Abende auf dem Weiler bei Dikanka

Все ближе Новый Год и при выборе очередной книги для прочтения захотелось чего-нибудь новогоднего, рождественского, сказочного. Одним из таких произведений для меня и, думаю, для многих являются "Вечера на хуторе близь Деканьки" Николая Васильевича Гоголя. Это сборник, состоящих из восьми повестей, по четыре в каждой из двух частей. Истории, представленные в сборнике, записаны пасечником Рудым Паньком на основе историй его гостей-завсегдатаев. В отличие от приходящих на ум "Повестей Белкина" Александра Сергеевича Пушкина, здесь Гоголь уделяет меньшее внимание биографии составителя, но при этом Рудый Панько предстает перед читателем в прямом и переносном смысле живой личностью, не раз обращаясь со строк к читателю, подчас в подробностях описывая моменты когда он слыхивал вошедшие в сборнике истории. Это подчеркивает главный мотив всего сборника - запечатлеть на страницах богатый фольклор, природу, историю и народ Малороссии. И вне всякого сомнения эта цель достигнута Гоголем просто великолепно. Яркие, полные красок описания природы, быта, верований украинцев переданы просто восхитительно. Изобилие украинских названий, в моем случае, было не препятствием а скорее инструментом для погружения в предания старины глубокой. Ниже приведу краткие описания с юмором и некоторые ощущения от каждой из повестей в отдельности. Не судите строго, весь юмор тут - любя...

1. Сорочинская ярмарка
По ярморочному яркая на описания повесть. Отец с красавицей дочкой и мачехой (естественно злодейкой) едет на ярмарку. По пути встречают они гарного молодца, который немедля влюбляется в красавицу попутно закидывая грязью мачеху (вот же молодец - с первого взгляда у него и любовь и выявление злодейки)). Именно образ этого молодца и является для меня минусом данной провести - начиная от неуважения к старшим и заканчивая тем что заместо него все сделали цыгане. А что сделали - узнаете прочитав.
Оценка 4
2. Вечер накануне Ивана Купала
Тут все куда мрачнее чем на ярмарке. У богатого казака красавица дочь и молодец-помощник. Молодец влюбляется в красавицу но отец ее против. Чем закончится не скажу, отмечу лишь что молодец тут будет выставляться излишне белым на фоне учиненого...
Оценка 4
3. Майская ночь, или Утопленница
Красавица. Хлопец-молодец. Отец уже не красавицы а хлопца против любви. Уже все более по сказочному канонично и все герои на своих местах.
Оценка 5
4. Пропавшая грамота
Красавиц и хлопцев нет. Зато есть дед. Но какой - удалой! Грамоту царице вез да нечисть грамоту ту утащила. Хватит ли сил и смекалки у деда дабы грамоту вернуть?
Оценка 4
5. Ночь перед Рождеством
Самая известная повесть из всего сборника. Из-за нее то и ассоциация "Вечеров на хуторе близь Деканьки" с Новым Годом. Тут и кинематограф постарался... Опять в сюжета центре любовь. И понятно почему эта повесть входит в школьную программу - тут и воспевание отваги и находчивости и преодоление как своих недостатков так и перипетий любви... И все это под щедрым соусом фольклора и юмора.
Оценка 5
6. Страшная месть
В центре - молодец с красавицей супругой и колдун по красавице чахнущий. Будут и замки и ляхи и магия и смертоубийства и много чего еще. Даже спецэффекты под Киевом! Сюжет поэтому мне показался излишне сумбурным, намешанным.
Оценка 3.5
7. Иван Федорович Шпонька и его тетушка
Выбивающиеся из общего ряда повесть. И не потому что тут ни красавиц, ни хлопцев, ни даже деда нет. Тут чертовщины нет. А везде была. Вот такая оказия. Зато есть мелкие помещики Шпонька с тётушкой, желающие заполучить кусочек земли в имение. Написано интересно, уже "Мертвыми душами" и более зрелым Гоголем попахивает... Но вот беда - на самом интересном месте обрывается. Неоконченная повесть, такие дела...
Оценка 3.5
8. Заколдованное место
Ну и напоследок опять дед. Уже в расцвете, так сказать, дедовских лет. Отыскал заколдованное место на огороде и отправился через него в заколдованные места на поиски клада. Небольшая и лёгкая повесть.
Оценка 4

Итого путем анализа оценок всех повестей в сборнике, "Вечера на хуторе близь Деканьки" получают от меня твердую хорошую оценку.

