Ваша оценка

4,4

(1,3K)

Хмель: Сказания о людях тайги

Роман «Хмель» - первая часть знаменитой трилогии «Сказания о людях тайги», прославившей имя русского советского писателя Алексея Черкасова. Созданию романа предшествовала удивительная история: загадочное письмо, полученное Черкасовым в 1941 г., «написанное с буквой ять, с фитой, ижицей, прямым, окаменелым почерком», послужило поводом для знакомства с лично видевшей Наполеона 136-летней бабушкой Ефимией, рассказы которой легли в основу сюжета первой книги «Сказаний». В глубине Сибири обоснова...

Жанры

Книга из цикла

Сказания о людях тайги

Хмель. Сказания о людях тайги

Алексей Черкасов

4,4

(1,3K)

Конь рыжий: сказания о людях тайги

Алексей Черкасов, Полина Москвитина

4,4

(538)

Черный тополь: сказания о людях тайги

Алексей Черкасов, Полина Москвитина

4,5

(495)

Рейтинг LiveLib

4,4

1,3K оценок

5
59%
4
31%
3
7%
2
2%
1
1%

Ваша оценка

Прочитали 1446Хотят прочитать 2929

Рецензии

Аноним26 апреля 2019 г.
Более ста лет исторического повествования и 800 с лишним страниц хмельного чтения, от которого порой захватывало дух, но чаще всего придавливало его же неимоверной тяжестью от происходившего на страницах сих. Тьма, жестокость, мракобесие, вера, как отличное средство для управления людьми и власти над ними, декабристы, революции и начало гражданской войны....И судьбы, судьбы, судьбы - разные, чьи-то, не успев начаться, обрываются, другие, за редким исключением, тянутся на всем протяжении повествования.
Роман, в котором речь идет о сибирских староверах, поделен на три части, или завязи, выражаясь авторским языком, где единственным сквозным лицом является Ефимия, продолжившая род Юсковых и волею судьбы оказавшаяся в общине Филарета Боровикова, скрывшегося в Сибири от притеснений и наказаний, но собственной рукой карающего и милующего.
Первая завязь, по сути вводящая в курс дела и рассказывающая где берет начало история двух семей Юсковых и Боровиковых, самая мучительная и тягостная, оставляющая после себя тяжелое впечатление из-за обилия насилия, людской дремучести и всесилия тех, кто считает себя проводником Божьей власти на земле. По сути, там нет особого развития сюжета, все топчется на одном месте, а именно в пыточной камере практически, поэтому чтение порой продвигается с трудом.
Завязь вторая - логическое продолжение первой, спустя несколько десятков лет, когда на первый план выходят многочисленные потомки рода Юсковых и Боровиковых, живущие, плодящие и размножающиеся согласно заповедям собственной веры, коя представлена тут тополевцами, дырниками и еще некоторыми толками...Сеют, жнут, жизнь идет своим чередом, кто дырке отдает поклоны, кто тополю.....Заповеди и учения вертятся в любую сторону, позволяющую трактовать их как угодно, во славу или на беду ближнему (закон, что дышло: куда повернул, туда и вышло). Порой волосы дыбом встают от происходящего, от людских характеров, заматерелых зачерствевших от жизни настолько, что не жалко им никого и ничего.
Но эта часть стала самой интересной, в которой нет пыточной камеры и революционных славословий, коими изобилует третья завязь, по сути, вся посвященная приходу советской власти в те края и установлению её на места.
Местами роман очень интересен и информативен по части жизни в то время и в тех местах, но постоянно чувствуется, когда он был написан в результате присутствующих с завидным постоянством реверансов в сторону власти и справедливости её решений, какими бы кровопролитными они не были. Раз за разом со страниц звучит мысль о крепостничестве и кабале при царизме, о свободе и равенстве при большевиках. Текст тягучий, изобилующий религиозной лексикой и революционной патетикой, некоторые герои мне показались нарочито надуманными, в коих и коим не веришь до конца.
