Самодержец пустыни

Я пытаюсь вспомнить, читала ли я когда-нибудь что-либо настолько же неприятное, как то, что вышло из-под пера Юзефовича.

Если вы не знакомы с его творчеством, то краем глаза обязательно взгляните)) в его романах вы прочтете много сальных вещей-порождений грязных подворотен 90-х годов.

Причем, я совершенно серьезно: пошленького на его страницах ОЧЕНЬ много,-это так же родом из 90-х, когда всё запретное стало дозволенным, и народ не мог надышаться этой новой свободой; в современном 21 веке люди уже равнодушны к пошлости и не упиваются ей.

В данном романе автор, например, озабочен вопросом: жил ли генерал Унгерн со своей женой-китаянкой или нет, и был ли барон Унгерн традиционной ориентации.

Только одному Юзефовичу известно, зачем ему это знать. Подавляющему большинству населения всё равно, т.к. люди обычно живут своей жизнью!

В данном произведении достоверного нет, это-некая сборная солянка из слухов, толков и сугубо личного, очень субъективного мнения автора, который так и не узнал, жил ли барон Унгерн со своей женой))))

Язык автора-это особая боль! Лексическое значение слов он вроде бы знает, но сочетает слова между собой только одному ему известным образом, в итоге слог более, чем тяжелый!

Писатель и его книги строго на любителя!
Не понравилось!

Увидев в интернете восторг данной книгой некоторых людей, я решила ее так же прочесть.

Моё прочтение завершилось после первых нескольких страниц: и скучно, и в который раз раздута тема психического растройства барона Унгерна (которого на самом деле-то и не было!).

Советы на протяжении 70 лет пичкали общественность байками о маниакальных наклонностях Унгерна, советов уже давно нет, а Юзефович всё продолжает развивать данную тему. И скучно, и не актуально (Белое движение уже в тренде!), и не достоверно...

Юзефович захотел создать сенсацию, (на Унгерне за последние 100 лет многие ее создавали!), но качественного романа не получилось: книга состоит из баек и сказок о злодее-маньяке Унгерне, которые были состряпаны в советские годы, и не более того!

Книгу НЕ рекомендую!

Про Унгерна мало чего качественного написали, т. к. достоверных источников не сохранилось, и писаки переписывают байки из книг друг друга.

Но книга А. В. Жукова " Барон Унгерн"- более заслуживает внимания и располагает к себе.

я не могу поставить оценку этой книге. С одной стороны, надо отметить хорошую работу автора. Видно, как много материала он переработал, переосмыслил и счел необходимым не просто написать биографию барона Унгера, но и подробно описать события гражданской войны, захватившие в свой круг и Монголию.

А с другой стороны, мне было тяжело читать, даже противно. Речь идет о событиях с 1917го по 1921 год. Место действия — Сибирь, Забайкалье и Монголия. Отвратительное, жестокое время. Череда насилия и убийств. Мне противно было читать до тошноты. Атмосфера напомнила недавно прочитанную книгу о Ганибале. Потому, что это такой же Мужской мир. Нет в нем места Женщине. Тут о женщинах вспоминают в малое мере как о наложницах, товаре и жертве преступлений. Здесь все действующие персонажи мужчины. И они в пламени ненависти. Они убивают и их убивают. Все персонажи заканчивают жизнь насильственной смертью. У меня возник вопрос: от куда же, черт возьми, столько оружия??? От куда столько пуль, что хватило убивать на три года мировой войны и на четыре года гражданской? От куда у них, у разных сторон: белых, красных, просто бандитов, от куда у них у всех столько оружия? Продуктов вечно не хватало, не хватало одежды и лекарств. Но оружия им хватало, чтобы убивать и убивать.

Что сказать о бароне Унгере? Не хочется мне о нем говорить. Это больной человек. С точки зрения психиатрии, не пригодный к проживанию в социуме. Не способный к работе в коллективе, не способный командовать и подчиняться, не способный к созданию семьи, не способный к любви и дружбе. Я знаю такого человека среди знакомых. Сейчас он где-то воюет «волонтером». Такому человеку невозможно скучно жить в мирной жизни. Но война делает такого человека востребованным.

