А. Пушкин. Романы и повести

Она была самолюбива, живо чувствовала своё положение и глядела кругом себя, – с нетерпением ожидая избавителя; но молодые люди, расчетливые в ветреном своём тщеславии, не удостаивали её внимания, хотя Лизавета Ивановна была в сто раз милее наглых и холодных невест, около которых они увивались.

Графиня ***, конечно, не имела злой души; но была своенравна, как женщина, избалованная светом, скупа и погружена в холодный эгоизм, как и все старые люди, отлюбившие в свой век и чуждые настоящему

... Антон Пафнутьич стал заедать барскую шутку хозяина жирным куском кулебяки.

По этой самой лестнице , думал он, может быть, лет шесдесят назад, в эту самую спальню , в такой же час, в шитом кафтане, причесанный à l'oiseau royal , прижимая к сердцу треугольную свою шляпу, прокрадывался молодой счастливец, давно уже истлевший в могиле, а сердце престарелой его любовницы сегодня перестало биться.

Дух мой упал. Я боялся или сойти с ума, или удариться в распутство.

Поэт сам избирает предметы для своих песен; толпа не имеет права управлять его вдохновением.

— Я не слыхивал о медведе, — отвечал Дефорж, — но я всегда ношу при себе пистолеты, потому что не намерен терпеть обиду, за которую, по моему званью, не могу требовать удовлетворения.

«Тройка, семёрка, туз! Тройка, семёрка, дама!..»

Однако пора спать: уже без четверти шесть.
В самом деле, уже рассветало: молодые люди допили свои рюмки и разъехались.