Николай Васильевич, нам всё же не по пути? Мои школьные годы позади, но некоторые воспоминания не так легко стереть. Как сейчас помню день, когда учительница литературы поставила всех перед фактом, что нам пора отправиться в библиотеку и наконец-то узнать, что же такого писал Гоголь. Это были Мертвые души и я их возненавидела. В то время я вообще многих русских классиков ненавидела, не из-за них самих или их творчества, просто учительница у меня была так себе, но именно этот запомнился настолько, что не позволяла себе попытаться во второй раз. Возможно, не стоило и начинать, но меня тянет ко всякому, поэтому не отказала и в этом желании.

Нечистая сила вот уже какой год привлекает людей и я не исключение. Казалось бы, это идеальный сборник, чтобы оценить творчество классика и начала я с бумажного варианта. Знакомство не то, чтобы совсем не задалось — оценила красивый язык и обилие украинских слов (читала, что многим наличие этих слов знатно подпортило впечатление из-за незнания оных, но как девушка с польско-белорускими корнями, любящая украинские песни и читающая книги на данном языке, я была в восторге), но всё равно не продвинулась дальше четырёх глав. Подумала, что так просто не сдамся и отправилась за аудиокнигой. Повезло, начитка отличная. Слушала, не бесилась с вечных баб в каждом предложении (сначала ты прекрасная юная девица, а потом сразу баба, запомните), даже заслушалась на главе про утопленницу, посмеялась с той, где женщина своих любовников в мешки друг за дружкой сажала и вдруг осознала, что несмотря на всё это, совершенно не получаю удовольствия.

Не проблемы, просто то из-за чего лично мне было сложновато оценить. Рассказы вообще мало между собой связаны, они базируются на чертях и это не плохо, но хотелось больше структурированности. Вот такой вот загон, ничего не могу с ним поделать. Да-да, язык красивый и я не беру свои слова назад, но при этом он такой громоздкий, что приходилось приводить себя в чувство, чтобы не уснуть. И главное — при любви к нечистой силе меня ужасно бесит, как они все бросаются исполнять приказы людишек при виде креста. Реально? Ох, жаль бедняжек, жизнь у них печальненькая. Это опять бзик, но когда очередной мужик перекрестился и чёрт пал к его ногам, я завопила. Никому ненужная информация, но в добро побеждает зло я не шибко верю и иногда хочется простого — глянуть, как очередной человек оказывается ввергнут в пучину ада, после того, как перекрестился.

Мне казалось, что со времён школы я сильно изменилась, но на конкретно этом классике это не отобразилось. По крайне мере не сильно. Да, сейчас я не питаю ненависти к его творчеству, но думаю дело там было в юном возрасте и совокупности факторов, где преобладала моя учительница. Скорее всего, я никогда так и не решусь на повторное чтение Мёртвых душ, но до Вия как-нибудь доберусь. Не в бумажном варианте, мне нужно, чтобы кто-то более профессиональный прочитал её за меня.

Наворачивая борщ с украинским салом (последняя поставка из Сум, крошечный кусочек остался), я в который раз задумался о трагических последствиях разрыва наших культур. Гоголевская проза, в которую я погрузился после этого, очень способствовала такого рода размышлениям.

