Младший сын

Грамота — тот же хлеб. Ты их учи, мать. Вырастут, спасибо скажут

По нынешним неуверенным временам во Владимир отправлять мальчика не стали и учили дома, в Переяславле, при Никитском монастыре, где Данилка учился чтению, церковному пению, счету и письму и куда его каждый день возил из Клещина-городка пожилой ратник, ожидавший потом княжича в монастырской гостинице.

Не важно, как взята власть. Важно, как после себя ведут.

Народ, конечно, ето — хлеб, чтобы был сыт. Но то еще не народ! Скот — он тоже плодится. Народу память нужна.
Знаю татар! У их тоже певцы свои и все такое есть. Они ханов своих помнят прежних, богатуров… Половцев знал, те же татары, сейчас зовут их только иначе, а память пропала! Как память потерял народ, считай, и все тут.

Грамота - тот же хлеб

Мать казалась вечной, как земля, как небо. И не думалось, что все отдаляется и отдаляется она, уходит... и скоро уйдет. С поздним раскаянием вспомнил, как привычно небрежничал с нею, как отмахивался от ее настырных расспросов, как раздражался, когда она вновь и вновь заговаривала о сестре, стыдился смешной гордости материной, когд аона при нем начинала хвалиться его службою на княжом дворе.

О, светло-светлая и красно украшенная земля Русская! Многими красотами
удивлена ты еси: озерами светлыми, реками многоводными, святыми кладезями
местночтимыми, горами крутыми, холмами высокими, дубравами частыми, полями
дивными, зверьми разноличными, птицами бесчисленными, городами великими,
селами красными, садами обительными, домами церковными, князьями грозными,
боярами честными, вельможами гордыми - всего еси исполнена земля Русская, о,
правоверная вера христианская!