Клуб неисправимых оптимистов

Жюльетта проявила себя неожиданным образом. Выяснилось, что в искусстве вранья она превосходит даже меня, хотя я в этом деле был мастером.

Я часами наблюдаю за радарами, но пока что все сигналы тревоги оказывались ложными — «прорывались» к нам только кабаны. Тоже неплохо, отличная добавка к рациону…

Уже много недель ничего не происходит, как в «Пустыне Тартари». Я чувствую себя лейтенантом Дрого, только поговорить не с кем. Буццати написал потрясающую книгу, но в его форте нереальное число интеллектуалов на метр квадратный. У нас здесь настоящая жизнь, тупиц — море.

Этот сухой угловатый человек был от природы наделен такой властностью, что в его присутствии все невольно умолкали, переставали носиться по коридорам, а встретившись с ним взглядом, почтительно кивали. Он умел так посмотреть на любого ученика, что тот начинал чувствовать себя виноватым

Иногда ко мне присоединялась Жюльетта. Она садилась на кровать, Нерон пристраивался между нами, и сестра начинала описывать свою жизнь во всех подробностях. Я не отрывался от чтения и не слушал, зато Нерон внимал ей со всем кошачьим вниманием. Через час или два я говорил:
— Пора спать, Жюльетта.
Она умолкала, целовала меня в щеку и объявляла:
— Здорово бывает иногда вот так поболтать.

Нужно быть законченным идиотом, чтобы встать под знамена ради каких-то идеалов!

Сделал глупость — стой на своем и надейся на везение.

Почти все люди испытывают потребность в разговоре. Внимательному слушателю нет нужды задавать вопросы. Ему необходимо терпение и умение ждать. Направлять собеседника можно незаметно, просто меняя выражение лица. Удивление, изумление, растерянность, интерес, сочувствие. Сочувствие играет первостепенную роль.

Как следовало из пылких объяснений Пьера, во всех наших бедах виноваты демократия и всеобщее избирательное право, позволившее голосовать идиотам.

Лучше всё хранить в голове, где никто ничего не увидит, ничего не заподозрит...