Что сказать о Монголии? Противно было читать и монголах. Прошу прощения, но грязная столица, собаки-трупоеды, невежественная религия и сильные суеверия, варварская жестокость воинов, и в конце предательство Унгера, все мне было противно. Я так понимаю, если бы не вмешательство Унгера, Монголия могла бы оставаться и далее китайской провинцией, а не оказаться советской республикой. Хотя, она оказалась огромной прослойкой для беженцев из России, и все могло быть. Если бы не Унгер, а другой белый генерал собрал здесь армию из беженцев, договорился с монголами и китайцами. Что бы было?
Но безумный Унгер принес зло в Монголию, зло которое само себя истребило. И невозможно стало белым войскам оставаться здесь. А пустоту после китайцев и белых заняли большевики.

Идеи барона о могуществе монгольской расы, о реванше потомков Чингизхана над прогнившей западной цивилизацией я не хочу комментировать. Больному человеку нужна сверхидея. Но я могу представить барона Унгера в черной форме СС. Он мог легко сменить сверхидею.

Леонид Юзефович писал биографию Унгерна всю свою жизнь. Судя по сноскам в этом - то ли третьем, то ли четвертом по счету издании - продолжает писать ее до сих пор, хоть сам и открещивается от сумасшедшего барона, и говорит, что прошел уже этот этап. Кроме души и таланта и какой-то своей доброй одержимости, автор вложил в эту книгу очень много труда. Определенного труда требует и ее постижение: тяжело запоминать монгольские имена и китайские фамилии, не по-хорошему страшно читать про азиатские зверства - когда понимаешь, что это не художественный вымысел, что все было по-настоящему Лично я с облегчением попрощался с этим самодержцем пустыни: расстреляли - и слава Богу. Но про Унгерна надо почитать. Характером его фигура может сравниться разве что с Григорием Распутиным. И читать надо именно Юзефовича: из всех биографов барона он один - настоящий, большой историк и отличный литератор вдобавок.

В книге много смыслов. Хочу остановиться на двух: политическом и оккультном. Первый - ниже и проще, с него и начну. Унгерн - единственный в нашей истории практик традиционализма и евразийства современного типа. Мой дед рассказывал о том, как то ли его отец - то есть мой прадед - то ли брат прадеда - не помню точно - был на Халкин-Голе: попал туда во время срочной службы. Их часть стояла в местной деревне, когда в одном из домов родился ребенок - девочка. К матери пришел старейшина, забрал девочку и на глазах у всех выкинул ее - живую - на помойку. Азиатские крестьяне отнеслись к этому равнодушно, для них это часть повседневности, но русские солдаты были против: они отчаянно уговаривали старика решить судьбу девочки как-нибудь по-другому: топтали его сапогами, били прикладами, но ребенка так и не спасли. Отношения с азиатами не сложились.

В современном Китае мужчин на 30 миллионов больше, чем женщин. Это значит, что как минимум 30 миллионов новорожденных девочек было убито либо самими родителями, либо властями: в социалистическом Китае существовал и такой метод контроля рождаемости - укол в голову. Я говорю как минимум, потому что в некоторых семьях родилась не одна и не две девочки, прежде чем на свет появился долгожданный первенец. Эта практика существует в КНР и поныне. Один из чиновников сказал как-то, что правительство планирует ужесточить меры против нелегального планирования будущего пола ребенка. Вот как это называется. Все знают о китайских собачьих фестивалях, где собак едят. Но побывавшие в КНР рассказывают, что ничего особенно праздничного в таких практиках нет: собак и кошек разделывают прямо на городских рынках. В городах у них вообще нет живности. Если у какого-нибудь европейца там - не дай Бог - сорвется с поводка собака, он может с ней попрощаться. На нашем Дальнем Востоке сейчас похожая ситуация: уличных собак не осталось, съели массово мигрировавшие китайцы. Хочу подчеркнуть, что именно про китайцев я не хочу сказать ничего плохо. В моем городе, например, собак ловили и ели вьетнамцы. Перед тем, как съесть, они привязывают собаку на несколько дней к батарее и не дают ей пищи, чтобы, кажется, увеличилась печень.

Все это я говорю к тому, что менталитет большинства восточных монголоидов довольно сильно отличается от нашего. Надо помнить и о том, что праязыка не было. То есть наши предки и предки китайцев, вьетнамцев, корейцев и прочих начали говорить независимо друг от друга. А язык - это культура. Если биологически мы можем скрещиваться и давать потомство, то культурно - два совершенно различных вида. Барон Унгерн был именно такой - другого культурного вида. По словам одного из офицеров, которого цитирует Юзефович, сирых и убогих не жалел. В отличие от своего палача Сипайло - нормального русского садиста-дегенерата, получившего кличку Макарка-душегуб - Унгерн не был злой, он был недобрый. Это очень по-азиатски. Они искренне не понимают, например, что такое домашние животные - не скот! - и зачем они нужны. На человека с собакой на поводке в китайском городе смотрят как у нас смотрели бы на голого. Странно ожидать появления в Поднебесной, например, собачьих приютов или какой-то иной развитой благотворительности. Винить китайцев в этом не стоит, они искренне не понимают многих вещей, слово милосердие на китайский не переводится.

