
Ваша оценкаРецензии
snoyaway10 июня 2022 г.«- Человек молод или стар в зависимости от того, каким он себя ощущает. И когда хорошее, желанное, с трудом добытое является слишком уж поздно, то на него уже насело столько всякой досадной мелкой дряни, столько житейской пыли, которой не может предусмотреть никакая фантазия, что оно тебя только раздражает и раздражает…»В принципе, основное содержание романа заключается в его названии. История целого семейства, взлётов, падений, неудач, предательств, несбыточных надежд и неизбежных смертей Будденброков.Книга очень интересная, печальная, хотя начало озадачивает введением большого количества персонажей. Но постепенно становится понятно, кто есть кто, и остается только наблюдать за персонажами, их жизнью, характерами и поступками, которые постепенно уничтожают то, что так старательно взрастили их предки.Читать далее2324
Yunaika4 апреля 2022 г.История и трагедия одной семьи
Читать далееОчень приятное чтение – размеренное, красивое повествование, хорошо прописанные детали, создающие эффект полного погружения и присутствия. Читая, точно себе представляешь где находишься и кто перед тобой, по ужимкам, мимике, движениям легко можешь представить себе героев и их характеры. Всё это типично для классики и мне нравится, хотя сейчас в моде куда более стремительное развитие событий и не любовь к излишествам.
А вот впечатление по прочтению осталось гнетущее. Последние две главы совсем тяжело шли, можно сказать продиралась сквозь них. Слишком высоко была поднята планка семьи, но всё ушло вместе со старым поколением, остался только груз ответственности, который задавил всю некогда сильную династию. Я думаю не стоит жить навязанными целями (хоть и очень впечатляет такое почитание семейного дела и традиций), нужно уметь подстраиваться под требования времени и свои желания. А если идти вперёд, теряя себя, тогда к концу жизненного пути будешь чувствовать себя как Томас Будденброк или несчастная Антония. Хотя, кажется с её запросами и гордостью, счастливой быть она могла только в своих невысказанных мечтах.
Тяжелый роман, и ох, каким же пророческим оказался детский, необдуманный поступок маленького Ганно, который провёл две черты под генеалогическим древом Будденброков и потом оправдывался перед отцом: «Я думал… я думал, что дальше уже никого не будет…»..А ещё меня очень впечатлило, что такой роман написан в столь юном возрасте, ведь Манну было всего 25, когда он его закончил, а начал в 21.
2258
Nataliochek12 марта 2022 г.Читать далее"Будденброки" - роман за который Томас Манн получил Нобелевскую премию по литературе.
Книга написана в жанре семейная сага и это одна из лучших книг в своём жанре. Но не стоит рассчитывать на лёгкое чтение. Язык автора можно назвать немного скучным, в тексте большое количество деталей, витиеватых описаний, которые на первый взгляд, могут показаться излишне затянутыми.
Манн повествует о четырёх поколениях семьи Будденброк. Читая книгу мы наблюдаем семейный упадок когда-то такого влиятельного и могущественного семейства.
Автор очень подробно описывает главных героев, противопоставляя их друг другу, показывая нам их в какой-то степени интеллектуальную деградацию, неспособность приспосабливаться к меняющемуся времени и идти в ногу с прогрессом, нежелание расставаться с присущим аристократии снобизмом, пустыми условностями и в какой-то степени бесцельным, существованием. Вернее цель есть и она заключается в сохранении своего положения в обществе и автор показывает нам это с помощью бесконечных описаний приёмов, праздников, обустройства быта.
А время между тем неумолимо меняется в сторону отрицания социальной иерархии, введения новых свобод и конкуренции и Будденброки сами же и становятся заложниками своего положения, своих традиций.
Для новых поколений семьи всё остаётся по-старому и это их полностью дезориентирует, они не знают куда двигаться, к чему стремиться, а желания, да и возможно, способностей продолжать семейное дело привнося в него новые веяния у них нет.
