Христианство

Мечта о том, что цель наша — рай земной любви, заведомо неверна; или же неверна вся христианская жизнь. Мы созданы для Бога. Те, кого мы любим в этой жизни, потому и пробудили в нас любовь, что мы увидели в них отблеск Его красоты, доброты и мудрости. Я говорю не о том, что нам предстоит отвернуться от близких и обратить взор к незнакомцу. Когда мы увидим Бога, мы узнаем Его и поймем, что Он присутствовал во, всех проявлениях чистой любви. Все, что было истинного в наших земных связях, принадлежало Ему больше, чем нам, а нам — лишь в той мере, в какой принадлежало Ему. На небе нам не захочется и не понадобится покидать тех, кого мы любим. Мы обретем их всех в Нем и, любя Его, полюбим их больше, чем теперь.

Як і досконалих любові й милосердя, досконалої цнотливості завдяки суто людським зусиллям не сягнути: щодо цього можете не сумніватися. Треба просити Бога про допомогу. Навіть якщо ви так і робите, то ще довго, либонь, матимете враження, ніби жодної допомоги не отримуєте, а якщо й отримуєте, то менше, ніж потребуєте. Не зважайте. Спіткнувшись, щоразу просіть прощення, набирайтеся духу – і пробуйте знову. Дуже часто Бог спершу дає не саму чесноту, а власне силу для нових і нових спроб. Адже хоч якою важливою є цнотливість (чи відвага, чи правдивість, чи будь-яка інша чеснота), сам описаний процес виробляє в нашій душі навичку, яка має значно більше значення. Він зцілює нас від ілюзій стосовно самих себе і вчить покладатися на Бога. З одного боку, ми з‘ясовуємо що не можемо цілковито довіряти собі навіть у найкращі хвилини, а з іншого – що й у разі найгірших невдач впадати у розпач не слід, бо ці невдачі нам прощено. Єдина згубна для нас помилка – це просто сісти і вдовольнитися тим, що маємо, відмовитися від прагнення до досконалості.

Великие учителя нравственности никогда не выдвигали каких-то новых правил: этим занимались лишь шарлатаны и маньяки. Кто-то сказал: «Людям гораздо чаще надо напоминать, чем учить их чему-то новому». Истинная задача каждого учителя нравственности в том, чтобы снова и снова возвращать нас обратно к простым, старым принципам, которые мы все то и дело упускаем из виду; подобно тому как вы снова и снова приводите лошадь к барьеру, через который она отказывается прыгать; подобно тому как вы снова и снова заставляете ребенка возвращаться к тому разделу урока, от которого он норовит увильнуть.

Мы постоянно слышим о грубости нашей молодежи. Я старый человек и должен бы встать на сторону старших, но меня куда чаще поражает грубость родителей. Кто из нас не мучился в гостях, когда мать или отец так обращались со взрослыми детьми, что человек чужой просто ушел бы и хлопнул дверью? Они категорически говорят о вещах, которые дети знают, а они — нет; они прерывают детей, когда им вздумается; высмеивают то, что детям дорого; пренебрежительно (если не злобно) отзываются об их друзьях. А потом удивляются: «И где их носит? Всюду им хорошо, лишь бы не дома!...»