Кентервильское привидение

Представьте себе, что можно купить недвижимость со сверхъестественным существом в нагрузку. То ещё приобретение. Не очень-то и хотелось слушать по ночам звериные завывания или наблюдать раскачивающиеся занавески в безветрие. А господин Отис считает это всё предрассудками. Американский посол и его милейшее семейство покупают английский замок Кентервиль с привидением. Ни госпожу Отис, ни её детишек совершенно не пугает вероятность встречи с каким-то там призраком. Вот только сэр Симон де Кентервиль, блуждающий коридорами поместья уж лет триста, никак не согласен с таким раскладом вещей...

Замечательная сказка! Начиналось всё довольно забавно. Диалоги героев полны иронии и юмора. Нельзя не заметить саркастичных замечаний американцев по поводу местных устоев. Досталось даже погоде:)

А этот действенный способ привести в чувства домоправительницу:

В общем, было с чего посмеяться. А к финалу повествование приобрело романтично-печальный оттенок с лёгким налетом готики и волшебства. И даже прагматично настроенных персонажей охватила сентиментальная грусть, глядя на благоухающие цветки миндального дерева — символ раскаяния и прощения...

Параллельно с чтением прослушала аудиоверсию книги в исполнении прекрасного Александра Калягина. В детстве мне нравился мультфильм по этой новелле, с удовольствием пересмотрела его и сейчас. Правда, Вашингтона здесь явно не хватает:)

Сказки Уайльда — драгоценные камни в изящной коробке. Красивые, блестящие, разноцветные... Помрачающие рассудок своей ценностью и зачастую приводящие к трагедии. Это издание книги — необычного формата с более чем странной аннотацией вначале — со мной с самого детства, и я всегда его перечитывала, когда хотела получить от чтения эстетическое наслаждение, полакомиться сладко-кислым десертом после плотной питательной классики.

"Кентервильское привидение". Единственная сказка Уайльда, которая откровенно ржачная, пропитанная юмором и сатирой. Над неприятностями бедного покойного лорда Кентервиля я ухахатывалась, как над лучшими комедиями. В сказке так и не назывались имена чудо-близнецов, но я уверена, что их звали Фред и Джордж... Вместе с тем, это одна из самых страшных сказок, не по смыслу, а по ощущениям. Скелет в цепях, тянущийся к тарелке и кувшину; фигурки на стенах, которые убеждают Вирджинию не слушать старого призрака.... Бррр. Неожиданно было увидеть сейчас в сказке глубоко христианские мотивы (и не только в этой сказке), в детстве на это внимание совсем не обращалось. А ещё вот эта изящная тайна в самом конце: мы ведь так и не знаем, что творилось с Вирджинией и призраком в комнате, где она должна была за него помолиться, а рассказывать об этом кому-либо она отказывается. Прекрасно.

"Эгоистичный великан". Крошечная притча, опять с христианской тематикой. В детстве почему-то нравилась безумно, а сейчас впечатлила не слишком сильно, какая-то чересчур прозрачная для Уайльда, без двойного дна сказка. Но она такая же красивая и пропитанная грустью, как и остальные сказки, поэтому идеально вписывается в этот сборник.

"Соловей и роза". "Птичку жалко!" После прочтения последних строк в детстве хотелось реветь. Если бы соловей просто отдал свою жизнь ради своего идеала — этого студента, жаждущего быть любимым, то это было бы полбеды. Если бы эту розу дама отвергла, "она упала в сточную канаву и колесо телеги прокатилось по ней" — это две трети беды. Но последние слова студента, слова незнающего слепца (как бы я ни была с ними согласна своей неромантичной частью натуры) — это беда, худшая эпитафия птице и всей этой истории. Уайльд просто берёт и вместе с розой выбрасывает в сточную канаву сердце сопереживающего читателя сказки.

"Счастливый принц". Ещё одна притча, но теперь с элементами описаний-перечислений, которые я так люблю. Когда маленькая ласточка начинает рассказывать принцу о заморских странах, описывая всю фактуру, цвета, звуки, то невольно завидуешь ему, что вместо его неживых сапфировых глаз у него появился такой необычный взгляд на мир. Конец... Не такой и грустный этот конец, зная Уайльда, это вполне себе хэппи-энд. А ещё вспоминается напутствие Умберто Эко переводчикам "Острова накануне", где он просит по возможности употреблять разные синонимы для обозначения оттенков цветов и никогда не повторяться. Такое ощущение, что Уайльд некогда тоже дал своим переводчикам такое указание, потому что цветовая гамма происходящего безумно богата.

"Преданный друг". Самая ненавистная мне сказка. Мне неприятен Миллер, но ещё более мне неприятен маленький Ханс, который ведь дурак дураком, но считается положительным персонажем и мучеником. Нельзя быть мучеником, если ты мучаешь из-за того, что сам дурак. Христианское смирение и "подставь другую щёку", конечно, штука замечательная, но не в этом случае. Ханс — какая-то бесформенная размазня, неудивительно, что у него даже жены нет, кому он нужен такой, кроме Миллера, выжимающего из него все соки? Отвратительная сказка, всегда старалась её пропустить.