Офицерство - даже царское - люди не из числа мягкосердечных, но и они сторонились барона Унгерна как глубоко отмороженного: в каждом сообществе есть рамки, за которые не переходят. Унгерн был белый азиат и только в Азии он чувствовал себя на месте, когда сжигал людей заживо и отрезал им головы. Любопытная черта: белье он носил, не снимая, пока оно не превращалось в лохмотья. Это очень не похоже на русского офицера - тут, скорее, вспоминаешь историю путешествий Марко Поло. Он, кажется, рассказывал про каких-то азиатов, которые никогда не снимали одежды, а просто надевали обновки поверх старых лохмотьев. Великий план Унгерна по возрождению империи Чингисхана - федерации под моральным и законодательным контролем Китая - подозрительно, вплоть до границ, напоминает нынешнюю Шанхайскую Организацию Сотрудничества (ШОС), взлелеянную новыми евразийцами. Нужно быть настороже. Наши земли уже - было дело - входили в государство чингизидов, и этот опыт нам не понравился. В этом году в ШОС откроют границы для товаров - скоро, вероятно, откроют и для людей.

Любопытно, что в те же годы, когда Унгерн творил художества сначала в Даурии, потом в Монголии, другой сумасшедший барон - итальянец Юлиус Эвола - строил собственные планы консервативной революции: пачкал бумагу всякими лозунгами про священную войну и про то, что фашизма нам недостаточно. Правда, Унгерн, в отличие от Эволы, чернил не любил: предпочитал кровь. Еще в 1920-е годы Эволы ратовал за союз итальянцев с немцами во имя нового порядка. Символично, что во время Второй Мировой фашистской гадине перебили хребет: он попал под бомбежку и остаток жизни - еще лет сорок - провел в инвалидном кресле. В отличие от невинностей Муссолини, книги Эволы не запрещены к распространению на территории РФ. Наверное, потому что издает их лично Александр Дугин, который равно любит обоих баронов, рыцарей традиции. Дугин, кстати, тоже больной. Его лечили в советском дурдоме. В 1980-е годы он организовал какой-то черный орден СС, занимавшийся непонятно чем. Во всяком случае, повязали его за участие в ритуальных сексуальных оргиях. Сейчас Дугин преподает социологию в МГУ и к тому же - это известно - большой политик: заседает в Изборском клубе. O tempora o mores!

Не земли, где царствовал Барон, опустилась историческая ночь, освещенная лишь мертвой луной и кострами с горящими в них заживо людьми. В отличие от пелевинского Чапаева , в котором Унгерн тоже есть, действие у Юзефовича разворачивается не в пустоте, а в темноте. В книге много ночных эпизодов, барон вообще любил ночь, считал ее - кажется - своей стихией, и вся его активная жизнь разворачивается на фоне какого-то метафизического мрака. Так ощущается. И читать книгу от этого - пожалуй - тяжелее всего. Так бывает с кино: сложно смотреть фильм с одними ночным сценами. Правда, тут темнота - не оптическая. Когда появляется барон Унгерн, ты уже не можешь быть прежним. Это равно касается книг Юзефовича и Пелевина. Кстати, последний признавался что Чапаева и Пустоту написал не без влияния Юзефовича: первая версия биографии - двухсотстраничный Самодержец пустыни - увидела свет еще во времена Перестройки.

Слово шизофрения не звучит на страницах книги ни разу, в 1920-е годы эту болезнь еще не успели до конца сконструировать - стоит поверить Мишелю Фуко : в отличие от остальных отраслей медицины, психиатры скорее не открывают болезни, а собирают их из симптомов, как конструктор. В случае с бароном Унгерном эти симптомы - вплоть до всякой мелочи - налицо. В кадетском училище он пытался носить какие-то непонятные ботинки на пуговицах, про которые сам Юзефович ничего не понимает, но который обувать юному барону строжайше запрещалось. Потом, в бытность казачьим офицером в Забайкалье, Унгерн любил ни с того ни с сего собрать своих казаков, с гиканьем пронестись через городок и умчаться в степь - с целью никому не понятной. Возвращался спустя время, мрачный и задумчивый. На протяжении всей жизни у барона случались вспышки маниакального гнева и при всей воинственности он старался оружия с собой не носить, чтоб не застрелить кого ненароком. Даже беспорядочность в быту и неряшливость в одежде, которые отмечали все окружающие, считают сегодня признаками, подтверждающими шизофрению.

