Собачье сердце. Записки юного врача

До чего бессмысленны, тупы, жестоки повара. – «Шарик» она назвала его… Какой он к чёрту «Шарик»? Шарик – это значит круглый, упитанный, глупый, овсянку жрёт, сын знатных родителей, а он лохматый, долговязый и рваный, шляйка поджарая, бездомный пёс. Впрочем, спасибо на добром слове.

Я не господин, господа все в Париже!

И если б я не был испорчен медицинским образованием, я бы сказал, что нормально человек может работать только после укола морфием. В самом деле: куда, к черту, годится человек, если малейшая невралгийка может выбить его совершенно из седла!

«...я буду бороться с египетской тьмой ровно столько, сколько судьба продержит меня здесь в глуши...»

Полюбуйтесь, господин профессор, на нашего визитера Телеграфа Телеграфовича.

...не боится потому, что вечно сыт.

Учиться читать совершенно ни к чему, когда мясо и так пахнет за версту.

А одиночество – это важные, значительные мысли, это созерцание, спокойствие, мудрость…

Кокаин - сквернейший и коварнейший яд.

Анна (печально). — Что тебя может вернуть к жизни? Может быть, эта твоя Амнерис — жена?

Я. — О нет. Успокойся. Спасибо морфию, он избавил меня от неё. Вместо неё — морфий.