Ваша оценкаО любви и смерти людям неизвестно почти ничего. Даже точного определения любви не существует, каждый понимает это слово по-своему. А точное определение смерти, конечно же, существует, но кому от этого легче, если мы всё равно понятия не имеем, что будет потом. Только гипотезы, которые можно принимать на веру. А можно не принимать. Поэтому говорить о любви и смерти совершенно бессмысленно — как можно говорить о том, чего не знаешь?
Но говорить о чём-то, кроме любви и смерти, бессмысленно вдвойне...
Жанры
Рейтинг LiveLib
4,2
1,8K оценок
- 547%
- 435%
- 314%
- 23%
- 11%
Ваша оценкаПрочитали 2094Хотят прочитать 2189
Рецензии
Аноним14 июня 2015 г.Любовь моей жизни - Смерть, джентльмен под черным зонтом.Читать далееКнига-перевертыш разных обложек и цветов.
Сборник рассказов, которые - о чем? - о жизни, смерти, дружбе, задумчивой задумчивости на перекрестке дорог, улыбках семьи и виражах прошлого. Хотела читать по одному в день, мол, так положено, вот только сама книга плевать хотела на мои эти "положено", тоже мне, устав в монастыре нашла себе, так что проглотила я все за один присест. Первая половинка, затем вторая. Или сперва вторая, а потом первая, кто их разберет, кто тут главный, ибо половинки целого равнозначны как по смыслу, так и по размеру.
"О любви и смерти" просится читать не-дома. В дороге, у костра вслух, загородом или в переулках новых для тебя городов, в одиночестве или в шумной компании, вот только не дома. Может это у меня все еще пыль с дороги в глазах бродит, но именно такое ощущение после прочтения, типа я все правильно сделала, хотя вообще не собиралась вроде в ближайшее время приниматься за эту книгу.
Но мы все помним про уставы несуществующих монастырей и то, что книги сами знают, когда придет время читать ту или эту."О любви и смерти" - отличное лекарство настроения. Не от настроения, не для настроения, а вот именно так, без предлогов, чтобы сразу как сладкий сироп с легкой горчинкой - ап! - и проглотил. Улыбнулся, и еще захотелось. Здесь ничто не мешает открыть на заложенной на память той или иной мысли страницу и прочесть пару абзацев еще раз, потому что книга, конечно, не настольная, но более чем живая, для того, чтобы бродить по ней когда-то еще снова и снова. По плиткам определенного цвета, в поисках чего-то нужного только тебе, как это порой настигает нас в реальной жизни. Несмотря на тут и там мелькающие силуэты и упоминания смерти, в дело смело вступает, назовем это так, парадокс Нила Геймана и Макса Фрая воедино. Смерть есть, вроде делает свое дело, а не страшно и в угол не загоняет, чтобы там голову в лапы спрятать и света не видеть. Та самая с косой уместна в историях этого сборника, равно как все остальное, будь то сумасшедшая по методике битва друзей с туманом, рассуждения кота Елены Троянской, найм чудовища, монологи в диалогах, выдуманные братья и все остальное оттенков ярких камушков, которые катаются в прибрежной волне.
Летняя книга, умелая по темпу и рассказу, уютная даже в грустном, теплая даже когда жара и хочется только льда.
p.s. для кофеманов1445,3K
Аноним6 апреля 2017 г.Своё ничего
Читать далееМакс Фрай – жрица культа теплых котиков, горячего кофе, сочного дыма сигарет и замыкания возникающих альтер-эго в себе самих. О чем бы она ни писала, все будет уходить в мертвые миры воображения, мечтающих о том, чтобы быть полноценным мифом, который стал бы залогом жизни.
Книги Макса Фрая практически всегда книги одиночества, и сколько бы они ни предоставляли главным героям много колоритнейших друзей, центральные образы в результате остаются наедине с самими собой и с верой в то, что их друг, а быть может брат или сестра, всегда рядом, потому что в любой момент рядом сон. А сон – это твой мир, твой личный, принадлежащий только тебе, но обладающий своей собственной жизнью, а, значит, как будто отдельная непредсказуемая вселенная. Поэтому и смерть здесь будет рядом. И будет существовать нечто вроде непредсказуемости твоего сна, граница которого пролегает где-то в дрёме, где ты еще можешь управлять своими фантазиями. В нем можно искать смысл, а можно получать удовольствие от случайности происходящего.
