Логотип LiveLibbetaК основной версии
Обложка
User AvatarВаша оценка
4,4
(4,4K)

Собачье сердце

Михаил Булгаков
Повесть «Собачье сердце» написана М. А. Булгаковым в январе-марте 1925 года, в СССР впервые опубликована в журнале «Знамя» в 1987 году, но до публикации широко ходила в самиздате. История введения «Собачьего сердца» в «официальный оборот» подробно описана в статье М. О. Чудаковой, завершающей эту книгу. Огромная популярность пришла к булгаковским героям после чрезвычайно удачной экранизации книги в 1989 году. Шарик-Шариков, профессор Преображенский, доктор Борменталь, председатель домкома Швонде...

Жанры

Рейтинг LiveLib

4,4
4,4K оценок
  • 5
    57%
  • 4
    31%
  • 3
    9%
  • 2
    2%
  • 1
    1%
User AvatarВаша оценка
Прочитали 6382Хотят прочитать 1134

Рецензии

  • Аватар пользователя
    Аноним3 января 2014 г.

    О, сколько таких вот псов, как Шарик, бродило раньше по России-матушке и бродит до сих пор. Бедных, несчастных, голодных, побитых, потерянных. Псов с ошпаренными боками, промерзшим нутром, истерзанными душами и ранеными сердцами. Псов, брошенных на произвол судьбы, рыскающих в подворотнях и вынужденных довольствоваться рытьем в помойках и объедками с барского стола.

    Когда-то таких вот Шариков называли бобылями, когда-то люмпен-пролетариатом. Сейчас же они зовутся деклассированными элементами, или попросту безработными, попрошайками, иждивенцами, бродягами, сумасшедшими, маргиналами. И если такого голодного, ободранного Шарика поманить обещаниями сытой жизни, в которой у всех Шариков (и не только у Шариков, но и вообще у всех) якобы сразу же и в один миг всего будет поровну и в достаточном количестве, хорошенько и прочненько внедрить в его бедный, больной, слабоумный мозг эту идейку или, проще говоря, провести над ним некий эксперимент, о чем, к слову, он даже и не будет подозревать, то мы сможем понаблюдать за тем, как Шарики постепенно будут превращаться в Полиграфов Полиграфовичей Шариковых.

    Однако, не стоит забывать о том, что подобного рода эксперименты чреваты тем, что Шарики, став Полиграфами Полиграфовичами, распустяться до такой степени, что начнут гадить в парадных, пачкать мраморные лестницы, воровать калоши (и не только калоши, а кое-чего и покрупнее), с завидным постоянством заливать за воротник, хамить, грубить, материться, шляться по кабакам, горланить песни под балалайку, а в перерывах этого лихого действа гордо и важно восседать в своих кабинетах, занимая посты начальников каких-нибудь подотделов и все им, конечно же, будет сходить с рук. А где-то рядом неизменно будут суетиться Швондеры, нашептывая им в уши всяческие идиотские лозунги и призывы.

    И ведь ясно, как божий день, что Шариковы при покровительстве и поддержке Швондеров становятся до жути опасным народом. Охочие до халявы, они не пощадят ни тех, кто вытащил их из подворотни, ни даже самих Швондеров. Да, собственно, и поделом им - и тем, и другим. Первые не будут впредь устраивать подобных - сомнительного свойства - экспериментов, результатом которых будет выдворение их же самих из своего собственного жилища. Вторые... А что вторые? Швондеры, кажется, не умеют извлекать уроков, так что им просто поделом. Ну а Шариковы продолжат сидеть в своих кабинетах и не покинут их до тех пор, пока экспериментаторы не решатся на очередной эксперимент по созданию других Шариковых. Более стойких, более боевитых и более жизнеспособных.

    Только вот бродячие дворовые псы совершенно не виноваты в том, что из них постоянно пытаются сделать Шариковых, и снова и снова превращают их в орудие революций, переворотов и путчей. Псов, как мне кажется, просто нужно кормить сытно, держать в тепле и ни в коем случае не пересаживать в их мозги чужие гипофизы, а в половые органы семенные железы и тогда Шарики будут с преданностью смотреть в глаза, довольно и сыто тявкать на пришедшего гостя и мирно подремывать в своих конурах. Но, кажется, это уже совсем другая история.

    Так что, друзья, читайте Булгакова, наслаждайтесь его творчеством и помните - зачастую собачьи сердца бывают гораздо теплее, чем человеческие. И на сей раз это вовсе не метафора.

    Читать далее
    231
    6,1K
  • Аватар пользователя
    Аноним10 августа 2019 г.

    Ведь я же лучше собаки

    Русского писателя хлебом не корми, дай литературно поиздеваться над собакой. Повесть стоит издать вместе с «Белым Бимом…», «Муму» и «Каштанкой», чтобы мягкосердечных читателей пробивало навылет, и посттравматический синдром формировался комплексно. Но, говорят, в «Собачьем сердце» и посмеяться есть где, и фокус в целом не на страданиях братьев наших меньших, а на сатирических шпильках в сторону государственного строя – так ли это? Хорошо, когда школьная программа по литературе так себе освоена, ведь читательская жизнь потом полна дивных открытий.

