Как Гитлер украл розового кролика

— Теперь нужно украсить могилу, — сказал герр Цвирн, и Омама, плача, водрузила на холмик цветочный горшок с хризантемами.
Труди с одобрением наблюдала за происходящим.
— Теперь собачка не сможет вылезти, — заявила она удовлетворенно.

— Иногда он ведет себя как щенок, — с любовью в голосе сказала Омама, хотя Пумпелю было уже девять лет.
— Правильнее сказать, что он впал в детство, — заметил герр Цвирн.

— Я всегда знал, что надо было взять с собой игровой набор, — сказал Макс. — А теперь в него, наверное, Гитлер играет. Вот прямо сейчас и играет…

- Ни капельки он не похож на Чарли Чаплина… Только усы такие же…
Девочки разобрали имя под фотографией: Адольф Гитлер.

Если тебе хочется писать о катастрофах, нужно писать о катастрофах. Не нужно стараться угодить другим. Хорошо написать можно только о том, что тебя действительно волнует.

Чем больше я наблюдаю за людьми, тем больше мне нравятся животные.

— Папа, — сказала Анна, когда прошла первая радость от того, что она увидела его — живого и здорового, — папа, я немножко расстроилась, когда услышала про награду за твою голову.
— И я, — ответил папа. — Я сильно расстроился.
— А ты почему? — удивилась Анна. Папа всегда казался таким смелым!
— Слишком маленькая награда, — объяснил папа. — Тысяча марок в наши-то дни! Я думал, что стою дороже, как ты считаешь?

Их общих сбережений едва хватило бы, чтобы разок прокатиться на каруселях. А это даже хуже, чем совсем не пойти.

— Это местный обычай. Если они в кого-то влюбляются, то кидаются разными вещами.
— Бог мой! Но их было шестеро! — воскликнула мама. — Неужели нет других способов выразить свои чувства?
Макс пожал плечами:
— У них так заведено, — и добавил: — Анна может гордиться…
Несколькими днями позже Анна увидела, как Макс кидается яблоками в Рёзели. Вот уж кто умел приспособиться, так это Макс!

— Я всегда знал, что надо было взять с собой игровой набор, — сказал Макс. — А теперь в него, наверное, Гитлер играет. Вот прямо сейчас и играет…
— И тискает моего розового кролика, — добавила Анна и засмеялась, но по щекам у неё катились слёзы.