Слабость Виктории Бергман

София расстегнула блузку, руки скользнули под ткань. Она ощутила тело зрелой женщины, вспомнила их прикосновения – Лассе, Микаэля и Жанетт.

— Карлссон последовал за женой, сбил с ног, изнасиловал. А потом в нее ударила молния.

Часто – понятие относительное, подумала Жанетт.

В их последний с Оке год они спали друг с другом, может быть, раз в месяц.

– Но какое это имеет… – Карлссон тяжело вздохнул. – Да, мы спали друг с другом так часто, как спят все, кто женат пятнадцать лет.

Жанетт высыпала остатки порошка, закрыла дверцу и присела перед вращающимся барабаном.

Спустившись в подвал, Жанетт сунула грязную одежду Юхана в стиральную машину. Спортивная кофта, футбольные гетры. И рубашки Оке, которые еще оставались дома.

Может быть, Лундстрём даже понимает, зачем она здесь. Сознает – и не может ничего сделать.

На столе – чайник и блюдо с миндальным кексом. Мама наливает чашку. Крепко пахнет мятой и медом.

Тьма Софии – из чего она состоит?

То, о чем говорила София, происходило из какого-то другого, чуждого Жанетт мира. И такое люди чувствуют.