А что такое шизофрения, вопрос отдельный. Из современных - относительно - врачей ее, насколько я знаю, лечил успешно лишь доктор Викланд. Есть книга под названием Тридцать лет среди мертвых , в которой он делится опытом. Карл Викланд практиковал в частной клинике вместе со своей женой-медиумом, которая входила в контакт с духами, терзающими пациентов, и уговаривала их оставить несчастных. Это работало. В другой интересной книжке Психиатрия для всех о шизофрении приводится один странный для врачей факт: шизофреники старомодны и часто используют словечки, вроде сударь и проч. Все сходится.

Если считать, что шизофрения - это одержимость, то барон Унгерн - прекраснейший из примеров: аристократ из хорошей эстонской семьи внезапно устремляется на край света, в Забайкалье, возрождать империю Чингисхана. Откуда это вообще? Юзефович говорит, что барон скорее всего читал специальную литературу, но точно этого не знает никто. Другая версия: Унгерн то ли перерожденец, то ли эманация монгольского Бога Войны. Она более популярна и ее часто озвучивали в бароновом азиатском окружении.

Сам Юзефович, в отличие от почти всех других, всеми силами держится на научной почве, но эта почва порой уходит у него из-под ног.

Это - из рассказа о сражении в пустыне Гоби, когда Унгерн подскакал на своей кобыле Машке слишком близко к вражеским частям. Во время боев этот Бог Войны имел привычку носиться - безоружный - по самому переднему краю и подстегивать своих солдат плеткой - поднимать их боевой дух. Когда случилось восстание в Азиатской дивизии, в барона кидали гранаты, стреляли в упор с расстояния вытянутой руки - и он остался невредим. Пуля его не брала вообще. Он так и не смог погибнуть в бою: связанным его передали большевикам для суда и расстрела.

Боевые успехи - разговор отдельный. С тысячью оборванцев, вооруженных непонятно чем, он, взял, например, Ургу с десятитысячным гарнизоном, у которого были пушки, пулеметы и за плечами курс подготовки, проведенный американскими инструкторами. Унгерну гадали ламы - на бараньих костях и прочей варварской дребедени. Каждый вечер Унгерн посещал их шатер и возвращался с новыми планами. Эти планы оказались крайне эффективны по факту. Начштаба якобы делал авансы ламам, чтобы их предсказания согласовались с планами дивизии. Но это вроде бы его - начальника штаба - личное признание. Как было на самом деле, неизвестно.

Очень специфическое, дьявольское везение сопровождало барона на протяжении всей его боевой кампании. Рационально его не объяснить. Этим Унгерн напоминает Гитлера, например, который пережил несколько покушений на себя, каждое из которых срывалось нелепым образом. Кажется, все люди, которые взобрались снизу на самый верх - будь то Наполеон, Ленин или даже наш горный генсек Сталин - должны были обладать чем-то похожим - не только специфической моралью, но и сверхвезением, иначе их непременно бы уничтожили обстоятельства. Будь Унгерн перерожденцем или одержимым, его жизнеописание заставляет поверить в зло - если кто-то не верил раньше. На протяжении всей судьбы кто-то или что-то помогало сумасшедшему барону, и это что-то - уж точно не добрый Бог.

Книга мне показалась очень скучной: ничем остальным, кроме хорошего качества полиграфии, книга мне не понравилась, особенно достала вымученность повествования и постоянная непроглядно-черная тоска. После прочтения остается очень противный осадок!
Словами не передать, как же меня бесило, что здесь столько банального и нереалистичного, что это просто невозможно не заметить. Ну, так по-дурацки все вывернуть... это просто фэйспалм какой-то.
Автор слишком смело бросается словами и делает однозначные выводы, навешивая на такую значительную историческую фигуру как барон Унгерн какие-то странные ярлыки, а между тем легендарный барон был весь покрыт славой, медалями и орденами за защиту Отечества. Сколько военных орденов и медалей у самого юзефовича???? "Пустой горшок звенит громче"! Писателю стоило бы воздерживаться от слишком безапелляционных суждений на субъективные темы.
Одним словом, общее впечатление от книги у меня такое: за красивой обложкой скрывается какая-то серость, усреднённость, исторические ляпы, сумбурное изложение, нуднейшие измышления и безликость текста. Если вам любоваться на обложку, а не читать - берите смело :)
Язык нехорош и очень громоздок: писатель излагает свои мысли ну настолько не читабельно, что книгу хочется забросить чуть ли не на старте.
И мне кажется очень СТРАННЫМ, что повсеместно отзывы о книге положительные! Ясно, что "на вкус и цвет товарищей нет", но не до такой же возмутительной степени....

