В коллекции
ArnesenAttollents
- 4 558 книг

Ваша оценка
Ваша оценка
"Единая-неделимая" - одно из самых известных произведений Петра Николаевича Краснова. Для меня это первое знакомство с его творчеством. Здесь невооружённым глазом угадывается большой и даровитый писатель. Тем удивительнее, почему он не так популярен у нас? Проще всего это объяснить это годами советской власти, когда книги идеологического противника были под запретом. Но СССР уже лет 30 как нет.
Здесь два персонажа, вокруг которых крутится и сюжет, и основная мысль и, если хотите, философия романа.
Морозов - это старая Россия. Блестящий офицер, женолюб, карьера... Да, бабник, но личность переживающая. Патриот. За веру, царя и отечество.
Ему Краснов противопоставляет Ершова (говорящая фамилия, ершистый парень), который уже из простого народа, что называется социалист. У него в мыслях очень часто звучит, что он хотел бы перестроить социальный строй и "так ударить, чтобы Россия раскололась на две части". Его очень раздражает то неравенство, что существует в государстве. И странное дело, мне он с его мыслями и речами поначалу даже ближе. Они мне кажутся очень трезвыми и разумными. С одной стороны, Краснов изображает его таким злобным и неблагодарным, с фигой в кармане, а с другой - с помощью его мыслей он показывает социальную несправедливость в обществе начала 20-го века. Эта противоречивость Ершова становится острее, когда Ершов попадает в Петербург. Автор его показывает уже без стеснения как неблагодарного солдата-трубача с раздутым самомнением. И чем дальше, тем хуже. Создаёт контраст. В годы революции Ершов начинает наконец-то мстить, он ведь столько лет таил обиду и злость: он вот такой весь талантливый, но живёт как обычный солдат, а офицеры и баре жируют.
Но в конце книги он разочаровывается и кается в своих действиях. Для меня это выглядит очень неубедительным. Я не верю в этот пройденный им путь и не вижу до конца за счёт чего он переродился.
Или вот Андрей Андреевич. Мне вообще кажется, что это несуществующее лицо. Это бес, дьявол, который борется и в Морозове, и в Ершове с хорошим началом. Человек, которому не нашлось места в жизни. Как о нём говорила, если не ошибаюсь, Варвара Сеян - "урод, его за мужчину-то не примешь". Лишённый возможности создать семью, ушёл в науку, получил наследство, но затаил обиду на весь мир, на здоровых людей, всё начал грезить "победой смерти над жизнью". Ну и конечно вступил в РСДРП, в годы революции был славным агитатором. А дальше уже стал самым кровавым палачом.
То есть опять у Краснова получается, что в революцию пошёл неудачник, неудовлетворённый жизнью. Конечно, таких было немало. Но, Пётр Николаевич, если бы дело было только в этом и так просто объяснялось. А другими революционеры и красные тут и не показаны. На их фоне Морозов и дед Мануил выглядят святыми. Так ведь и не поймёшь Почему произошла революция.
Роман примечателен очень подробными и пространными описаниями казачьего быта, даже поведения лошадей, пребывания Морозова в театре... Но слушаешь и не понимаешь - для чего и зачем. Они именно, что пространные описания, но не передают атмосферы, не дают проникнуться описываемым моментом. Странный эффект, вернее его отсутствие.
Краснов очень ярко и эмоционально показал подъем Дона на войну. Так же, как потом бунт этого же самого Дона против засилья красных. И когда внук пошёл против родителей и деда - это тоже всё было в Гражданскую.
Роман исторический, но и направленный во многом внутрь главных героев, их переживаний и отношении ко всему происходящему. Может быть именно поэтому выглядит немного однобоким. Вероятно, мне просто не стоило ждать от него какого-то объективного осмысления событий, а читать просто как жизнеписание его героев в непростые для страны годы?
[Аудиокнигу прослушал в начитке Юрия Заборовского. Это представитель старой школы с блестящим уровнем исполнения, который для любителей аудиокниг просто уже не нуждается в дополнительной рекомендации]

У меня были большие ожидания от этой книги.
Купила из-за репродукции на обложке и имени автора: как же, сам генерал Петр Краснов! Я и не знала раньше, что он, оказывается, был плодовитым писателем, как в царской России, так и в эмиграции.
Искала в романе чистоты, глубины, правдивого бытописания страны на границе революции.
Бытописание нашла, много, сочно, точно. А вот вместо чистоты и глубины, увы, увидела лишь натянутый патриотизм к месту и ни к месту, мистические намеки и ни одного симпатичного героя.
Жаль.
А обложка все ж-таки хороша!

Нет страшнее и лютее русского человека. Ему ни свои, ни чужие муки ничто. Он сам себя сожжёт, но он и брата своего сожжёт.

