Муки и радости

Скоро Микеланджело закончил картину - колорит ее был приглушен, монотонен, похож на цветной мрамор. Платье Марии Микеланджело написал светло-розовым и голубым, одеяло младенца - оранжевым, от бледного тона до густого, насыщенного, плечо и рукав Иосифа - тускло-синим. На переднем плане картины виднелись редкие пучки простеньких цветов, на заднем, справа, был изображен лишь один Иоанн; его проказливое личико казалось устремленным куда-то вверх. Чтобы доставить себе удовольствие, с левой стороны от Марии и Иосифа Микеланджело написал море, с правой - горы. А на фоне моря и гор - пятерых обнаженных юношей, сидящих на невысокой стене из камня, - залитые солнцем, чудесные бронзовые фигуры, создающие впечатление, будто перед глазами зрителя был греческий фриз.
Когда Дони по зову Микеланджело явился и взглянул на готовую картину, лицо у него вмиг сделалось таким же красным, как и его нарядная туника.

• Укажи мне в этой мужицкой мазне хоть одно место, где была бы святость! Хоть какой-то признак религиозного чувства! Ты просто издеваешься надо мной.
• Я не такой глупец, чтобы тратить на это время. А тут чудесные, красивые люди, полные нежной любви к своему ребенку.
• В мой дворец мне надо "Святое Семейство"!
• Святость - это не внешние приметы, не обличие. Святость - это внутреннее, духовное качество.
• Я не могу подарить этих крестьян на траве своей взыскательной невесте. Я потеряю всякое уважение в семействе Строцци. Ты выставишь меня в самом дурном, самом черном свете.
• Разреши тебе напомнить, что ты не оговорил себе права на отказ от картины.

• А что делают в "Святом Семействе" эти пятеро голых парней?
• Ну как же, - они только что искупались в море и обсыхают теперь на солнце, - спокойно ответил Микеланджело.
• Ей-богу, ты тронулся! - взвизгнул Дони. - Где это слыхано, чтобы в христианской картине рисовали пятерых голых парней?
• Рассматривай их как фигуры фриза. У тебя будет одновременно и христианская живопись, и греческая скульптура - и все за одни и те же деньги. Вспомни, что ты сначала предлагал мне за картину тридцать флоринов, по десяти за каждую фигуру. Будь я жадным, я взял бы с тебя за этих пятерых парней пятьдесят флоринов дополнительно. Но я не возьму, потому что мы соседи по приходу.
• Я снесу картину Леонардо за Винчи, - хныкал Дони, - и он замажет этих пятерых бесстыдников краской.

• Я подам на тебя в суд за порчу произведения искусства!
• Я оплачиваю это произведение и вправе портить его, как хочу.
• Вспомни-ка Савонаролу. Я заставлю тебя отвечать перед Советом!