Кажется, что и эта книга, как и цикл о сэре Максе, посвящена людям одиноким, потерянным и ищущим, чтобы упростить им их закисшую жизнь. Потому что каждая из фантазий Макса Фрая только на то и направлена, чтобы человек заводил себе друзей, порой демонических, порой в себе самом, всегда куда ярче тебя самого, вплоть до огромного роста и крикливости, а то и бубна под мышкой… но, конкретно в этой книге, - великовозрастных детей, погубивших свое существо прокрастинацией и оправданием своей оторванности от настоящего. Для них настоящее существует в "кратко-всегда", "вечно-всегда" и том, что могло бы быть ими самими, а потому видится чем-то чудесным и чем-то отдельным от себя самого.
Героям книги «О любви и смерти» от тридцати до пятидесяти лет, но все они создают в компании своих самых верных наперсников личный воображаемый мир. Вроде уже не дети, чтобы это была сказка, потому и приходится отдуваться магическим реализмом. Но, как бы ни были веселы диалоги с друзьями, родственниками, котиками или самим собой, все это очень грустно для того, кто уже перешел границу своего неверия. Для остальных книга будет очень оптимистичным стимулом верить в себя и свои фантазии, становиться бунтарем своей воли и докой праздных разговоров. Кстати, создание личных миров по образцам мифологии Макса Фрая зачастую действительно неплохой способ завести знакомство с людьми, не имеющими с тобой ничего общего и, по всей видимости, такими же скучными покрастинаторами: они просты, по-житейски забавны, уютны, а если еще говорить про любовь и смерть, так, значит, можно расположить собеседника к куда более глубокому и длительному знакомству. Рассказы Макса Фрая таким образом помогают вспомнить то виртуозное искусство заводить друзей, которыми обладают дети – через выдумывание некой игры со своим внутренним миром, который известен только самым-самым друзьям и чуть-чуть тем, кто захотел поиграть вместе с вами. И так образуется своеобразная лестница реальностей, где самая близкая, самая сакральная, самая воображаемая принадлежит самым неразлучным знакомым, в то время как на других ступеньках еще одна парочка создаст окрестность волшебного мира со своими сакральными правилами. И ведь это всегда срабатывало, и ты всегда верил, что у соседей твоей собственной реальности совсем не те правила, но потому парочки находятся «в домике» и называются лучшими друзьями.
В сборнике есть два рассказа о лестницах и домиках. Естественно, что один нужно искать с одной стороны переворачиваемой книги, а другой – со второй. В одном ("Утренняя гимнастика") лестница направлена вверх и тянет своего героя соломинками-улыбками к следующему небу, когда жители предыдущего кажутся дыщащими через соломинку-улыбку утопающими. Переход вроде как как-то связан со смертью, но это может только казаться… Как таковой, реальной смерти в книге вообще не существует. Вторая лестница (рассказ "Глаза козы", его название считаю до гениальности плоскодырочно двумерным) направлена вниз и домой; ее герои - он, она, абстракция среднего рода и снова он, она – только и ищут возможности сделать шаг вниз на абсолютно ровном ландшафте, в двухмерном пространстве… И этот шаг вернет домой… Связан ли как-то дом, а также котики, кофе, сигареты и сказочная трепля с любовью? Вряд ли: настоящей любви в этой книге тоже нет. Но такие рассказы наталкивают на мысль, нужно ли проводить параллели между двумя частями книги? Ведь есть и там, и там рассказ про брата, один про мертвого ("Давай ты все-таки будешь"), а второй про саму Смерть, чей брат – Сон ("Брат"). Есть рассказы про девушку, у которой одно из устойчивых выражений – «бедный заяц»: в одном она дочка выдумщика мифов для знакомого героя ("Сказки про атамана Щуся"), а во втором – коллега другого героического человека ("Прокрастинатор"), в обоих существует нечто, убивающее время: в одном – прокрастинация, во втором – вымышленный бог Ыгумагап. Есть пара рассказов, где осуществляется встреча с туманом: в одном – он вестник пятого времени года, весны бессмертных и сопровождающей ее осенних чудес ("Царская весна"), во втором – призрак, уводящий с дороги к родственникам на дорогу из спокойного света и разгоняется сигаретным дымом и верой в дружбу с котиками ("Стрэнжырз инзынайт"). Остальные пары подобрать куда сложнее: на обоих половинах это рассказы о демонизме одиночества. «Кот Елены» рассказывает героине «Илиады» и еще нескольких известных мифов и сказок о том, что не существует любви и смерти, а все происходящее и не с нами происходит-то. Вторит ему рассказ о «Кайпиринье сердца», возникающей реальностью в баре, который в тот же момент кому-то просто снится. Та же мысль и у рассказа «Требуется чудовище»: безработный одинокий нелюдимый человек вовсе и не человек, а материя множественного сознания. Определенно больше одного «я» в рассказе «Это я». Есть откровенные ужасы (правда, с относительно счастливым концом): «Капуста!» и «Гэшечка» - о предметах своего «я». Рассказы о «я» как будто и существуют здесь для того, чтобы успокаивать страх. Но, вот в чем фишка: настоящего «я» на страницах сборника тоже нет. Зато в какой-то момент к вам дотронется самое что ни на есть настоящее НИЧЕГО (да, такой вот персонаж).