Манн очень хорошо показывает нежизнеспособность аристократии сталкивая лбами двух братьев, один из которых, достигнув своего потолка потерял интерес к жизни, продолжая по инерции играть выбранную когда-то для себя роль, другому всю жизнь навязывали чужие интересы и стыдили за проявления собственных и как итог мы видим потерянного никчемного человека. И завершает тему потерянного человека последний представитель семьи по мужской линии - мальчик Иоганн, который будучи свидетелем происходящего распада, боится разговоров о своем будущем, боится и не понимает собственного отца и попросту не хочет вставать по утрам.2156
MarinaMitryanova6 марта 2021 г.Настроение "семейная сага"
Читать далее⏳Томас Манн — автор, который давно манил меня в свои сети, и вот благодаря совместным чтениям знакомство свершилось. Настроение было "хочу семейную сагу", поэтому в книгу я нырнул с головой, вертикально с минимальным количеством брызг. Разгон набрала такой, что первая половина книги пролетела за 2 вечера, а потом я заскучала и вторую часть уже тянула как, могла. Но я не могу сказать, что книга плохая, она интересная, но объёмная.
⏳ Немного о сюжете:
Если честно самый главный спойлер, это полное название романа, из него сразу понятно чем всё закончится, но здесь это не главное, главное наполнение и прекрасный слог. Роман повествует о семье Будденброков, вернее о нескольких поколения этой семьи. Семья, которая основала свой торговый бизнес, можно проследить как более сильное старшее поколение "выбивалось из грязи" и тянуло семью вверх, и как более нежное следующее поколение спотыкалось и неизбежно катилось вниз.
⏳Герои прекрасно прописаны, ощущение, что ты на некоторое время переехал в особняк Будденброков. Очень интересные герои и все разные, со своими недостатками и несовершенствами.
⏳ Самое интересное для меня, было наблюдать за жизнью людей тех давних времен, такой некий портал во времени. Вы знаете кто такой бюргер? А я вот теперь знаю и вполне понимаю как жили эти самые бюргеры, что любили и кого презирали.
⏳Роман очень спокойный, без взлётной и падений, сюжет течёт как иссякающая река, медленно и всё медленнее и медленнее. Конец логичный и предсказуемый. Только один момент был в романе, которого я никак не ожидала.
⏳ Советую всем любителям семейных саг.2209
Slon719 января 2020 г.В сравнении
Пожалуй из всех книг Томаса Манна эта самая слабая, хотя я и понимаю, что написана она в самом начале его творчества.Тем не менее мне не хватает привычной для автора глубины. Интересная сага, но не более чем для одного прочтения.
2537
AlexandraZ11 января 2019 г.Читать далееВсе-таки интересно наблюдать за жизнью какой бы то ни было семьи, слиться с толпой родственников, стать невидимым свидетелем взлетов и падений, радостей и горя, страданий и переживаний. После прочтения книги невольно задаешься вопросом «Почему семья пала? Почему нет наследников и дело жизни рухнуло, как будто бы его и не было никогда? Почему все развалилось, исчезло?». А потому что люди все разные, несмотря на сильные семейные узы.
Главные герои романа- дети консула Иоганна Будденброка, дети, совершенно не похожие друг на друга, с разными целями и мечтами. Вот Томас- продолжатель отцовского дела, энергичный и образованный парень, успешно унаследовавший дело отца. А вон Тони- избалованная, инфантильная девушка, которая превыше всего ставит роскошь, уважение и титул. А вон там, в отдалении Христиан- обуза семьи, парень «все болит», человек, не нашедший себя в этом напомаженном мире. Все они составляют единое целое- династию Будденброков, уважаемую, почитаемую всеми семью.
Правда, пошли они по жизни совершенно разными путями, совершив кучу ошибок. И именно эти ошибки вылились в то, что семья, да и фирма, развалились как хрустальный шар.
Томас. Продолжатель отцовского дела, типичный наследник в семье Будденброков: с детства мечтавший перенять дело отца, Томас быстро вливается в мир коммерсантов, став успешным главой фирмы, а в последствии, и сенатором города. Не щадя себя, Будденброк- младший работал круглые сутки, получая от этого неимоверное удовольствие. Но что-то подкосило возвышенное состояние Томаса, заставило его сомневаться в правильности своих действий, да и вообще в жизни в целом.
Сын Томаса, Иоганн Будденброк, Ганно, как называли его близкие, - вот кто не оправдал все ожидания сенатора; тот, кто нарушил естественный ход жизни семьи Будденброков. Маленький мальчик, в крови которого текла только любовь к музыке и мечтательная меланхолия. Мальчик, совершенно не похожий на отца, на деда, на прадеда. Мальчик, который никак не вписывался в общую картинку всего рода. Конечно же, ему нет места в этом искусственно созданном мире: создав то, к чему стремилась душа, ребенок тихо уплыл в свои мечты и фантазии, не сумев выполнить того, чего требовал от него титул.
