Иностранка

– Знаешь, что мне в тебе нравится?
– Ну, что?
– Ты расчетлив, но в меру. Соблюдаешь хоть какие-то минимальные приличия.
– Многие, – говорю, – называют это интеллигентностью.

«Не пытайтесь делать гоголь-моголь из крутых яиц!»

Муж был совершенно необходим. Его следовало иметь хотя бы в качестве предмета ненависти.

Известно, между прочим, что Зарецкий тайно ездил к Солженицыну. Был удостоен разговора продолжительностью в две минуты. Поинтересовался, что Исаич думает о сексе? Получил ответ, что «все сие есть блажь заморская, антихристова лжа…».

А социалистическая экономика все еще жива.

– Но она действительно переживает кризис.

– Значит, кризис – явление стабильное. Упадок вообще стабильнее прогресса.

– Учту.

Барри Тарасович продолжал:

– Не пишите, что Москва исступленно бряцает оружием. Что кремлевские геронтократы держат склеротический палец…

Я перебил его:

– На спусковом крючке войны?

– Откуда вы знаете?

– Я десять лет писал это в советских газетах.

– О кремлевских геронтократах?

– Нет, о ястребах из Пентагона.

Мало кто знает,что это-беда,если все начинается хорошо.Значит,кончиться все это может только несчастьем.

Как-то у нас была пьянка в честь дочери Сталина. Сидел я как раз между Татищевым и Бухманом. Строго напротив Аллилуевой. Справа, думаю, родственник Керенского. Слева — потомок императора. Напротив — дочка Сталина. А между ними — я. Представитель народа. Того самого, который они не поделили.

В постели можете долго не кончать, Рувим Исаевич. А тут извольте следовать регламенту!

Здесь всегда прогуливаются двое охранников, белый и черный. С белым я здороваюсь, как равный, а перед черным немного заискиваю. Видно, я демократ.