Герои Макса Фрая всегда живее всех живых, даже когда они умирают и когда вовсе не знают любви (а они здесь именно такие, и не только в этой книге, нужно отметить). Но вместе с тем, жить эти примеры не призваны, напротив – они успокаивают это свое состояние, словно сама книга и ее фантазии – это парочка братьев Гипна и Таната, а любовь заменена культами и дурашливым равенством жителей одной и той же фантазии. Однако, это тот магический реализм, который обладает романтикой дружбы, где привычки и собственное «я» обретают волшебное содержание, соответствие которому делает тебя не скучающим умирающим стариканом, а сумасшедшим двигателем жизни. Да, здешняя романтика и есть своего рода сумасшествие, чепуха, но это потому, что в обычном должно быть что-то чудесное, и этого чудесного хочется здесь и сейчас. Героям рассказов приходится быть чудовищами, чтобы не просто обитать в городской среде одиноким завсегдатаем кафешек, но и дарить своим потусторонним светом моменты чудесного рядовым людям, заскучавшим от своей непричастности к живой материи необычного. И Макс Фрай дает это, создавая из мифов и с помощью мифов своё ничего. Вроде ничего нет и не происходит, а гораздо спокойнее, когда оно чуть необычней, чем обычно.
59777
Аноним3 января 2021 г.Эх, Фрай, Фрай, что ты делаешь со мной...?
Читать далееНе люблю фентези и фантастику.
Впервые познакомилась с этим автором. Думаю: "Ну кто же это у нас за Макс Фрай такой?", и "Русский ли это писатель - Макс Фрай?". Так оказалось, что он не только русский, но никакой и не Макс, и никакой не Фрай. Это два писателя - Светлана Мартынчик и Игорь Стёпин, а Макс Фрай их литературный псевдоним на двоих!
Ну, в общем, решила я почитать этот их сборник "О любви и смерти". И хочу вам сказать, что эти рассказы такая нудятина! Не знаю для кого они написаны, для детей, для подростков, но явно не для взрослых. Думала, что найду в этой книге интересные философские рассказы для умных, взрослых людей, да и темы-то какие важные - о любви и смерти. Но нет, нет, нет! Все о каком-то блуждании вокруг да около. Вроде поначалу интригующие завязки рассказов, а потом совсем безликие, финал и вовсе размыт или скомкан, как будто хотели поскорее закончить с этими героями и перейти к следующим. А и смотрю, что у писателей дело поставлено на поток, лучше Дарьи Донцовой, вон сколько книг уже вышло. А толку, если они не трогают мою душу и мой ум?55810
Цитаты
- Аноним14 июня 2015 г.
Кофе. Кофе, кофе, кофе. Напиток богов и их скромных полуночных жриц в ритуальных серых пижамах с котятами.
16566,1K 
Аноним25 мая 2015 г.Друг - это такой специальный полезный гад,ради которого практически ежедневно идешь на бессмысленные жертвы - просто чтобы поднять ему настроение.Например.
9524,6K
Аноним4 июня 2015 г.Читать далееВнимательно слушай, Елена, об этом не скажут тебе ни мудрецы, ни пророки, ни ваши лукавые боги - наша смерть, вернее, то, что кажется смертью, происходит не с нами, а с другими людьми, ненадолго задержавшимися на земле, чтобы лить слезы, заламывать руки, посыпать головы пеплом, пировать, заливая вином свое горе и страх, пока мы, отвернувшись от них, продолжаем идти по дороге, золотой, как свет моих глаз, где прямо сейчас, этой ночью, отражается солнце, которое завтра взойдет, хочешь ты того или нет.
Кот Елены505K
Подборки с этой книгой
"... вот-вот замечено сами-знаете-где"
- 39 918 книг
накрывшись пледом, у камина)
- 490 книг
Новинки аудиокниг
- 2 366 книг
Миры Макса Фрая
- 66 книг
Цветы, цветочки, цветики на обложках книг
- 1 756 книг
Другие издания