Тони. Очаровательная Антония, девушка с характером маленького ребенка, эмоциональная, избалованная, для которой слова «авторитет», «уважение», «статус» играют главную роль в ее тяжелой жизни. Тони просто не повезло: сделав неправильный выбор, не послушав свое сердце, Антония сама похоронила себя заживо, не дав распуститься, тем самым навсегда заперев себя в своем собственном придуманном мире. Итог- два неудачных брака, неудовлетворенность жизни, незнание того, для чего она нужна.
Христиан. Человек- ипохондрик, лентяй и просто веселый парень, который мало чего достиг в жизни. Да это было понятно с самого начала- какой контраст между ним и Томасом показан нам еще в годы их студенчества. Христиан был мало усидчив, любил ничего не делать или же непрестанно напоминать всем и вся о своих болячках, коих было не мало. Женившись на проститутке и приняв ее детей, Христиан навеки был заточен в психбольницу, чтобы никто и никогда о нем больше не слышал.
Была семья. Могущественная, великая, роскошная. Были приемы, светские вечера. Было уважение, почитание, власть. Наблюдать за упадком целой семьи, которая стала тебе в какой-то степени близка, дело довольно трудное: невольно сочувствуешь всем этим несбывшимся планам и мечтам, которые остались только фантазиями. Но вопрос «почему» как-то отпадает сам собой; не могут люди плыть по одному течению, по одной ветке. И люди не могут быть одинаковыми, желающими только одного. Не мог Ганно, мечтающий мальчик Ганно, стать продолжателем дело отца; не могла Тони стать примерной матерью и женой; не мог Христиан усердно трудиться во благо единого дела. Все это, все различия, характеры, желания- все это и составляло последнее поколение великой семьи Будденброк.2203
valya_volga24 января 2016 г.История гибели одного семейства
Это история о том, как незначительные сами по себе вещи, соединяясь вместе могут свести на нет все усилия нескольких людей.
В частности Тони и Томас, которые отказались от себя в жизни ради семьи и семейного бизнеса. И в результате остались ни с чем.
Остальные герои тоже по своему привлекательны, но ясные цели преследовали только эти двое. За них горько и обидно. Потому что события отраженные в романе, сказывались только отрицательно для героев.246
magicfire11 мая 2014 г.Читала книгу 2 раза - сначала в оригинале на немецком отрывками на уроках в школе, а потом в институте уже на русском и, как обычно, ничего не помню, кроме того, что книга читалась легко на обоих языках) единственный проблеск памяти - какой-то урок в школе, где молодому учителю досаждают непослушные ученики, да и то запомнила этот отрывок только потому что один мой одноклассник не с тем ударением прочитал слово хлопушка (Knallerbse) и нам почему-то очень долго было смешно)
230
tawarwaith13 апреля 2014 г.Читать далееНу и долго же я ее читала!
Месяца полтора из-за работы/учебы.
И шло все медленно, хотя читать хотелось.
Незаслуженный, но такой жизненный упадок обычных, но таких одиноких людей. И вся книга - это последняя импровизация Ганно:
Это был совсем простенький мотив, пустяк, отрывок какой-то несуществующей мелодии, фраза всего в полтора такта. И когда под его руками, с силой, которую в них невозможно было предположить, эта фраза впервые одноголосо прозвучала в басу и казалось, что трубы сейчас единодушно и повелительно возвестят о ней, как об истоке и начале всего последующего, еще невозможно было предположить, что именно Ганно имеет в виду. Но когда он повторил ее в дисканте, окрашенную серебристым тембром, выяснилось, что она состоит всего лишь из тоскливого, скорбного перехода одной тональности в другую - коротенькая, несложная находка, которой, однако, точная, торжественная решительность замысла и исполнения придали своеобразный таинственно значительный смысл. А потом среди взволнованных пассажей стали неустанно набегать и исчезать синкопы, ищущие, блуждающие, прерываемые внезапными вскриками, словно вскрикивала чья-то душа, растревоженная тем, что она услышала и что не хотело смолкнуть, а,