Кто он, этот загадочный двойственный человек? Он позволяет себе уничтожающую критику своих героев-украинцев. Что же он высмеивает в этих прелестных, гладких юношеских своих повестях? Персонажи его завистливы, скаредны, поверхностны, делают все назло, ленивы и, став мелким начальством, наливаются самодовольством и чванством. Устрашающий набор, встречающийся, славу богу, не в одном, а в разных персонажах, однако трудно не видеть общий прицел сатиры. Такую критику можно вести только изнутри, в качестве самоиронии, от других она будет со всей очевидностью восприниматься как оскорбление. Но с какой любовью выписаны эти «недостатки», как сплетены они с жизнью и природой края!

Читал я в этот раз «Вечера…» в том же издании, что и первый раз, лет двадцать назад. Это книга моего двоюродного прадедушки, 1958 года издания (с пометками красным карандашом и N.B.! на полях), с нечастыми рисунками и тяжеловесным послесловием, которое пестрит цитатами из писем Гоголя, в которых он говорит об «Украине … цветущей части России» и просит родных собирать фольклорный материал. Книги – это памятники своим временам. В каждое время можно уцепиться за вырванную из контекста фразу и вложить в нее свое толкование и смысл.

Вот ведь какие еще шутки играет восприятие – герои книги постоянно сыплют проклятиями в адрес москалей и кацапов. Раньше это воспринималось с улыбкой, как перебранка между своими, как принятый стиль общения в семье, грубоватый, но душевный. Теперь эти места выглядят куда менее забавно.

Но к черту современность! За ней не видно большого художника. Любопытно смотреть, как меняется стиль и язык автора. «Сорочинская ярмарка», пожалуй, самый непричесанный элемент. Здесь язык самый негладкий, рваный, хотя и тут можно почувствовать уникальность гоголевских метафор, ту черту, которую он сам потом будет пестовать в себе и развивать. Дальше дело идет по нарастающей для того, чтобы выдать шедевр «Ночи перед Рождеством», идеальной истории, с какого бока ее ни крути.

Я, пожалуй, поставлю в свои планы «Мертвые души», пора, пора их перечитать.

Школьные уроки литературы и Н.В. Гоголь в моей памяти прочно ассоциируются с его Мертвыми душами, ставшими, наверное, единственной книгой, недочитанной до конца в то время. Конечно, был еще Ревизор , по которому даже состоялось отдельное заседание литературного кружка.

Тем интереснее было прочесть данный сборник рассказов, объединенный общей тематикой народных историй, в которых всегда есть место мистике и нечистой силе, а также, конечно, любви, преданиям и богатому национальному колориту. Вот тут просто сердце радуется, когда слышишь напевную украинскую речь, повествующую будь то о галушках, пампушках или чертах и дьяволах. А народные гуляния , природа Малороссии в устах Н.В. Гоголь приобретают особое очарование , прелесть и ты словно лицезреешь всю ту красоту ночного неба, полноводного Днепра, богатой земли, щедрой не только на урожай, но и на таланты.

Наряду со смешными и нелепыми историями, где нечисть зачастую вызывает улыбку и наблюдать за её проделками отдельное удовольствие ( например, Ночь накануне Рождества ) есть поистине страшные жуткие истории, наводящие ужас неотвратимостью печали и бед, порожденных завистью, корыстью и злобой . В этом отношении Страшная месть, пожалуй, самый страшный, но и самый интересный рассказ для меня получился.

Здесь каждый рассказ интересен и увлекателен по-своему, каждый как отдельный пазл, из которых складывается удивительная и увлекательная картина глубинки Малороссии, где рядом с людьми живет нечистая сила и происходят самые невероятные истории, а ради неприступной любимой красавицы Оксаны едут к самой царице за особыми, как у неё черевичками. Здесь жизнь кипит и бурлит вовсю и заглянуть на огонек и послушать интересные истории порой очень здорово.

- Велика земля Украинская! Красивы твои высокие горы, широкие луга, зелёные леса! Гладкий, как стекло, Днепр питает тебя водами своими! Не счесть хуторов-деревенек украинских. Славный народ живёт здесь, не берёт его ни чёрт, ни диавол. Гордо реет на ветру жовто-блакитный флаг!

