Under the Net

Мне хотелось продлить, хоть немножко продлить мой последний поступок. Меня удерживало и предчувствие боли – той боли, что приходит, когда драма окончена, трупы унесли со сцены, смолкли фанфары и занимается новый, пустой день, который будет заниматься снова и снова, насмехаясь над нашими придуманными концовками.

Дневной сон – это проклятье, после него просыпаешься разбитый и уничтоженный. Солнце его не терпит.

Это несчастный, запутавшийся человек. – Так всякая женщина говорит о мужчине, который ее бросил.

Мне нравятся женщины в романах Джеймса и Конрада — они похожи на цветы, про них пишут «безыскусственность, глубина, доверчивость, покой». Особенно здорово звучит «глубина»: порхающие белые руки и глубока, как море. Но в жизни я таких женщин не встречал.

Про что людям снились кошмары, когда еще не было поездов?

Лондон проносился мимо меня, любимый город, такой знакомый, что я его почти не видел... Лондон проносился передо мной, как жизнь утопающего, — говорят, она вся целиком возникает перед глазами в последнюю минуту.

Голоса, как летучие мыши, метались в густо настоянном вечернем воздухе.

Дамские парикмахерские подчинены некоему неисповедимому закону природы, гласящему, что в этой сфере в отличие от других чем дороже фирма, тем больше клиентки должны быть на виду.

Не в моей натуре брать на себя ответственность за других. Мне и со своими-то затруднениями дай бог справиться.

"Что может быть мучительнее встречи после долгой разлуки, когда все слова падают на землю, как мёртвые, а дух, который должен был их оживлять, парит в воздухе, лишённый плоти"