напротив, все вновь и вновь зарождалось, всякий раз в иной гармонии, вопрошая, жалуясь, замирая, требуя, маня. Все яростнее становились синкопы, неумолимо теснимые торопливыми триолями; но вот прорвавшиеся в них возгласы страха стали принимать более четкие очертания, слились воедино, выросли в мелодию и, уже подобно молитвенно-страстному трубному гласу, могучие и смиренные, все подчинили своей власти. Неудержимо надвигающееся, взволнованное, ищущее и ускользающее смолкло, покорилось; и в наивно-простом ритме вдруг прозвучал скорбный, по-детски молящий хорал,
кончившийся аккордом, каким обычно заключают богослужение, - фермата и затем полная тишина. Но вот совсем тихо, в серебристом тембре, опять зазвучал тот первый мотив, та несложная, простенькая, но таинственно звучащая фраза - сладостный, болезненный переход из одной тональности в другую. И вдруг поднялся неистовый мятеж, дикая суета, управляемая только возгласами, словно звук фанфар, выражавшими исступленную решимость. Что случилось? Что готовилось? Казалось, рог воинственно зовет в наступление. Силы стали стягиваться воедино, концентрироваться, возобладали более жесткие ритмы, и возникла уже совсем новая дерзкая импровизация, что-то вроде охотничьей песни, задорной и стремительной. Но радостной она не была: гордое отчаяние звучало в ней, ее призывы походили на возгласы страха. И опять в эти прихотливо пестрые гармонические фигуры мучительно, смутно и сладостно вступил тот первый, загадочный мотив. И вслед за тем в безудержной смене событий, сущность и смысл которых не поддавались
разгадке, возникло такое богатство звуковых причуд, ритмических и гармонических, с которыми Ганно уже не мог совладать, но которые рождались под его пальцами, - он чувствовал их всем своим существом, хотя сейчас
впервые с ними столкнулся. Он сидел, склонясь над клавишами, полураскрыв рот, с отсутствующим, где-то витающим взглядом, и русые волосы мягкими завитками спадали на его виски. Что это было? Что он чувствовал?
Преодолевал страшные препятствия? Взбирался на неприступные скалы? Переплывал бурные потоки? Проходил через огонь? И точно громкий смех или непостижимо радостный посул, вплетался сюда тот незатейливый первый мотив,
тот переход из одной тональности в другую... Казалось, он зовет ко все новым, могучим усилиям. Его сопровождал неистовый, переходящий в крик прибой октав, а затем начался новый прилив - неудержимое, медленное
нарастание, хроматический порыв ввысь, полный дикой, необоримой страсти, в которую вторгалось наводящее страх, обжигающее пианиссимо, - словно почва ускользала из-под ног человека, и он летел в бездну вожделения... Опять
где-то вдали тихо прозвучали первые аккорды той скорбной молитвы, но их тотчас же смыли волны прорвавшихся какофоний; эти валы нарастали, подкатывались, отбегали, брызгами взлетали вверх, низвергались и снова
рвались к еще неведомому финалу, который должен был наступить сейчас, когда уже достигнут этот страшный предел, когда томленье стало уже нестерпимым... И он наступил; ничто теперь не могло удержать его; судороги страсти не могли больше длиться. Он настал. Разорвалась завеса, распахнулись врата, расступились терновые изгороди, рухнули огненные стены... Пришло разрешение, желание сбылось, наступила полная удовлетворенность, и с ликующим вскриком все переплеснулось в благозвучие, которое в тоскливо-сладостном ритардандо сейчас же перешло в другое - тот,
первый, мотив послышался снова. И началось торжество, триумф, безудержная оргия той самой фразы, что звучала во всех тональностях, прорывалась сквозь все октавы, плакала, трепетала в тремоландо, пела, ликовала, всхлипывала, обряженная в искрящееся, звенящее, пенящееся, переливчатое великолепие воображаемой оркестровки... Что-то тупое, грубое и в то же время религиозно-аскетическое, что-то похожее на веру и самозаклание было в фанатическом культе этого пустяка, этого обрывка мелодии, этой короткой, простенькой фразы в полтора такта. Более того, было что-то порочное в неумеренном, ненасытном наслаждении ею, в жадном ее использовании, что-то цинически отчаянное, словно порыв к блаженству и гибели, было в том вожделении, с которым из нее высасывали последнюю сладость, высасывали до
отвращения, до тошноты, до усталости. И вот наконец, в изнеможении от всех излишеств, зажурчало долгое, медленное арпеджио в moll, поднялось выше, на один тон, растворилось в dur и замерло в скорбном трепете.252