"Молодой король". Мир снов, зеркал, божественной и мирской власти... Красивая сказка, особенно мне нравились именно сны молодого короля, как нравится всегда всё фантастичное и безумное, но сама сказка почему-то никогда не цепляла так сильно, хотя формально придраться не к чему. Каждый раз, когда я вспоминаю этот сборник рассказов, "Молодой король" как-то пролетает мимо памяти.

"Рыбак и его душа". Вот по этой сказке я хотела бы большую раскраску и тысячу-тысячу карандашей, чтобы раскрашивать все мелкие детали, описанные Уайльдом в подробностях. Тут и шабаш нечисти, и хитрость, и колдовство, и какие-то диковинные создания, и даже совершенно необычный финал со священником. Путешествиями души зачитывалась словно путеводителем, мечтала о том, чтобы на каждое предложение сказки было по иллюстрации. Ах.

"День рождения инфанты". Хорошая сказка, но мне всегда казалось, что её переоценивают. Эта фраза про "Впредь прикажите, чтобы не было сердца у тех, кто приходит со мной играть" мне не кажется самой важной и ключевой, хотя, конечно, звучит она очень эффектно. Бедный горбун, как же он был счастлив, когда просто танцевал...

Мне кажется мы слишком легко привыкли относиться к этой новелле Оскара Уайльда. Возможно этому в достаточной степени поспособствовал кинематограф. Во всяком случае после выхода в советского мультфильма 1970 года. Легкий смешной и добрый мультик ни коим образом не раскрывал философский подтекст произведения. Хотя он вроде бы лежит на поверхности. Да, второе дно несколько скрыто иронией, но она здесь отнюдь не главенствует.
Здесь нет традиционного уайльдовского культа красоты и рафинированного эстетизма. Присутствует лишь легкая грусть об уходе старых британских традиций под напором неизбежно и стремительно надвигающегося нового в виде всех этих новомодных на тот момент технических и бытовых принадлежностей. Но прежде всего писатель боится и можно сказать негодует по поводу все большего рационализма и прагматизма, который вытесняет и разрушает столь любимый им романтический флер доброй старой Англии. Вполне объяснимо, что главные персонажи новеллы - люди Нового света, американцы, т.е. люди в высшей степени приземленные, готовые абсолютно все подвергнуть сомнению и объяснить с точки зрения здравого смысла.
Но не все потеряно. Ибо есть Она, та, что носит имя Вирджиня, что переводится , как "дева". Уайльд даже и не пытается завуалировать религиозную составляющую этого образа девы-спасительницы, чистой и непорочной во всех смыслах души, несущей добро и веру, способных не только успокоить заблудшую душу, старого Призрака, но и разрушить смертные чары. Безусловно, здесь есть прямая отсылка к Льюису кэрролу и его Алисе в Стране чудес. ( Достаточно вспомнить, что молодой человек, претендующий на руку Вирджинии именуется в новелле Графом Чеширским). Вирджиния единственная из семейства Отисов, не утратившая живой души, способной сострадать ближнему. Пускай даже это жестокий убийца в прошлом, за сои грехи понесший не менее жестокое наказание и не нашедший успокоения после смерти. Девочка видит в сэре Симоне де Кентервиле всего лишь одинокого уставшего старика, достойного прощения, что бы он там не натворил в прошлой жизни. Он устал, давно раскаялся и заслуживаетпрощения. Даже если для его спасения нужно шагнуть за грань жизни и смерти, Вирджиня это сделает не сомневаясь. И пока существует хотя бы одна такая душа, мир наш устоит в любых катастрофах. Нужно просто иногда отбрасываь этот наш вечный материализм и суметь подняться над реальностью.
Когда читаешь о гремящих кандалах и цепях, о мрачных подземельях, где томятся несчастные узники, поневоле возникает мысль, что Мистическим образом Уайльд в какой-то мере этим рассказом предрек свою собственную судьбу... Вот так бывает..
Читать/ не читать. Разумеется читать! И размышлять.

Семья американского посла селится в Кентервильском замке. Главу семейства не смутили слухи и слова бывшего владельца, о приведении живущем там же.
«Пусть привидение идёт вместе с мебелью».
«Никаких привидений нет, сэр!»
И как еще сказал посол, в Америке те бы давно обитали, где-то в музее, где им самое место... Жена, и дети также были настроены скептически, они американцы, их какими-то уууу не напугать.
Бедное привидение.
Нет, оно, конечно, не такое уж бедное, а очень даже злое и подлое, не одну душу на тот свет отправило, играючи.
Но напоследок и Злой дух отхватит свой кусочек…
Все его попытки напугать с треском проваливались, мало того его миссию на себя возложили сыновья Отиса, прозванные «Звёзды и Полосы» и пугали те преимущественно сам Злой дух.

Да и папаша хорош, предложил привидению машинное масло для смазки цепи, про матушку я вообще молчу. Яблоко от яблони, чего уж.

Только маленькая Вирджиния, единственная, кто по-доброму отнеслась к старику.
А что из всего этого выльется, вы узнаете из самого произведения, пожалуй, намекну:
«Злокозненность ада бессильна перед чистотою ребенка».