Вопрос из зала: «Откуда информация?»

- Гоголь «Вечера на хуторе близ Диканьки».

Воистину, эти 8 повестей насквозь пропитаны любовью к Украине. Я родился в Крыму, прожил там первые 3 года жизни, а затем семья переехала на Дальний Восток России. Хочется побывать на Родине, но пока не было возможности. Николай Васильевич своей необычайно поэтичной прозой помог мне визуализировать красоты родного края. А ещё он окунул меня в культуру того времени и познакомил с людьми, в ту пору жившими - с козаками, есаулами, купцами, шинкарями, кузнецами, бондарями, дьяками, жидами, цыганами, запорожцами и просто с дивными парубками и гарными дивчинами (в одну такую, с Сорочинской ярмарки, я, признаться, даже влюбился).
Прослышав, что живут в краю украинском такие хорошие, православные люди, поселилась здесь нечисть, ведьмы и черты, - козни строить и жизнь доброму люду портить. И так нечистая сила расплодилась, что почти в каждой деревне, где-то в закутке сидит по чёрту; насылает шельма непогоду, портит урожаи, сеет злобу меж роднёй и соседями, нагоняет тёмные думы, нашёптывает гадкие мысли в наивные уши. Но не был бы народ украинский великим, если бы дал свободу стае дьявольской! Завидев демона, пужается казак сильно, но демона гонит, гонит! И уходит чёрт, не солоно хлебавши, новые пакости обдумывать.

Вопрос из зала: «Верите ли Вы сами в существование нечистой силы?»

- Погостите в любой деревне, русской или хохляцкой, и вы услышите истории наподобие гоголевских. Лично слышал рассказ, как у нас в деревне в совхозе видели чёрта, сидевшего со свешивающимся хвостом на балке в сарае с коровами. А мать рассказывала, как её в 17 лет душил домовой. Слухов много, и с потолка их не возьмёшь. Значит, что-то водится. Но я в это не верю.

Вопрос из зала: «Чем ещё Вам запомнилась книга?»

- Богатством великого и могучего. Из одних только названий утвари, одежды и еды можно составить целый словарь (что Гоголь и сделал, предваряя каждую из двух частей). А сколько тут ещё разговорных слов и выражений, ныне почти не используемых и незаслуженно забытых (напр., примеркать, спознаться, зарница, заступ, звукнуло, дать бегуна, встречный и поперечный…). Часто встречаются украинизмы - слова из украинского языка, прочно ассимилировавшиеся в русском, которые придают повествованию особый колорит.

Читать Гоголя - одно удовольствие! Короче говоря, змчтлн кнг.

В списке-перечне школьно-программных русских классических писателей есть один, который для меня со школьных ещё лет стал любимчиком и потому то и дело перечитываемым. Можно сказать, что в этом случае закономерность не сработала и имя изученного/пройденного в школе классика не стало камнем преткновения для любви к чтению, а наоборот подбавило топлива в этот неугасимый читательский костёр. Впрочем, такая же история произошла ещё с одним не менее классическим и не менее школьно-программным писателем, с М.Ю. Лермонтовым — его «Герой нашего времени» тоже то и дело просится в руки. Но всё-таки Николай Васильевич Гоголь для меня в этом списке русских классических любимчиков стоит на первом месте, даже перед А.С. Пушкиным.

Дальше...

И конечно же, на самом деле любовь эта возникла в те времена, когда до школьного курса ещё оставалось несколько лет, а «Вечера на хуторе близ Диканьки» уже были прочитаны и перечитаны, а потом и некоторые повести из «Миргорода» в ход пошли, благо в домашней библиотеке имелся толстый сборник произведений Гоголя. Впрочем, почему имелся — именно этот томик стоит в книжном шкафу и сейчас, заботливо перевозимый при нескольких переездах ещё с середины 60-х — старенький, потрёпанный, выжелтевший, однако бережно хранимый и иногда доставаемый и перелистываемый.

