У подножия вулкана

Но тут ему вспомнились рассказы, будто волки вообще никогда не охотятся стаей. Поистине, сколь многое в нашей жизни основано на подобных недоразумениях, сколько мнимых волков будто бы преследует нас по пятам, в то время как подлинные хищники таятся в овечьей шкуре?

— Я борюсь против смерти. Борюсь за сохранение человеческой совести. -(Консул).

— Толпа откликается, но лишь на призывы пушек, которые сеют смерть, — сказал он.

Проклятие, о путеводный огонь, сияющий над миром, как это сделать, где взять ту слепую веру, которая нужна, чтобы возвратиться назад, пробиться назад сквозь сонм чудовищных кошмаров, от которых он пробуждался пять тысяч раз, и одно пробуждение было ужасней другого, теперь, отсюда, куда бессильна проникнуть даже любовь, где мужество можно обрести, лишь сжигая себя в пламени?

Но все же, казалось, судьба заранее отмерила ему возраст в туманном прошлом, когда непоколебимая и самостоятельная его сущность, должно быть, потеряла терпение, неодобрительно взирая, как он скатывается все ниже, и покинула его навсегда, как иной корабль тайно покидает гавань.

Эйнштейн (...), великий человек, перевернувший все человеческие представления о времени и пространстве, вознесенный на недосягаемую высоту, склонился со своего ложа, простертого меж созвездий Овна и Рыбы, чтобы спросить у меня, оборванного студента-первокурсника, робко кутавшегося в свой балахон, едва забрезжит вечерняя звезда, который час. А когда я указал ему на часы, не замеченные сначала нами обоими, он улыбнулся снова… -(Хью).

И уж во всяком случае, думал Хью, с гитарой в его судьбе связано меньше всего фальши. А фальшь сплошь и рядом руководила важными решениями, определившими его жизнь.

Ведь гитара сделала его журналистом, гитара побудила сочинять песни, и гитара в немалой степени способствовала даже тому, что он отправился в первое свое плавание.

Шумная реклама! Вот оно, верное средство, действенное всегда и везде, нужна сенсация, таков уж дух времени.

Но пускай Хью не умел играть, как Джэнго Рейнхарт или Эдди Лэнг, а уж тем более, как Фрэнк Крумит, бог с ним в конце-то концов, но все-таки он не мог забыть, что когда-то имел успех и публика восхищалась блеском его таланта.