The Return of Sherlock Holmes & His Last Bow

Но истинный джентльмен не должен думать о риске, когда женщина так нуждается в его помощи.

— Не выношу, когда трогают мои вещи, Уотсон. Вы же это знаете. И что вы все ходите, это невыносимо. Вы, врач, способны довести пациента до сумасшествия. Сядьте и дайте мне покой.

— Когда похороны? В восемь, да? Сейчас двадцать минут восьмого. Куда девался разум, который Господь Бог вложил в мою голову? Скорей, Уотсон, скорей! Ведь сейчас решается: жизнь или смерть, и сто против одного за смерть! Если мы опоздаем, я никогда, никогда себе не прощу!

Пока мне еще не совсем ясно, кто вы такая и зачем вы здесь, но из того, что вы сказали, мне вполне ясно, что вами заинтересуются в Скотленд-Ярде.

Я расследовал много преступлений, но ни разу не встречал еще преступника с крыльями. Раз преступник стоит на ногах, он непременно оставит какой-нибудь след, что-нибудь заденет или сдвинет.

Вы ведь, Уотсон, не раз, наверное, замечали, что буквы, написанные карандашом, четко отпечатываются на следующем листе — это обстоятельство разрушило немало счастливых браков.

Шерлок Холмс обладал счастливым даром располагать к себе самых робких свидетелей.

Мой мозг, подобно перегретому мотору, разлетается на куски, когда не подключен к работе, для которой создан.

Я говорю «удача», но я не встретил бы ее на своем пути, если б не искал.

-То, что изобретено одним человеком, может быть понято другим,- сказал Холмс.