
Бельгия
Julia_cherry
- 250 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Почему-то, когда я нашла эту книгу на милитере, я решила, что это мемуары. Но как оказалось, это не так. Это художественная обработка "архивных документов, а также дневников, писем, воспоминаний партизан". В силу чего трудно понять, где правда, где художественное допущение, а где генеральная линия партии. Но про взаимодействие советских военнопленных и европейское сопротивление вообще не так много книг можно найти, так что что есть, то есть.
Где-то треть книги отводится событиям в лагере в Бельгии, где находятся советские военнопленные, которых немцы используют для работ на угольных шахтах. Про подпольные организации в немецких лагерях я до этого уже читала. Но здесь реконструируется с самого начала, как подпольная организация в лагере создавалась, как искали связи с бельгийскими антифашистами и так далее.
Потом происходит череда побегов из лагеря и начинается совместная с бельгийцами партизанская деятельность. Становится заметно, что в тексте по возможности сглаживается факт, что антифашисты бывают разные. В принципе, поскольку действие происходит в шахтерском районе, наверное, логично, что там высокая концентрация коммунистов и советские военнопленные в основном имеют дело с идеологическими товарищами. Но, скажем, до самого конца не упоминается, что Белая бригада, в повествовании то и дело возникающая, состояла в основном из католиков-роялистов.
С другой стороны, тоже логично, что в моменте это не так важно, и все стороны готовы временно закрыть глаза на разные идеологии ради общей цели. А уже когда в Бельгию войдут союзники начнется политика и выяснение, кто тут настоящие друзья и патриоты Бельгии, а кто - не очень.
Но опять же, поскольку это даже не мемуары, а художественная обработка реальных событий, мне очень сложно понять, что из событий книги могло быть на самом деле именно так, как описано, а где начинается авторская вольность.

— Убрать надо, правильно, — проговорил Шукшин. — Только сделают это сами бельгийцы.
— Но он же на немцев работает! Он убил Силиве! — вскипел Трефилов.
— Виталий, я уже говорил тебе: мы не знаем, что будет в Бельгии после освобождения. Объявят таких, как эта сволочь Матье, жертвами русских коммунистов… Нет, бельгийцев стрелять нельзя.
— А если в бою? Если он в меня стреляет? — выкрикнул Браток, сверкнув глазами.
— Бой есть бой, а террор… Значит, так и решим — пусть бельгийцы сами судят.

— Не, мы не шатались, товарищ комиссар, — маленькие глаза Мити виновато замигали. — Тут такое дело получилось, ядрена палка… — Митя, шмыгая носом, расстегнул ремень, туго перехватывавший его непомерно широкое пальто, извлек из-за пазухи тужурку и штаны. — Во, мундир раздобыл. Офицерский! — Митя, боязливо поглядывая на комиссара, пощупал сукно, прищелкнул языком. — Ой и зда-аровая гитлерюга попалась, товарищ комиссар! Насилу управился. Еще поболе тебя верзила будет… Я сразу прикинул, что тебе в аккурат подойдет… Держи!
Трефилов недоуменно смотрел то на Митю, то на мундир, который тот держал в руках.
— Ты стукнул лейтенанта?
— Ага. Я его аккуратно, ты не сумлевайся. Гляди, целехонький! — Митя потряс тужурку и штаны.
Трефилов расхохотался.
— Молодец, друже, молодец! Но где ты был, где тебя носила нечистая?
Митя, польщенный похвалой, блаженно заулыбался.
— Я за нем до самой ночи гонялся, товарищ комиссар. Ежели бы стрелять — так я бы его в один секунд… А как тут стрелять? Мундир попортить можно, ядрена палка! Ну, я за ними пошел. Он в меня с пистолета пуляет, а я за нем… Возле ручья я его, стерву, настиг. Ой, и зда-аровая гитлерюга! Кой-как придушил. Однако целый час душил, вот те крест!














Другие издания