Интересная попытка охватить большой исторический период, насыщенный драмами и коллизиями и рассказать о людях, живущих в ту эпоху сообразно своей вере, но, повторюсь, несколько перенасыщен данью времени.
Читать далее
102
5,5K
Аноним10 февраля 2019 г.
«Что ни дом, то содом; что ни двор, то гоморр, что ни улица, то блудница»
Книга привлекла внимание уже первыми страницами. Очаровал непривычный язык - мелодичный, благозвучный, живописный - сразу окунул в позапрошлый век. Трилогия состоит не из трёх книг, а из трёх сказаний, которые, в свою очередь, подразделяются на завязи. А внутри этих завязей такая старорусская красота вместе с дремучей непроходимостью, что дух захватывает.
Крепость. Сказание первое
Начинается сказ событиями первой половины 19 века. Автор позволяет нам проникнуть внутрь старообрядческой общины Филарета Боровикова – пугачевца, бежавшего в Сибирь от царя и неволи, от "антихристовых слуг". Казалось бы, живут люди верою, проводят дни в трудах и молитвах, а на самом деле - средневековье: в цепи неугодных грешников заковывают, железом калёным пытают, на кострах сжигают...
В первом сказании мы знакомимся с основными героями, чьи многочисленные наследники населят Белую Елань и разбредутся дальше. И лишь одна Ефимия, дочь Аввакума из Юсковых, будет жить больше века.
Корни и листья. Сказание второе
От корней Филарета-батюшки и Юсковых (среди которых и беглые каторжники скрывались) протянулись многочисленные боровиково-юсковские ветви, а крепость веры разделилась на разные толки: белокриничники, рябиновцы, новожены, дырники, ларивоновцы... И жили они не ведая любви к ближнему, не ведая добра и зла, а лишь во имя живота своего.
«Что ни дом, то содом; что ни двор, то гоморр, что ни улица, то блудница»
Переворот. Сказание третье
В этой части автор очень ярко изобразил смутные революционные времена. Сложно понять простому забитому народу за кем идти, кому верить, на кого надеяться, когда вокруг столько партий и лозунгов.
Многие заблуждались, хоть и были чисты душой, стремились к жизни праведной. Легко было попасть в сети лжи и обмана. Именно такой путь был уготован Дарье Юсковой...
Если началась любовь к этой книги с образного языка, то исторический сюжет увлёк развернувшейся драмой, чем укрепил мои чувства. "Хмель" из тех сказаний, которые честно и правдиво отображают прошлое. Каждый герой романа живой - со сложным неоднозначным характером. Здесь нет тех, кто бы не заблуждался или не делал ошибок. Они любят и страдают, молятся и проклинают, ищут и сбиваются с пути...
Заповедей много - жизнь короткая…
Хочется привести несколько таких "заповедей", по которым жили-поживали в староверческих общинах, долго молясь и ссылаясь на писание, коим оправдывали любой грех и преступление.
Знай не зевай – мошну набивай, лопатой греби деньги.
Все тлен и разминка на полпути – одно золото вечно.
Войди в дом ближнего и обдери его, как дальнего: не в накладе будешь.
Языком можешь ужалить, капиталом насмерть прихлопнуть.
Совесть – для простаков; невод – для дураков. Не будь дураком и простаком – кадило раздуешь.
Своя рубаха ближе к телу; а еще лучше – если содрать рубаху с ближнего: в двух рубахах теплее.
Читать далее
86
6,1K
Аноним10 июля 2021 г.
В редкости падает на избранницу любовь: водой не залить, хмелем не увить и цепями не спеленать; она горит до самой старости…
Книга стопроцентно моя. Иногда так хочется чего-то русского, старинного, но простого.
Я родилась и выросла в деревне, поэтому душа произведения мне близка. Частично при прочтении книги вспоминала то, что я запомнила о времени до смартфонов и интернета. Как жаль, что уже всё меньше воспоминаний. Ещё я с юношества обожала Большие книги о жизни и судьбе деревенских сибиряков и не только, наверное, эта любовь появилась с прочтения Анатолий Иванов - Тени исчезают в полдень .