И вот как раз сейчас опять возникло чувство голода по гоголевскому великолепному русскому литературному языку, а значит настало время вновь окунуться в волшебство страшных и лукавых гоголевский сказок и сказаний, повестей и рассказов, былин и мистических историй.

Ничего не буду писать отдельно про каждое произведение этого сборника, прежде всего потому, что вряд ли смогу выделить хоть одно из них, назвав лучшим — каждое по своему хорошо. Разве что повесть об Иване Фёдоровиче Шпоньке и его тётушке выделяется из этого сборника тем, что в своей основе не имеет ничего сказочно-мистического, а совершенно обыкновенна и вполне реалистична. И другое её отличие — произведение осталось недописанным, и чем там закончилось дело мы так и не узнаем. Можно предположить, что из-за некоторой схожести сюжета с пушкинским «Дубровским» Гоголь не стал заканчивать свою повесть, но ведь «Дубровский» опубликован позднее «Вечеров...» и вроде бы приоритет Гоголя неоспорим — в общем, это для литературоведов почва, а для гоголефилов и книголюбов пусть всё остаётся так, как и было.

Чем же люб именно Гоголь? Вопрос совершенно риторический, ибо ответ однозначен и ясен — это совершенно особенный красивый, наполненный великолепными описаниями русский литературный язык. Литературный при всём при том, что язык этот максимально насыщен русскими и украинскими народными речевыми оборотами и фразочками. И это чрезвычайно образный язык делает читателя не просто собеседником автора, но буквально вводит, вбрасывает тебя в гущу событий, и ты добываешь царицыны черевички и ловишь ведьму, женихаешься во время Сорочинской ярмарки и танцуешь гопака на баштане, играешь с нечистой силой в дурня и добываешь цветок папоротника…

В общем, что там говорить о литературном гоголевском языке — Гоголя нужно просто читать. Читать и наслаждаться.

Переслушала этот так любимый в школьные годы сборник повестей Гоголя к заседанию книжного клуба. Он состоит из восьми повестей, какие-то подлиннее, как "Страшная месть" и "Ночь перед Рождеством", какие-то покороче, скорее ближе к рассказу, как "Пропавшая грамота" и "Заколдованное место", две повести из сборника полностью реалистичны, а в остальных присутствует некая чертовщина и нечистая сила. Написано это все красивым и богатым русским языком, насыщенным украинскими словечками, поскольку действие происходит в родной для писателя Полтавской области, откуда и пошел настоящий литературный украинский язык. Какие у Гоголя роскошные описания природы, читаешь и как наяву воображаешь вот это

Первые четыре повести объединены рассказчиком, пасечником Рудым Паньком, который записывал то, что рассказывали ему гости в его хате на хуторе близ Диканьки, а дальше он отходит на второй план, оставляя читателя наедине со своими записями. Повесть про Ивана Федоровича, к сожалению, осталась неоконченной по замыслу автора, который преподнес это так, что листы из тетрадки понадобились жене пасечника, чтобы испечь пирожки, а вот остальные представлены в полном объеме. Мистицизм здесь именно что фольклорный, объясняемый неблаговидными поступками кого-то из родни или предков, или же проклятым местом, а также любой инаковостью, отличием от большинства по внешности или поведению (не пьет водку и не ест свинину - точно черт). Своих персонажей автор наделяет подчас говорящими именами и фамилиями - мать Хивря и дочь ее Параска, Пузатый Пацюк с его прыгающими сами в рот варениками в сметане во время поста, казак Свербыгуз и парубок Кизяколупенко, подкаблучник Солопий Черевик. Женские образы в повестях варьируются от несчастных угнетенных барышень до властных доминантных теток, держащих домочадцев в ежовых рукавицах, а местами и промелькивают утверждения, будто бабы - это нечистая сила и есть. Учитывая биографию Гоголя, которого в современном обществе вполне могли бы назвать инцелом - ожидаемо. Хватает в книге также бытового расизма и ксенофобии, так что кому-то может резать ухо/глаз.

