The Wayward Bus

Весь его (Прыща) организм и душа были полем жестокой битвы, которая зовётся юностью. Вожделения в нём не затихали, и когда они не были прямо или явно половыми, то выливались в меланхолию, глубокую и слезливую чувствительность или крепкую, с душком, религиозность. В уме его и чувствах, как на лице, всё время шла вулканическая работа, всё время саднило и свербело. У него бывали приступы неистовой праведности, когда он убивался из-за своих пороков, вслед за чем впадал в меланхолическую лень, близкую к прострации; уныние сменялось спячкой. После он долго ещё ходил, как в дурмане, вялый и обалделый.

Каждый рано или поздно обнаруживает, что мужчин на свете не так уж много.

Единственное, чем стоит обладать в жизни, — это молодость, и кто потерял молодость, тот, можно считать, умер.

Всякое отклонение от общепринятого сперва замечалось, потом обсуждалось. Отклонившийся человек был ненадежный человек, а если он упорствовал, с ним никто не хотел иметь дело. Защитная окраска действительно защищала.

Милдред ощущала в себе мощные скрытые залежи чувств, и, вероятно, они в ней были; они почти в каждом есть.

Тебя совсем иначе принимают, если у тебя меховое пальто и дорогие чемоданы.

Хуже всего человека портит — это когда его не поощряют.

Он ненавидел старух. Он их боялся. От них пахло чем-то таким, что у него поджилки дрожали. Они бешеные, и у них нет гордости. Им скандал устроить – все равно что плюнуть. И всегда своего добиваются.

Но была еще одна причина. Алиса его любила. На самом деле. И он это знал. А этим не бросаются. Это – здание, в нем есть единство, и ты не можешь оставить его, не оторвав кусок от себя. Так что если хочешь быть целым, ты остаешься, как бы мало тебе это не нравилось.

Когда человек называет себя, он чувствует себя несколько оголенным и незащищенным.

Не странно ли, что женщины соперничают из-за мужчин, которые им даже не нужны?

Привыкаешь к чему-то, а потом начинаешь думать, что тебе нравится.

Он спросил себя: «Что же, счастья никогда не будет? И сделать ничего нельзя?»

Какая страшная, вульгарная история. Какие низменные эти девушки. Так вот что имеет в виду Элиот, говоря “соприкоснуться с народом”. Нет, это ужас. Мы просто забываем, каковы люди, как они бывают гнусны.

Когда человек стареет, мельчают его страхи.

Два дня назад я жил в номере люкс гостиницы «Окленд», а сейчас мы в пещере. Вот чего стоят наши планы

Каждый водит машину, пользуется холодильником и радио. Люди, пожалуй, действительно думают, что у них технический ум, но засорись у вас карбюратор, и… машина так и будет стоять, покуда не придет механик и не вынет сетку. Свет перегорит – зови электрика менять пробки. Лифт застрянет – паника.

Молодой человек тревожил его, потому что это способный молодой человек, а живет с ощущением безнадежности.

Каждой случается в жизни быть проституткой. Каждой. И худшие проститутки – те, кто называет это иначе.

Он отказался от свободы, а потом и забыл, что это такое.

Одна – что честность так или иначе вознаграждается. Он думал, что, если человек честен, он как-нибудь выдюжит, и думал, что, если человек хорошо трудится и откладывает, он может накопить немного денег и не страшиться завтрашнего дня. Нефтяной скандал двадцать второго года и прочие такие дела просветили его насчет первого, а тысяча девятьсот тридцатый просветил насчет второго. Он уяснил, что самые почитаемые люди совсем не честные. И умер в недоумении – страшноватом, между прочим, недоумении: во что он верил – в честность и усердие, – они себя не оправдали. А я вдруг смекнул, что вместо них-то ничего другого не придумано.