Произведение переносит читателя в досоветский период и ранний советский период, конечно в книге есть пропаганда. Но в то же время книга достаточно мощно передает дух и атмосферу самобытности российской глубинки со своими нравами, обычаями и людьми. Любопытно было узнать о мире старообрядцев. Наверное до книги, знания мои заканчивались знанием значения слова. Интереснейшие герои и их действия. С удовольствием следишь за каждым из них. А какой язык у романа. Просто наслаждение слушать старые слова, и фразы некоторые только смутно знакомые. Особенно понравилось слово "глаголить".
Книга вызвала не только приятные впечатления, но и горькие как много мы потеряли и теряем и будем терять из-за перемен власти и из-за слишком медленной смены власти, и просто из-за того, что течет время. До каких пор будет актуально:

Боже, как повторяется мир! Как будто все вечно - и ошибки, и трагедии, и даже революция.
Как больно было читать о достаточно высоком устройстве и развитии Сибирской промышленности, зная, что позже многое исчезнет.
Но конечно, горше всего читать про сломанные разрушенные судьбы людей. За судьбой каждого героя стоит не одна сотня реальных судеб живых людей.
Надеюсь, в скором будущем продолжить знакомство с продолжением русской сибирской саги.
Читать далее
83
2,5K

Все рецензии

Похожие книги

Синь-тайга

Алексей Черкасов

(0)

Викинг. Ганнибал, сын Гамилькара. Рембрандт

Георгий Гулиа

3,9

(15)

Русский Гамлет

Михаил Волконский

(0)

Печаль полей

Анатолий Иванов

4,5

(44)

Похождения факира

Всеволод Иванов

3,9

(14)

С Ермаком на Сибирь

Пётр Краснов

3,3

(3)

Любовь под боевым огнем

Владимир Череванский

(0)

Судьба

Пётр Проскурин

4,5

(169)

Екатерина Воронина

Анатолий Рыбаков

3,9

(124)

Нагрудный знак «OST»

Виталий Семин

4,2

(17)

Воскресная тоска

Василий Шукшин

4,2

(13)

Тихий Дон. В 4 книгах. Книга 3

Михаил Шолохов

4,2

(622)

Тихий Дон. В 4 книгах. Книга 1

Михаил Шолохов

4,3

(893)

Дочь Великого Петра

Николай Гейнце

4,3

(44)

Любавины

Василий Шукшин

4,4

(775)

Журбины

Всеволод Кочетов

4,1

(161)

Поднятая целина

Михаил Шолохов

4,3

(3,5K)

Дикие пчелы

Иван Басаргин

4,4

(47)

Господа офицеры

Борис Васильев

4,5

(201)

Амур-батюшка

Николай Задорнов

4,5

(462)

Цитаты

Аноним8 октября 2015 г.
Сказывают старообрядцы: судьбами людей наделяет бог с высоты седьмого неба.
Еще толкуют: в одной руке у бога судьба, а в другой – горючая, как пламя, любовь, какую редко кто из баб ведает на святой Руси. Точно богу известно, что русской бабе любовь ни к чему, – некуда ее употребить. Как вышла замуж, народила детишек – тут и конец бабьей любви. То свекор ворчит, то свекровка клюкой стучит, то муженек попадется – ни колода, ни вода у брода. Перешагни – не встанет, перебреди – груди не замочит.
Румянцем зальется белица, когда ее невинного тела коснется рука мужская. А через два-три года – пустошь в душе, и глаза словно выцвели и спрятались внутрь, как горошины в стручок: не сразу сыщешь, что в них было в девичестве.
В редкости падает на избранницу любовь: водой не залить, хмелем не увить и цепями не спеленать; она горит до самой старости…
Такая любовь
Читать далее
27
3,4K
Аноним8 мая 2009 г.
Смешно, ей-богу! Кто-то чью-то бороду носит, кто-то на кого-то похож лицом, и вообще, как я заметила, чересчур много людей, похожих друг на друга. Коровы и те не похожи так друг на друга, как люди. А знаете почему?
Капитан не успел спросить – Дарьюшка сама ответила:
– Жестокость подавила людей, стерла лица, носы, улыбки – и все, все! Вы не видели, как зерно перемалывают в муку. А я видела. Течет зерно в желоб в верхнем жернове, а потом течет мука в мешок. Белая или серая. Если из обойной пшеницы – белая крупчатка. Так и все насильники – жандармы, казаки, войско – перемалывают безоружных людей в серую или белую муку. Интеллигентных – в белую муку, а простой люд – в серую. Разве это не страшно?
Читать далее
16
2,4K
Аноним8 октября 2015 г.
Да когда же настанет на святой Руси конец несносной тирании? Или так на веки вечные: холопы – под барином, барин – под царем, царь – под богом? И деться от этой неволи некуда!
15
1,1K