Так говорил Заратустра. Ecce Homo. По ту сторону добра и зла

Мы были как дома или по меньшей мере побывали в гостях во всех областях ума; мы ускользали постоянно из душных приятных уголков, в которые загоняли нас пристрастие и предвзятая ненависть, юность, происхождение, счучайные встречи людей и книг или даже усталость скитания; полные злобы против соблазнов зависимости, состоящих в почестях, деньгах, должностях или увлечении чувств; благодарные даже нужде и полной перемене за то, что они всегда освобождали нас от какого-нибудь правила и его "предрассудка", благодарные божеству, черту, овце и червяку, живущим в нас; мы, любопытные до порочности, исследователи до жестокости, с пальцами, желающими схватить неуловимое, с зубами и желудками способными переваривать самое неудобоваримое, готовые к каждому ремеслу, требующему остроумия и острых чувств, готовые на всякий подвиг благодаря избытку "свободной воли", с явной и скрытой душой, в последние намерения которых не так-то легко заглянуть, с открытыми и скрытыми планами, которых никто не осмелился добежать до конца, скрытые под мантиями света, завоеватели, похожие одинаково на наследников и на расточителей, приводящие в порядок и собирающие с утра до вечера, скряги нашего богатства и наших битком набитых ящиков, экономные в учении и забывании, изобретательные на схемы...

Объективный человек есть действительно зеркало; он привык подчиняться всему, что должно быть познано, он не имеет иной радости, кроме познания, "отражения", он ждет, пока придет что-то и затем нежно простирается так, чтобы даже мелкими шагами скользящие призрачные существа не прошли незаметно по его поверхности и его коже. Все, что остается еще от "личности", кажется ему случайным, часто произвольным, а еще чаще мешающим; до такой степени он сделался сам для себя средством для прохождения и отражения чужих образов и событий.