Унгерн был человеком удивительной судьбы. Вернее, был он человеком довольно обыкновенным, не живи он в удивительное время перелома эпох. Был бы бравым офицером, пил бы умеренно (или не очень), жену б тиранил, да так и помер бы. А тут раз - и стал живым богом войны у монголов :)

Я прочитал несколько книг об Унгерне и есть, с чем сравнивать. Юзефович порой чересчур публицистичен и оценочен в жизнеописании барона, но это не мешает ему рисовать фигуру героя выпукло и реалистично, без ненужного мистицизма. Книгу порекомендую любителям истории гражданской войны и просто всем, кто любит захватывающие биографии. Прочел с большим удовольствием!

..шептались пески,
умирал небосклон
"Баллада о даурском бароне" А.Несмелов

Кажется, именно из стихотворения Арсения Несмелова я когда-то узнала о бароне Унгерне. Впрочем, всё моё знание ограничивалось статьёй из Википедии. Преодолевало же его границы воображение, подогреваемое парой заунывных песен "Калинова моста".

Российский генерал кровей немецких крестоносцев на окраине гражданской войны горел идеей восстановить империю Чингис-хана. Унгерн освободил Монголию от китайского владычества и стал мифом ещё при жизни. Его называли земным воплощением тибетского бога войны; говорили, барон неуязвим в бою. Много, чего говорили.

Меня в истории Унгерна поражал размах, грандиозность мечты, при очевидной невозможности её воплощения. Есть что-то героическое в яростной борьбе за обречённую идею. И - какую идею! Восстановить средневековую азиатскую империю.

А потом я прочитала исследование Леонида Юзефовича "Самодержец пустыни".

Новое знание охладило мой пыл и почти справилось с воображением. Конечно, я прежде знала о терроре, в котором повинен барон. Только, одно дело - знать, ну, как-то так, в общем; другое - прочитать описание подробностей. Л.Юзефович выдвигает занимательное предположение. Обожествление, мифологизация образа Унгерна, по его мнению, есть защитный механизм человеческой психики. Невозможно осознать, что все совершённые преступления - дело рук человека. Человек не может, не должен быть так жесток с людьми. Бог войны - может. Так люди бежали от чудовищной действительности, привнося в неё сакральное.

Что до героического. Сложилось впечатление, что, однажды уверовав в грядущее из Монголии спасение человечества, барон решил, что оно - хоть и с его участием - как-нибудь само организуется. Он словно ощущал себя безвольным орудием в руках провидения. У него не было плана, не было руля и ветрил. Только - бесконечная, безостановочная скачка по Монгольской пустыне.

Не знаю, какое впечатление у меня сложилось от книги, от истории. Героический флёр померк. Читать было страшно. А всё-таки. Странная история, неоднозначная. Сейчас, кажется, таких нет.

Кто сказал, что буддисты не бьют людей? (к/ф "Голгофа")

"Самодержец пустыни" — это обстоятельная книга, посвященная одной из самых невероятных и инфернальных личностей в нашей истории (как минимум, в истории гражданской войны) — барону Роману Унгерн-Штернбергу. А еще это и одна из визитных карточек для Леонида Юзефовича. Книга — и тема, к которой он постоянно возвращается, вносит правки и дополнения на протяжении без малого двадцати лет. Таков магнетизм личности Унгерн-Штернберга, рыжего Будды, безумного барона, белого бога войны, самодержца пустыни, буддиста, фанатика, загадочного и необъяснимого.