— Свет! - простирая руки к окну, восторженно крикнул Андрей Андреевич. - Свет! Как прекрасен он, каждый день вновь нарождающийся! И какой ужас будет тогда, когда человечество будет ожидать холодною ночью нарождения зари, а она не придет. Нет ужаса больше! Недаром во все времена воспета золотая аврора!.. А будет день, когда погаснет свет в человеческих сердцах, и тогда люди узнают весь ужас жизни! Они не ценят света потому, что, ложась ночью спать, они уверены, что утром встанет солнце и осветит и согреет их... Они не ценят и света духовного, потому что не видят его. Солнца погасить никто из людей не может... Но погасят свет христианской любви в мире. Тогда посмотрим, что будет.
— Кто погасит?.. Масоны?.. - хмуро спросил Морозов. Андрей Андреевич был ему противен и страшен!
— Нет... не масоны... - коротко и резко кинул Андрей Андреевич. - Вы сами, потому что вы слепые... Слепорожденные... Вы не видите, как под самую душу вашу подкапывается дьявол, как все более тускнеет незримый свет вашей души. А когда он потухнет, будет хуже даже, чем если бы погасло самое солнце. На вас идет поход, а вы сами принимаете тех, кто идет погубить вас...
— Я вас не понимаю.
— И не поймете. И увидите - и тогда не поймете. Есть сила любви, и есть сила ненависти... Есть сила жалости, и есть сила презрения. Посмотрим еще, что сильнее!.. Вы вот христианин, а не верите ни в ангелов, ни в дьявола, в самом существовании души и Бога сомневаетесь... Я не связан никаким догматом определенной религии, а я вот знаю, что есть силы светлые и силы темные и что можно их употребить на борьбу с людьми. И я жду, чтобы увидеть, кто победит: Серафим Саровский или Вельзевул?
— Что вы такое, Андрей Андреевич?
— Я русский... И по матери и по отцу русский, и потому дерзания во мне много. Евреи распяли Христа из страха и ненависти, а, живи Христос в России, Его распяли бы из любопытства: "Воскреснет или нет?" А и воскрес, так не поверили бы. Нет страшнее и лютее русского человека. Ему ни свои, ни чужие муки ничто. Он сам себя сожжет, но он и брата своего сожжет, можно сказать, смакуя, с удовольствием, и мать топором зарубит так, здорово живешь...
— Вы клевещете на русский народ. Это святой и чистый народ.
— Да, пока он со святыми и чистыми. А если ему нечистого подставят, вот тогда посмотрите. Знаете анекдот, как старушка ставила свечи перед картиной Страшного Суда, где были изображены ангелы и черти. Ангелу свечку поставила, подумала, подумала - и черту ставит: не знаешь, куда, мол, попадешь.
— Это вздор. Перед картинами свечей не зажигают.
— Это только анекдот.
— Скверный анекдот.
— А если этот анекдот пустить на всю Россию? Что тогда? Есть такие люди, что спят и во сне видят, как бы ее запалить со всех концов и самый пепел по свету развеять.
— Не сожгут.
— Деревянная она, Сергей Николаевич, деревянная, со слабой, трухлявой душонкой. Как еще запылает-то славно! И заливать не станут. Сами помогать поджигать будут.
— А кто поджигать будет?
— Кто?.. Да вы сами. Чтобы смешными да стыдными не показаться, чтобы от людей не отстать. Люди - конституция, и мы со свиным рылом - конституция. Люди - проституция - и мы туда же лезем. Нам все мало... У людей республика и нам подавай, да еще похлеще чужого. Вот они - мы какие!
Андрей Андреевич взял со стола три игральные карты и составил их воротами. Пальцем придержал, чтобы стояли.
— Вера, Царь и Отечество. Вот она, великая, единая и неделимая Россия. А вы крышечку-то, Царя, тихонечко снимите. Вот оно и полетело все к чертовой матери: и вера, и отечество. Вы думали об этом когда-нибудь?
— Это вздор.
— Нет, не очень-то вздор. Вот вы - офицеры... А вы на солдатиков посмотрите. Он ура-то орет, а сам думает: "Зачиво я сам не царь, а то мне бы царем быть али президентом"... Вы ему в глотку-то влезали? Думали, куда его толкнуть можно? А тут вам черта в стуле поднесут, сапоги всмятку и еще что-нибудь эдакое, что в нос серным запахом шибанет. Вы вот не думаете, а вы попробуйте подумать. Вы сперва в себя-то загляните. Вот так возьмите голову свою в руки, да и задайтесь вопросом: что мне на ум взбредет через минуту? Чего там ждать... Через секунду... Коли о девчонках не думаете, так и сами не знаете, о чем... Впрочем, я вижу, я вам надоел.

Мы летим сквозь пространство бездонное
В несчилимых сонмах светил...
Время ждет, монотонное,
Чтобы час прошел и пробил...
Время ждет с непреложностью вечности,
Словно зев, где ночь и тоска,
И скользят в его бесконечности
Все миры, как зерна песка.
Сердце бьет секунды томительно
И роняет в пасть темноты.
Этот бег миров ослепительный
Лишь приманка пустой мечты.
Сердце бьет, как маятник, ровное,
Счет столетий, минут и часов,
Чтоб пробить начало верховное
Той борьбы, где гибель миров.
(стихотворение О.Д.Гловацкой. Перевод с французского Ирина Янушевич)