В целом могу сказать, что в школьные годы повести читались с восторгом, во взрослом возрасте такого ощущения уже нет, но все равно прикольно.

Николай Гоголь
«Вечера на хуторе близ Диканьки»

Начну с того, что это замечательный сборник! Не без шероховатостей, конечно, ибо не может сборник повестей и рассказов быть одинаково хорош от корки до корки, потому что всегда будет что-то в нём чуть сильнее написано, талантливее и пронзительнее. Это невозможно. Вот и здесь читатель или читательница как будто находится в горах: шедевр сменяется просто хорошим произведением, а потом вновь шедевр и… хорошо что не пропасть. Не скажу, что этот факт напрягает или сбивает с ритма. Скорее наоборот: позволяет отдохнуть и отойти от бури ранее прочитанного, чтобы вновь пуститься в бурлящие воды горной реки. Не всё так просто, как хотелось бы, и с началом, а именно оно может отворить от дальнейшего знакомства. Не всем хочется продираться сквозь пучину непонятного и тернистого. Первые одну или две повести придётся вчитываться и привыкать к слогу писателя, а также старым мало или совсем не знакомым словам и понятиям — думаю, что любезно предоставленным словарём читающие будут вынуждены пользоваться постоянно. Но вот потом чтение понесётся как козак на чорте при лунном свете — весело и задорно. Да и сами небольшие творения Николая Васильевича — или не его, кто знает? — приобретут более стройную и упорядоченную форму. Кроме одной погрешности, всё будет искриться как свет на снегу, переливаться разными оттенками и отражаться словно лик в стоячей воде.

Мой топ-3 данного сборника выглядит следующим образом:

• «Страшная месть»;
• «Ночь перед Рождеством»;
• «Майская ночь, или Утопленница».

Остальные пять рассказов понравились меньше, и были более-менее на одном уровне, каждый со своими пугающими или веселящими моментами. Правда, один рассказ оставил совсем в недоумении, вернее его концовка — это прям минус такой жирнющий. А так читаешь-читаешь, тихо, мирно, размеренно, иногда зевая, иногда почёсывая бороду или зад, думаешь, что ничего необычного уже не встретится (хотя знаешь, что это не так) на страницах, а потом бац! — и то расчленёнка, то чорт откуда-нибудь вылезет, то бес взыграет в одном месте, то сон загадочный парубку или дивчине приснится, то видение необычное предстанет пред очами, то мужик в преисподней окажется и вынужден будет с ведьмой в дурня играть при сборище нечисти всякой… Удивительное рядом, что называется. А ведь веришь, что подобное могло и может произойти с кем угодно и когда угодно на каком-нибудь хуторе или в деревне, а может и станице, посёлке. Но не в городе, не в городских условиях. Исключительно в сельской местности. Там все друг друга знают, все обо всём судачат. И все с такими диковинными имена и фамилиями, что диву даёшься. Они несомненно добавляют колорита и атмосферы и без того сказочному повествованию. Фольклор, такой фольклор.

Николай Васильевич этим своим творением ненароком поднял важную тему, которая сквозь века уже видится весьма актуальной. Это лейтмотив всего сборника. Мы, современные жители городов, стали забывать свои корни. Не все, конечно, но большинство, так как городского населения с каждым годом становится всё больше. А это значит, что забываются и исчезают традиции, обычаи. Читая «Вечера на хуторе близ Диканьки» эта мысль отчётливо проявляется уже в первой повести. Ярмарка! Многие из вас бывали на настоящей деревенской ярмарке? Вот как у Гоголя, а!? С рябящим в глазах разнообразием от люда, национальностей, товаров, гулянок, безудержных пьянок, одежд, историй, баек… Многообразие всего и вся. То, с какой любовью, с каким вниманием к деталям, Гоголь описывает сельский быт и народные поверья, приметы, традиции — это реально завораживает, восхищает, этим описанием невозможно не проникнуться! Еда, питьё, природа — это неотъемлемая часть повествования. О, природа! О, эти гоголевские описания Днепра! Они настолько живописны, что создаётся ощущение будто видишь картину. Это интересно читать, про это интересно узнавать, этому приятно дивиться. А на природе что ведомо делать? Правильно! Кушать. Сколько всяких яств описано, сколько способов их поглощения — слюнки иногда так и потекут. Да рукавом вытереть и горелки налить. В пляс пуститься. Ух, залётная! А потом сесть, взять в рот люльку и отдохнуть, перетереть косточки соседям… Как говорится: не забывай свои корни, помни.