    Считается, что повесть «Собачье сердце» – карикатура на пролетарское общество, которое считало своей обязанностью создавать приличных товарищей из дворовых забулдыг и прочего люмпен-пролетариата. 1920-ые годы доставляли Булгакову много головной боли, и кислое отношение писателя к происходящему отлично видно. Но иронически описываются не только Шариков со Швондером, интеллигентный профессор Преображенский тоже этой участи не избежал. Профессор ни много ни мало судит о ходе революции по стойке калош, да и в целом у них с дворовым псом Шариком часто совпадают взгляды на жизнь. Также смешно было заметить изящные «фак ю» Булгакова в сторону Маяковского и Блока: он явно относился скептически к тем произведениям, где его коллеги прославляли революцию.

    Однако, меня в произведении заинтересовала не столько сатира, сколько традиционная для писателя демоническая хтонь, которая вылезает в самых, казалось бы, невинных описаниях. Шарик, например, считает кухню Дарьи Петровны главным отделением рая, но…


    Вся квартира не стоила и двух пядей Дарьиного царства. Всякий день в черной сверху и облицованной кафелем плите стреляло и бушевало пламя. Духовой шкаф потрескивал. […] По стенам на крюках висели золотые кастрюли, вся кухня громыхала запахами, клокотала и шипела в закрытых сосудах… […] В плите гудело, как на пожаре, а на сковороде ворчало, пузырилось и прыгало. Заслонка с громом отпрыгивала, обнаруживала страшный ад. Клокотало, лилось.

    … Шарик, как бы тебе помягче сказать – это не похоже на рай, совсем наоборот. За Дарьей Петровной ухаживает форменный чёрт, к профессору на приём приходит целый паноптикум сомнительных лиц с потусторонними способностями, из разбитых зеркал квартиры лезут какие-то оборотни и бабы яги, действие повести приходится на период перед Рождеством – Гоголь не даст соврать, нечисть в это время особенно активна, да и карнавалы с переодеваниями часто устраиваются:



    — Я — женщина,— признался персиковый юноша в кожаной куртке и сильно покраснел.

    Я уж не говорю о том, что Дарья Петровна авторитетно предсказала конец света. Всем, кого развлекли выходки Воланда и ко в «Мастере и Маргарите», «Собачье сердце» может понравиться именно своей мистическо-безумной стороной.

    Веселье весельем, а от драматической изнанки происходящего становится не по себе. Профессор ранее говорил, что разруха не в клозетах, а в головах, но именно по вине его умнейшей головы разруха воцарилась в квартире. Сложно жить с чистыми руками и одновременно проводить у себя дома опыты над животными и людьми. Все домочадцы испытывали вину перед Шариком, не могли посмотреть ему в глаза. Чем, как не преступлением, являются опыты профессора Преображенского? И не намекает ли Булгаков, что революция была таким же опытом – кровавым, постыдным и совершенно провальным? Вот только интеллигенция, в отличие от Преображенского, не могла превратить своё детище обратно в милую дворняжку. Ей оставалось только прятаться по углам от наглого соседа и беспомощно смотреть, как славный социализм выживает её из квартиры.

    Читать далее
    167
    8,1K
  • Аватар пользователя
    Аноним14 мая 2020 г.

    В повести «Собачье сердце» М.Булгаков предоставляет сатиру с острым гротеском. Попытка опубликовать повесть в 1925 году не увенчалась успехом, книга была запрещена как «острый памфлет на современность», а рукопись изъята при обыске. Лишь в 1987 г. повесть была напечатана, вскоре экранизирована, воплощена в ряде театральных постановок. Она сразу вызвала живой интерес, который не ослабевает вот уже в течение полутора десятилетий.
    Фамилия профессора «говорящая», он предпринимает «первую в мире операцию» по пересадке гипофиза пролетария Клима Чугункина (также «говорящая» фамилия), умершего от пьянства, симпатичному дворовому псу Шарику. В результате тот преображается в человекоподобного монстра – Полиграфа Полиграфовича Шарикова. Шариков заводит себе паспорт, обретает покровителя в лице Швондера, борется за место под солнцем, постепенно превращаясь в фантасмагорический продукт своей эпохи.
    Название «Собачье сердце» — метафора, которая содержит не только осуждение «собачьей сути» натуры Шарикова. Напротив, эти проявления скорей забавны, например ненависть к кошкам. Именно человеческая сущность, «пролетарская косточка», унаследованная от Клима Чугункина, превращает Шарикова в чудовище из смешного, жалкого существа.
    Портретное описание Шарикова носит гротескный характер уже на том этапе, когда в нем фиксируется преображение собаки в человека: «Вид его странен. Шерсть осталась только на голове, подбородке, на груди. В остальном он лыс, с дрябловатой кожей… лоб скошен и низок.» Многозначительна и параллель с гомункулом, персонажем второй части трагедии Гете «Фауст»: оба они существа, сотворенные человеком, но если Гомункулус мечтает «доделаться» до человека, то Шариков вполне удовлетворен собой. Культура, хорошие манеры, которые пытаются привить ему профессор Преображенский и его ассистент доктор Борменталь, в представлении Шарикова – излишество. Этот человек «маленького роста и несимпатичной наружности» любит наряжаться в лаковые штиблеты и ядовито-небесного цвета галстук, бросает окурки на пол. Его речь – комичное сочетание вульгарного просторечия с социалистической риторикой. Вот его характерные выражения:


