Тайные виды на гору Фудзи

Сделав ингаляцию, мы запивали одно лекарство другим. Я глотал соточку вульгарного Джим Бима, Юра употреблял коньяк со льдом, а Ринат граппу. Затем начинался сеанс пустословия. 

Сначала игуана скажет тебе, чтобы ты уходила. Она может пожаловаться тебе на жизнь. Она попытается тебя разжалобить. Она очень хитрая. Многие охотницы верили ей и уходили. Вернуться будет уже нельзя. Беги за ней, пока не догонишь...

Ящерица лежала в кратере, свернувшись буквой «е». Таня поняла, что видит ее только потому, что ящерица это позволила — а иначе сто лет можно было бы глядеть на черные прожилки лавы и не заметить ничего, кроме них. 

Ты не найдешь ни покоя, ни свободы, человек. Вернее, все, что ты найдешь, съедят через миг невидимые мыши. 

Я раньше много раз читал во всяких мистических книгах — мы, мол, никогда не рождались, никогда не умрем, то-се, пятое-десятое...

Деньги — это наркотик, на который сегодня с младенчества сажают всех. Девяносто девять процентов, как ты, наверно, заметила, пребывают в ломке. Один процент вроде бы прется , но...

У тебя ведь есть крутой мобильник? Тогда ты знаешь, что такое нарратив продвинутой бедности. 

Наркомана видно за версту — больной человек. 

Лучшая музыка, понял я — это тишина, а самое высше и изысканное наслаждение — покой, в котором исчезает покоящийся. 

Да вон хотя бы Герман Греф. Выписал к себе индийского гуру на собрание менеджеров. Не слышали?