Пляска фэйри: Сказки сумрачного мира

Смерть может прийти к нам даже в самом невинном обличье. Не обманывайся внешностью – смотри в корень.

При дворе все строилось на политике. Многим ничего не оставалось, кроме как плести интриги и стараться обойти других не мастерством, а хитростью. И к этому занятию они относились весьма серьезно – поскольку никаких других не имели.

– Я хотел бы посмотреть на лошадей, – сказал я.
– Зачем?
Зачем? А что, для этого еще и повод нужен?
– Потому что это лошади.

– Сова, – сообщил он остальным.
– Птица смерти! Гони ее отсюда! – закричал другой.
Вдвоем они забрались на сеновал, достали из карманов по пригоршне камней и принялись швырять их в меня с криками:
– Убирайся с нашей конюшни! Хочешь напророчить кому-то смерть – лети к другим!

– Я не могу пить кофе без молока и начать день без кофе тоже не могу. Есть шанс, что ты сжалишься над родной матерью и сходишь за молоком?

Когда идет дождь и одновременно светит солнце, в лес не ходи: там лисы справляют свадьбу. Лучше их по таким временам не беспокоить.

Его рука забралась ко мне под топ, а я отправила свою изучать гладкую кожу у него под рубашкой. Он был так хорош на ощупь. Оба мы были так хороши… Каждая клеточка моего тела просто заходилась от счастья.

Наверняка на кухне найдется печенье или мороженое в холодильнике – возьмем их наружу, на веранду.
– Я не ем сахара.
– А стакан молока?
– У меня непереносимость лактозы, – проинформировала она. – И аллергия на сою. Мне можно только рисовое молоко и сорбет без сахара. И никакого арахиса, а еще мама говорит, что от пасленовых у меня слизеотделение.
Четырехлетки в Беркли очень разборчивы по части диеты.

— Читать – это хорошо, – сказал он. – История делает человека мудрее, поэзия – остроумнее, математика – утонченнее, натурфилософия – глубже, нравственное чтение – серьезнее, а логика и риторика сообщают ему умение спорить.