе не может, но ему ясно видно, как про него говорят газеты, как в магазинах продают его карточки, с какою завистью глядят ему вслед приятели. Он силится вообразить себя в богатой гостиной, окруженным хорошенькими поклонницами, но воображение рисует ему что-то туманное, неясное, так как он ни разу в жизни не видал гостиной; хорошенькие поклонницы также не выходят, потому что он, кроме Кати, отродясь не видал ни одной поклонницы, ни одной порядочной девушки». 

В отличие от этого бездельника его друзья, пришедшие вечером к нему в гости, хоть что-то предпринимают, чтобы овладеть профессией художника. Пейзажист Уклейкин ездил в Костромскую губернию писать этюды. Исторический художник Костылев обдумывает тему – «Хочется мне изобразить какого-нибудь этакого Нерона... Ирода, или Клепентьяна…» Но у всех трёх приятелей одна большая проблема… И Чехов пишет о ней точно и бескомпромиссно.

«Если послушать их, то в их руках будущее, известность, деньги. И ни одному из них не приходит в голову, что время идет, жизнь со дня на день близится к закату, хлеба чужого съедено много, а еще ничего не сделано; что они все трое - жертва того неумолимого закона, по которому из сотни начинающих и подающих надежды только двое, трое выскакивают в люди, все же остальные попадают в тираж, погибают, сыграв роль мяса для пушек...»

Это сейчас они могут веселиться, пить водку, мечтать о славе, «смело глядеть в глаза будущему!» Какой же всё-таки Антон Павлович реалист! Как он умеет приземлить излишне размечтавшихся молодых людей…

Забавно, что эти мечты о светлом будущем передаются и Кате – «Я думаю о том, как вы будете знаменитостью... Мне всё представляется, какой из вас выйдет великий человек...»

«Мечты, мечты,
Где ваша сладость?..» (А.С.Пушкин)

Фраза – «Катя закатывается счастливым смехом, плачет и благоговейно кладет руки на плечи своего божка».

Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 509

Чехов – непревзойдённый мастер в описании небольших сценок из семейной жизни. Для него характерно знание тончайших нюансов человеческой психологии. Вот и в этом рассказе Антон Павлович делится с читателями полным спектром развития мужской обиды – от внезапного возникновения до стремления простить обидчика.
И помилуйте! Как тут не обидеться и не вскипеть?! … «Придешь со службы домой голодный, как собака, а они черт знает чем кормят! Да и заметить еще нельзя! Заметишь, так сейчас рев, слезы! Будь я трижды анафема за то, что женился!» Тут муж вскочил, хлопнул дверью, ушёл к себе в кабинет и повалился на диван, уткнувшись в подушку. Дальше, естественно, идёт описание переживаний мужчины.

Первый этап – буря эмоций – «Хороша семейная жизнь, нечего сказать! Не успел жениться, как уж стреляться хочется!» Четверть часа молодой муж кипит от возмущения. Надо сказать, что мудрые женщины обычно дают мужчине время, чтобы всласть напереживаться. Вот и сейчас муж услышал за дверью лёгкие шаги.

Конечно, у него в голове мелькнула мысль – жена ищет возможность помириться. Но у него вторая стадия - «Ну, черта с два! Скорей повешусь, чем помирюсь!» Кажется, что тут жена правильно действует. Главное, не приставать к нему, пусть перебесится.

Дверь отворилась, кто-то робкими шагами направился к дивану. Муж уже готов принять извинения (третья стадия) – «Ладно! Проси прощения, умоляй, рыдай... Кукиш с маслом получишь! черта пухлого!»

Он стремится продемонстрировать, что спит, но, почувствовав за своей спиной тёплое тело, муж придвигается к спинке дивана. Это четвёртый этап – «Скоро начнем в плечико целовать, на колени становиться. Не выношу этих нежностей!.. Все-таки... нужно будет ее извинить. Ей в ее положении вредно тревожиться. Помучу часик, накажу и прощу...» То есть он уже готов великодушно простить провинившуюся жену… Тем более, что ощущает «прикосновение маленькой ручки»…

Собственно наступает последняя стадия – прощение – «Ну, бог с ней! Прощу в последний раз. Будет ее мучить, бедняжку! Тем более, что я сам виноват! Из-за ерунды бунт поднял...» Только вот, кого же здесь прощать?!...

Фраза – «Муж протянул назад руку и обнял теплое тело. - Тьфу!!. Около него лежала его большая собака Дианка».

Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 460

Интересно, что, хотя это рассказ не о дачной жизни, но у Чехова даже здесь все приметы этой уютного, неспешного загородного существования. Такое впечатление, что дачные истории наиболее часто описываются Антоном Павловичем, поэтому все рассказы о дачниках укладываются в привычную схему – кто-то приезжает из города на природу, здесь течёт размеренная сельская жизнь, поглощающая тревоги и нервные переживания городской суеты.

Студент Гвоздиков выдержал экзамен, вернулся на дачу, где он проживал у дамочки, обучая арифметике её сына. Дальше мы узнаём о герое рассказа в нескольких фразах Чехова достаточно, чтобы понять, перед нами мелкий врунишка, готовый в любой момент солгать. На вопрос хозяйки об отметке за экзамен он отвечает – «пять, а только три с плюсом, но... но почему же не соврать, если можно? Экзаменующиеся так же охотно врут, как и охотники».

Ещё Гвоздиков получил письмо от девушки Сони с её согласием прийти на свидание с ним. Да, у молодого человека определённо состояние эйфории от ожидания вечернего рандеву. Только вот дождаться вечера он решает в обществе шести бутылок пива. Для юного организма более, чем достаточная доза, чтобы напиться в «зюзю». Что, собственно, и происходит. Антон Павлович подробно и со знанием предмета описывает переход состояния студента по мере потребления бутылок пива. Три стакана – «стало так тепло, светло, хорошо». После второй бутылки – «стало темновато. Но зато как весело стало! Хорошо жить на этом свете после второй бутылки!» Здесь умный человек остановился бы, но, видимо, Гвоздиков не относится к их числу. Увы…

Для людей, понимающих действие спиртного на тело и сознание, всё происходящее далее хорошо понятно и известно. И Чехов широкими мазками обозначает изменение настроения пьющего субъекта. Грустно, когда молодой человек напивается. Как результат, очнулся он только в десятом часу, хотя свидание было назначено на восемь. Выйдя прогуляться, чтобы освежиться, Гвоздиков встречает Соню, которая не сразу, но понимает, что парень пьян. Её радость от прекрасного вечера мгновенно улетучивается , и девушка делает абсолютно правильный выбор – никогда не общаться с пьяницами! Их выбор – это алкоголь, а достойная и умная Соня найдёт себе более подходящую кандидатуру для прогулок под луной.

Фраза – "Как жаль, что у меня часов нет! - думал он. - Будь у меня часы, я мог бы высчитать, сколько осталось до вечера. Время, как назло, протянется чертовски медленно".

Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 453

Только здоровое чувство юмора поможет любому мужчине жениться после этого рассказа Чехова. Ибо автор написал его с целью в очередной раз посмеяться над … Кстати, а над чем потешается Антон Павлович?... В первую очередь, над глупостью. Во-вторых, над женщинами, поэтому автор и предупреждает, «чтобы дамы и девицы этой статьи не читали». Конечно, во времена Чехова легко было смеяться над бесправным прекрасным полом. Тогда женщины почти никаких прав не имели, даже избирательных. Сейчас попробуй заяви, что блондинки, «выйдя замуж, они скоро киснут, толстеют и вянут. Плодовиты, чадолюбивы и плаксивы. Мужьям неверности не прощают, сами же изменяют охотно». Это только за давностью лет Антона Павловича не заклеймят позором за подобные выражения.

Про брюнеток, шатенок, рыжих Чехов пишет тоже ужасные вещи – «…капризы, наряды, бесшабашная логика, визг, писк… лукавы, лживы, злы, коварны…» После подобных сентенций поневоле задумаешься, а на ком тогда жениться? На лысых, что ли?!

Советы (по-моему, очень вредные) Чехова распространятся и на цвет глаз женщин. Тут тоже выбора нет. Если голубые выпученные, то они у женщин-шулеров и продажных. «Черные глаза означают страстность, вспыльчивость и коварство. Заметь, что у умных женщин редко бывают черные глаза. Серые бывают у щеголих, хохотуний и дурочек. Карие предполагают любовь к сплетням и зависть к чужим нарядам». Так и хочется задать вопрос потенциальным женихам- ещё не отпало желание жениться?!

Тогда послушаем, что автор скажет про рост. «Высокие женщины грубоваты и больно бьют, маленькие же в большинстве случаев бывают егозы и любят визжать, царапаться и подпускать шпильки. Горбатых избегай: эти злы и ехидны». Нет! Даже смысла нет перечислять приводимые Чеховым приметы, по которым жениться может только совершенно безумный мужчина, так как любая представительница женского пола предстаёт особой с массой недостатков. Перечисляю – «Ямочки на щеках и прищуренные глаза обещают многое, но не для платониста. Усики говорят о бесплодии. Длинные ногти бывают у белоручек». Тут даже безумные должны засомневаться…

Дальше следует коронный для времён Чехова вопрос приданого. Во всех рассказах, связанных с проблемами женитьбы, эта тема является обязательной и центральной!!! Уверен, что в конце позапрошлого века ни один брак не совершался без этого обязательного атрибута. Как Антон Павлович только не потешается над этим меркантильным обязательством родителей невесты.