Не мне Вам рассказывать, что встречи не случайны и встречи с привидениями тоже. Впрочем, в последнее, в существование призраков, не верю, так как считаю, что за всем и всегда стоит человек, но в данном случае пред нами сказка, а сказка собственно ложь да в ней намёк, так что наматываем… лапшу на вилку.

А ведь я уже читала эту историю в эпиграфе к замечательному современному роману "Поющие в терновнике". Только вот птица там была другая, да и роза — не роза, а терновник.

Вот уж не знаю: то ли легенда была настолько древняя, что Уайльд, соблазнившись, на основе её создал свою замечательную сказку. То ли сказка Уайльда была настолько красивой, что, чуть переделав её, Колин Макколоу сделала её эпиграфом к своей книге. А, может, они существовали где-то в параллелях?!
Вот как это звучит у Уайльда:

Похоже, правда?
Но так ли уж важно, что первично? Мне просто очень нравится эта история жертвенной любви. Хотя, конечно, лучше читать про это в книгах.

Странно, что это произведение прошло мимо меня. Очень даже интересное. А название совсем не отпугивает, хоть там и указано слово "привидение". Да, в книге оно есть, и я больше сравнивала его с Каспером (мультик то все смотрели?). Привидение, сэр Симон Кентервиль, заточен в своём собственном замке, потому что совершил страшное зло и тем самым был наказан. Он страдал, потому что никак не мог успокоиться, а тут ещё и "соседи" появились. Замок приобрела семья Отис, которая состояла из мужа, жены и 4 детей. Привидение они совсем не испугались, а наоборот над ним даже издевались. Но конечно здесь речь идёт о детях, а точнее о последних двух - близнецах. Они бедному мистеру Кентервилю не давали прохода, а он так хотел вечного отдыха. Только Вирджиния Отис прониклась к нему состраданием и помогла добиться того, чего он так жаждал. Несмотря на тяжкое преступление, каждый имеет право на сострадание и помощь, если тот человек действительно раскаялся и осознал, какое горе он всем принёс. А в душе человека должна всегда быть доброта, любовь и прощение.

Хорошо упакованная тонкая ирония, особенно явственно воспринимаемая на контрасте с философскими сказками Уайльда.

Заглавный персонаж – Кентервильское приведение – совсем не главный герой рассказа. Первую скрипку играет американское семейство. Забавно смотреть с каким умилением Уайльд любуется заокеанскими родственниками англичан. Нельзя отделаться от ощущения, что он смотрит на маленьких детей, еще не достигших европейской утонченности.

Советский мультфильм столь дословно воспроизводит оригинал, что даже странно – неужели сценаристам и режиссеру не захотелось ничего поменять?

Конечно, в тексте есть любопытные детали. Дети посла Соединенных Штатов учатся в Итоне, дочь становится женой английского герцога – американцы растут и встраиваются в существующие условия, направляя свою кипучую энергию в правильные рамки. Только мне Уайльд кажется немного наивным?

Сама тема семейного проклятия явно была популярна в конце XIX века. Любопытно, читал ли Конан Дойл «Кентервильское приведение» (1887) перед написанием Собаки Баскервилей (1902)?

Мне понравился юмор Уайльда, его отсутствие язвительности. Все очень мягко, такое подтрунивание над стереотипами, как над английскими (эту роль играет экономка замка), так и американскими (политические пристрастия посла, склонность использовать широко разрекламированные американские средства). И очень мне интересно – как американцы воспринимали подобные шуточные рассказы? Ведь смеётся, пусть и незлобно, над ними англичанин. Хватило ли им самоиронии?

Невероятно, как такая махонькая сказка смогла меня прошибить!
Я всего лишь пыталась закрыть ход по игре, выбрала небольшое произведение... и вот как дура рыдаю на ночь глядя. Я даже писать ничего не собиралась, но пишу, потому что мне бы хотелось, чтобы еще кто-то увидел и не прошел мимо.
Ласточка, такая взбалмошная, легкомысленная, влюбчивая, - кого-то мне напомнила сразу, кого-то, может, временами меня и тех, кто привязывается к самым неподходящим людям. Счастливый Принц, не замечающий, что используя Ласточку, обрекает ее на смерть... Финал...это лопнувшее оловянное сердце, ласточка у ног статуи... та ну его, до утра буду рыдать...

- Боюсь, она на меня обиделась, - ответила Коноплянка. - Понимаете, я рассказала ей историю с моралью.

• Что вы, это опасное дело! - сказала Утка. И я с ней вполне согласен.

  Чем прекрасны рассказы Уайльда? В нескольких страничках, он ставит под вопрос такие глобальные и на первый взгляд простые вещи - дружба, преданность, верность. Но в мире эти понятия, как оказалось, не универсальны. Каждый понимает их по своему и на почве этих разногласий, некоторые верные друзья умело вьют веревки из окружающих, называя свой паразитизм дружбой. Печаль в том, что определить грань не всегда просто. Отказать другу порой неловко и вот ты уже глазом моргнуть не успел, а на тебе верхом едут.