Леонид Юзефович не ищет однозначного ответа на вопрос "каким был Унгерн-Штернберг на самом деле?" — пески времен надежно хранят свои тайны; он предлагает максимально трезвый и вдумчивый взгляд на разрозненные факты. После событий в Монголии того краткого периода, в который уложились взлет и падение барона, остался ворох воспоминаний от чудом уцелевших свидетелей — многие сделали на них себе имя, но насколько заслуживают доверия эти воспоминания? А еще больше мифов, преданий, окутавших имя Унгерна по большей части уже после его гибели. Разобраться во всем этом, отделить зерна от плевел — титанический труд.

Леонид Юзефович избегает соблазна представить историю Унгерна в том романтизированном ключе, в котором обычно предстает апокрифическая версия его биографии. Он стремится к правде, потому опускает многие красивые мифологические детали (которые можно легко найти в интернете) — например, про таинственную возлюбленную юного Унгерна, не то наложившую на себя руки, не то погибшую по его вине в холодном Петербурге. Очень красивая история, но уважаемый автор на такое не ведется. Под другими историями, пусть и пересказанными в книге, Юзефович чаще всего резюмирует: "конечно, на самом деле ничего подобного не было" или "все это крайне маловероятно". К фактам он вообще относится очень бережно, обязательно подчеркивает, откуда взята та или иная информация, насколько ей можно доверять. Но даже та картина событий, которая вырисовывается в итоге, получается настолько фантастична, что подобный педантизм ее не слишком портит.

Нейтральной позиции придерживается Юзефович и в отношении личности своего героя: что вообще, по-моему, очень сложно — невероятно противоречивый, Унгерн обычно или ужасает, или вызывает практически мистическое преклонение. Юзефович, интеллигентность которого сквозит буквально в каждой строчке, не идет ни по одному пути, ни по второму: он пытается понять барона, во многом сочувствует, в чем-то оправдывает, но вместе с тем не испытывает к нему и пиетета; скептически отзывается о его эрудиции, например, или невеликих способностях как стратега. Нередко подозревает он Унгерна и в наличии психических отклонений — но опять-таки интеллигентно.

Вообще мне очень импонирует манера подачи информации Юзефовича — спокойная, не навязывающая свою точку зрения; без пафоса или излишней драматизации там, где это не нужно — но красноречивая в описании каких-то деталей, мелких точных наблюдений. При всей опоре на сухой выверенный документализм, книга, как ни странно, очень живописна, особенно в описании военных походов, стоянок, сражений и атак: буквально кожей ощущаешь ледяной холод или убийственный зной пустынь, мучительный голод, страх, пронизывающий ветер, величие природы, рек, степей и гор. Не люблю описания батальных сцен, но в "Самодержце пустыни" от них невозможно оторваться.

Понравилось расширение истории барона Унгерна до "мира, в котором он жил": от предпосылок возникновения паназиатских идей до жизни атамана Семенова, правой рукой которого долгое время был барон, от воображаемой экскурсии по Урге (столица Монголии, сейчас Улан-Батор) тех лет до описания великого сибирского ледяного похода белого генерала Каппеля (один из сильнейших по эмоциональному воздействию эпизодов книги). Все составляющие "мира Унгерна" подобраны очень удачно.

По итогу "Самодержец пустыни" — блестящий образец жанра ЖЗЛ, где незаурядный герой встречается с прекрасным рассказчиком. Всем, интересующимся темой и просто любящим качественную литературу — рекомендую.

ЗЫ. На протяжении всего чтения не покидала голову довольно неожиданная на первый взгляд параллель между бароном и Дейенерис Таргариен из "Игры Престолов" — уж не образом ли "ожившего бога войны" вдохновлялся Джордж Мартин при создании одной из главных своих героинь? (не разобралась с катом, ребята, поэтому, кому интересно - текст под "спойлером")

ЗЫ. ЗЫ. И вообще еще, конечно, захотелось перечитать "Чапаева и пустоту".

"Если бы море внезапно отхлынуло, на месте его черных глубин люди увидели бы страшных, фантастических чудовищ — так из-под волн Гражданской войны вынырнули какие-то палеонтологические типы, до того скрытые в недрах жизни, в клетках быта".

Еще один очень хороший докуменатльный роман Юзефовича. И еще один (анти-)герой начала двадцатого века.
Читая «Чапаев и Пустота», я и не знала, что Черный Барон Пелевина, хозяин Валгаллы, потустороннего мира для павших воинов - от бойцов Гражданской войны 20-х годов до бандитов 90-х, правда сущестововал. Что, пусть не долго, но он правил частью Монголии во времена Гражданской войны, и считался монголами воплощением бога войны.
Судьба этого человека – нечто невероятное. Возможное только в те годы. Поразительное время.