    «Подумаешь. Барыни какие!», «Что-то вы меня, папаша, больно утесняете», «Я тяжко раненный при операции, меня, вишь, как отделали», «Котяра проклятая лампу раскокал». А вот образчики нового советского бюрократического жаргона: «Я иск, может, имею право предъявить!», «В настоящее время каждый имеет свое право…»

    История с получением паспорта и прописки – несомненная пародия на новую советскую систему. «Прелестный домком», по выражению Преображенского, якобы защитник «трудового элемента», и его глава Швондер всесильны, они могут отнять комнату у профессора в принадлежащей ему квартире, и если бы не покровительство высокопоставленного пациента, расправа над ученым была бы неминуема. Преображенский и Борменталь олицетворяют старую русскую интеллигенцию, ту ее часть, которая предвидела революцию, даже в какой-то мере готовила ее, но, потрясенная ее звериным обликом, в ужасе отшатнулась. Булгаков показывает, как постепенно профессор теряет власть над своим безобразным детищем. В ответ на слова Борменталя: «Собственными руками здесь же пристрелю!» — звучит: «У самих револьверы найдутся.» За этим следует донос: «… а также угрожал убить… произносит контрреволюционные речи…»
    Вопреки всякой логике положение Шарикова упрочивается, внешний вид его во время службы в очистке становится внушительным: «На нем была кожаная куртка с чужого плеча, кожаные потертые штаны и английские высокие сапоги на шнуровке до колен». Произнесенные им слова: «Вчера котов душили, душили», — звучат угрожающе.
    Финал этой истории оптимистический: Шариков возвращается в первоначальное состояние, и каждый занимается своим делом. Профессор – наукой, а пес Шарик, лежа на ковре, возле профессорского кресла, радуется, что остался в теплой квартире, «утвердился». В реальности все оказалось куда печальней: шариковы и швондеры расплодились, «утвердились» и, говоря словами из повести, «уж душили, душили».
    Философский итог повести в том, что искусственное, созданное человеческим разумом, может оказаться вполне жизнеспособным. Более того, оно может угрожать живой жизни.
    Смысл булгаковского образа Шарикова и в целом повести шире социальной публицистики. Он показывает, во что обращается любое насилие над жизнью, над ее естественным течением, хотя для большинства читателей и сегодня булгаковская повесть – прежде всего острая сатира. Иные строчки из нее звучат как нельзя более современно, например: «Разруха сидит не в клозетах, а в головах». И чтобы окончательно победить ее, надо заниматься делом, и разруха исчезнет сама собой.

    Читать далее
    142
    4,1K
Все рецензии
Похожие книги

Цитаты

  • Аватар пользователя
    Аноним24 июня 2013 г.

    «– Успевает всюду тот, кто никуда не торопится»

    414
    1,3K
  • Аватар пользователя
    Аноним13 мая 2012 г.

    – Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стёкла, потушила все лампы? Да её вовсе и не существует. Что вы подразумеваете под этим словом? – яростно спросил Филипп Филиппович у несчастной картонной утки, висящей кверху ногами рядом с буфетом, и сам же ответил за неё. – Это вот что: если я, вместо того, чтобы оперировать каждый вечер, начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха. Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнётся разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах. Значит, когда эти баритоны кричат «бей разруху!» – я смеюсь. (Лицо Филиппа Филипповича перекосило так, что тяпнутый открыл рот). Клянусь вам, мне смешно! Это означает, что каждый из них должен лупить себя по затылку! И вот, когда он вылупит из себя всякие галлюцинации и займётся чисткой сараев – прямым своим делом, – разруха исчезнет сама собой. Двум богам служить нельзя! Невозможно в одно и то же время подметать трамвайные пути и устраивать судьбы каких-то испанских оборванцев! Это никому не удаётся, доктор, и тем более – людям, которые, вообще отстав в развитии от европейцев лет на 200, до сих пор ещё не совсем уверенно застёгивают свои собственные штаны!

    Читать далее
    267
    9,9K
  • Аватар пользователя
    Аноним17 апреля 2010 г.

    - Почему же вы отказываетесь?

    • Не хочу.
    • Вы не сочувствуете детям Франции?
    • Нет,сочувствую.
    • Жалеете по полтиннику?
    • Нет.
    • Так почему же?
    • Не хочу.

    186
    39,9K
Все цитаты

Подборки с этой книгой

Все подборки