«Не моги жениться без приданого. Жениться без приданого всё равно, что мед без ложки, Шмуль без пейсов, сапоги без подошв. Любовь сама по себе, приданое само по себе. Запрашивай сразу 200 000. Ошеломив цифрой, начинай торговаться, ломаться, канителить».

Я был просто потрясён длинным списком разнообразных вещей, приводимых со знанием дела Чеховым, для обязательного включения в приданое. Тут и «мебель и рояли», перины, одеяла, салопы, посуда, сорочки, кофты панталоны, юбки, простыни, наволочки, чепчики, чулки… Напоминает инвентаризационный список галантерейного магазина. Удивительно глубокое знание предмета! Антон Павлович, как всегда, великолепен. Точное знание предмета. Советы очень подробные для того времени, исчерпывающие и обязательные к применению!

В наше время могут использоваться в качестве этнографических заметок –«так жили при царе-батюшке», или как пугало для женихов с напрочь отсутствующим чувством юмора.

Фраза – «Это руководство не есть плод единичного ума, но составляет квинтэссенцию из всех существующих оракулов, физиономик, кабалистик и долголетних бесед с опытными мужьями и компетентнейшими содержательницами модных мастерских».

Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 437

ЖАНР: мщение, урок доносчикам
О ЧЁМ: два влюблённых были застуканы за низким поступком младшим братом. Чтобы тайная связь не раскрылась пацану стали давать всевозможные подарочки. Шантаж увеличивался, но счастье длилось не долго, ведь тайная связь стала явной (парень сделал предложение). Парочка поспешила расквитаться за унижение.
ПОНРАВИЛОСЬ:
Язык. Это очень короткий рассказ (меньше пяти минут), в котором нет ничего лишнего. Звучит ярко и чётко, а неожиданная концовка обрамляет эту историю. Литературный анекдот.
Младшие. Подобная ситуация шантажа или, ещё хуже, простого доноса родителям понятна всем кто имеет младших брата или сестру. Всё происходящее близко многодетным семьям. Редко кто всегда имел дружественные отношения с мелкими или вёл благородную жизнь. Поэтому этот рассказ понятен и приятен почти всем (особенно концовка) Я и сам в юности ставил данному рассказу высшие оценки радуясь концовке. Перечитывая сейчас, когда уже у самого дети я призадумался...
РАЗОЧАРОВАЛО:
Враньё. Сам автор акцентирует внимание на мелком, да и само название показывает кто тут плох, но ведь молодая пара ведёт себя не лучше. Уже по тем меркам происходящее из ряда вон выходящее и вовсе не мелкий виноват, что молодожёны так не сдержанны в своих чувствах. Судя по реакции и подношениям, они совершали действительно очень скверное и осудительное. Потом они давали взятку за молчание, а увеличивающиеся подношения показывали, что на содеянном молодые не остановились, ведь не зря мелкий за ними шпионил. Вряд ли он это делал если бы всё ограничилось поцелуем у реки. За это он получил монету, но количество и качество взяток всё увеличивалось. Да этот мелкий мешал их обоюдному счастью, но повторюсь они сами в этом виноваты. Нужно было лучше шифроваться.
Проступок. Вы только вдумайтесь в сюжет. Молодые делали то, за что их так накажут, что дары мелкому увеличивались невероятно. Я вот, например, в детстве о наручных часах даже не мечтал, ибо это было вообще за гранью возможного. Современному человеку кажутся безобидными поцелуи и разговоры наедине с парнем/девушкой. И качели правосудия склоняются на сторону молодых, но представьте иную страшную для родителей ситуацию. Повторюсь, что их должны были наказать и наказать серьёзно, а значит молодые совершили очень серьёзный проступок и пытались это скрыть. Для меня самое страшное это наркотики. Вот и представьте, что молодые на реке не целовались, а употребляли. Это заметил мелкий и хотел рассказать, но был подкуплен. Проступки повторялись, а богатство "злого мальчика" росло, пока родители сами не узнали правду. Теперь смешно? Мне не очень....
Злые влюблённые. Исходя из всего выше написанного совсем скотско смотрится последний поступок молодых и их месть. За что мстили? Сами провинились, так ещё и мелкого избили.... Гадко.
КОМУ ХОЧЕТСЯ ПОСОВЕТОВАТЬ: злым старшим братьям и сёстрам.