Клуб неисправимых оптимистов

– Погляди, какая красота, – сказал он Игорю.
Вандомская площадь и весь мир принадлежали им.
– Совсем как в Санкт-Петербурге.
– Я называю его Ленинградом.
– Если хочешь, чтобы мы остались друзьями, не произноси при мне этого слова.
Игорь не собирался ссориться с патроном в первый же рабочий вечер из-за лингвистических разногласий. Они любили один и тот же город, какое бы имя он ни носил.

Если хочешь, чтобы мы остались друзьями, никогда больше не говори мне, что я должна делать, ясно?

Что это, если не знак судьбы? Она разбрасывает вокруг нас мелкие камешки, чтобы мы могли найти дорогу.

Нелегко жить в мире без надежды.

— Видишь, как всё просто? Чем грубее ложь, тем правдивее она выглядит.

Стереть из памяти можно лишь тех, кого любишь не слишком сильно.

В СССР существовало три подобных института МВД — в Ленинграде, Москве и Киеве, но только в Ленинграде преподавали такие важные аспекты деятельности секретных служб, как пропаганда, дезинформация, манипулирование сознанием и обработка общественного мнения.

Грегориос был пламенным, но разочаровавшимся коммунистом, что делало его поведение непредсказуемым даже с лучшими друзьями.

— Ну вот, ты освоил шахматы, а теперь должен стать игроком. Получится не сразу.
— Когда?
— Это зависит от тебя. Понадобится пять, а может, десять лет. Взять хотя бы Имре. Ему пятьдесят, он передвигает фигуры по доске тридцать пять лет. Приложив немного усердия, ты сумеешь у него выиграть. Запомни: главное — сосредоточение ума плюс капелька воображения.

Венгры предпочитали карты: правила знали только они, никто другой постичь их был не в состоянии.