Книги, которые заинтересовали.
AlexAndrews
- 3 776 книг

Ваша оценка
Ваша оценка
Несмотря на очевидное генетическое родство этой брошюры с более поздней книгой автора, есть и заметные отличия. Так, автор в книге куда менее склонен к далекоидущим выводам, тогда как в брошюре есть пассажи, из которых следует, что поражение Левой оппозиции было важной развилкой в истории советской власти. Кроме акцента, невозможно не заметить, что сам фокус авторского исследования сместился с чисто социологического плана к более мейнстримным в современной исторической науке вещам роде истории идей. Таким образом книги эти не заменяют друг друга, а довольно удачно дополняют.
Кроме этого мне показалось, что в брошюре куда больше контекста, как экономической части дебатов между сторонниками большинства ЦК и оппозицией, так и вообще всей дискуссии – тут и про «ножницы цен», и про забастовки. К тому же в брошюре кейс-стади Перми развернут подробнее (и, как мне показалось, цельнее).
Так или иначе, испытываешь какое-то странное сочувствие к этим людям, а даже не к «вождям», хотя и их судьба мрачна, а к этим провинциальным идеалистам, с одной стороны искренне верившим в необходимость поддержания единства, а с другой стороны видевшим, что циники из ЦК тянут все куда-то не туда. И лезшим на трибуну, чтобы вскрыть недостатки партаппарата, уповая на резолюцию от 5 декабря 1923, обещавшую введение партийной демократии.
P.S. Вот будь у оппозиционеров не треть, а больше голосов, проживи Ленин дольше, скинули бы Сталина, а что дальше-то? Как все развернулось бы?

В исследовании у Александра Резника на первый план выходит пересмотр истории левой оппозиции. Меня смутило начало - тон разбора оппозиционных полетов спустя почти сотню лет, ведь "сам вождь Левой оппозиции одобрил бы критику своих ошибок". Марксисты Резник и Дойчер считают большой ошибкой Троцкого, что не дал бюрократам бой, как намеревался Ленин, мол, с открытым натиском могли бы победить. Взгляд не-марксистких историков часто противоположный: во время гражданской войны насилия было так много, что партия уже в лице тройки логично продолжала его и в мирное время - чистки на заводах, увольнения несогласных, грузинское дело. Тут еще легче обвинить революционеров в духе 'сами виноваты'. Тройка вышла из ленинской администрации, сотрудники Троцкого были, вероятно, покорнее. Но это явно не помогало им в политике - второй человек военного ведомства Эфраим Склянский (ему не было и тридцати) оказывается бессилен перед натиском бюрократов. Мне правда эти обвинения напоминают Экзюпери: не может генерал летать бабочкой, а как ни вдарит Склянского - в наркомвоены тот не полетит. Читая исторические исследования, я хочу узнать, не кто виноват, а как дело было, и дальше Резник рассказывает об этом.
У начавшегося снизу протеста была прежде всего экономическая причина - топливный кризис, недостаток продуктов, цены в условиях 'государственного капитализма' (НЭПа) растут. Властный триумвират на словах предлагает решения - то смычку с крестьянством, то ножницы цен, а средство от всех бед - один план электрификации. Ресурсов на все это однако нет и не предвидется. Между тем в партийном аппарате уже выделились те, кто хочет, не задумываясь о других, роскошно жить и бороться за свои привилегии. На фоне протестов рабочих низов умеренная критика исходит от Троцкого, предлагающего "Новый курс". В нем недовольные с одной стороны видят собственные, обычно более радикальные идеи, а испуганные бюрократы видят угрозу своему могуществу. Самозащита их шла по двум направлениям: не дать простым оппозиционерам сомкнуться с Троцким, якобы желающим опрокинуть их, и хорошо бы еще выкинуть его самого из Политбюро.
Автор проанализировал множество газетных материалов, писем, комитетских архивов, восстановил историю борьбы тюменского уезда. Мы понимаем что в дискуссиях речь идет о вполне конкретных бытовых проблемах (как, например, торговля спиртным) и способах их решения, что часто в 1920е облекалось в революционную риторику.
Книга Резника оказалась ценной для меня еще и удачным подбором иллюстраций: от оппозиционных плакатов ВХУТЕМАСа до фотографий. Здесь мы увидим тройку победителей и Рыкова в шикарных пальто большевик-стайл (вспомним как у Зощенко одежду ищут по заплатам). Такие пожалуй и свалят 'сверхлюдей' - трое из четверых, правда, на свою голову.

"Уклоны происходят главным образом среди самых ответственных работников, т.к. они, будучи хорошо обеспечены, могут лишний раз выпить, заводить своих лошадей и разъезжать в международных вагонах, чего, конечно, не может сделать рядовой коммунист".

31 октября 1923 г. Н. К. Крупская в письме Зиновьеву отразила сложившуюся ситуацию: «…во всем этом безобразии… приходиться винить далеко не одного Троцкого. За все происшедшее приходиться винить и нашу группу: Вас, Сталина и Каменева. Вы могли, конечно, но не захотели предотвратить это безобразие… »
И «главное», что выделила наиболее близкий Ленину человек: «Момент слишком серьезен, чтобы устраивать раскол и делать для Троцкого психологически невозможной работу. Надо попробовать с ним по-товарищески столковаться. Формально сейчас весь одиум за раскол свален на Троцкого, но именно свален, а по существу дела,— разве Троцкого не довели до этого?»