Я вот только не совсем понял: это что же получается — один полуостров это не «исконно русская земля»? Или как? А если и исконно, то чего это запорожских козаков российская императрица посылала «порубать крымцев»? Или Гоголь врун? Или э… Не знаю прямо, что и думать.

P. S. А цитаты про «москалей» и «кацапов» и то, что, например, они даже суп едят с тараканами? Это ещё что такое? Не иначе как русофобия, если судить по нынешним временам. Куда смотрит цензура?!

Рецензия написана под музыку Михайло Мода, Тетяна Бученко, Руслана Тулякова — Гаєм гаєм зелененьким.

Что-то я так хотел прочитать эту книгу, но по итогу немного разочаровался... Читаю далеко не в первый раз ( и считал одной из немногих любимых книг ), но тут что-то не сошлось. У меня всегда было 2 любимых повести в книги-это Утопленница и Ночь перед Рождеством.

Утопленницу всегда считал самым жутким произведением у Гоголя ( не Вия ), хотя это больше к фильму относится, при просмотре аж мурашки были первый раз, а тут прочитал и прочитал. Даже немного обидно стало.

Ночь перед Рождеством нравилась не сюжетом ( всегда раздражала Оксана и сохнущей по ней Вакула, а вот любимый герой запорожец Пацюк), а скорее атмосферой ( тут свою не последнюю роль сыграл советский фильм 1961 года ). Эх, помню и у нас были снежные зимы, колядки и прочие веселые атрибуты...

В этот раз открыл для себя Страшную месть, как-то раньше она мимо меня проходила. А тут прям зашло. Исторический контекст и сама атмосфера истории. Жутковато.

Ну и чего не отнять у Н.В. так это его прекрасный литературный язык и слог. Только его предложения радуют глаза и это сразу несколько баллов к книге).

Интересно еще заметил, что слишком часто тут в пренебрежительной форме попадаются слова москаль и кацап , вот в русской литературе того периода я не помню ни одного произведения из того что читал), где украинцы зовутся хохлами, это так, к слову.

Опыт прочтения данной книги вызывает во мне тревожные чувства по прочтению второй своей любимой книги у Гоголя-Тарас Бульба, вдруг опять не попадет под настроение?

Так и хочется расцеловать этого пасичника, «швырнувшего в свет» такую шикарную книгу. Сколько раз я держала её в руках, сколько я её читала и перечитывала – никогда Н.В. Гоголь не утомлял меня. И каждый раз, закончив чтение, понимала, что через какое-то время снова потянется рука к книжной полке. Удивительное дело, зная почти наизусть каждую из историй книги, каждый раз читаешь с непередаваемым удовольствием. Какой язык! Какая музыка! Какая поэзия! Какая Украина! А сколько любви в каждой строчке. А сколько юмора! Так и кажется иногда, что сам Н.В. подмигивает тебе в конце каждого предложения. А то и страху нагонит на читателя. Ну что такого, кажется, во фразе: «Шумит, гремит конец Киева: есаул Горобець празднует свадьбу своего сына». А я ещё читать не начала, а мурашки уже побежали.
Нельзя не восхититься и образами, созданными Гоголем. Кого не возьми – всё прелесть, всё живое. Спасибо и нашему кинематографу, не испортившему впечатления. В моей книг нет иллюстраций, так память не подвела.
Предания народные, легенды, истории, рассказанные в сумерках или в дороге, дабы скоротать время – всё колоритно, волшебно, завораживающе в сборнике.