Жизнь и судьба

Роман - смелый шаг автора в эпоху тоталитаризма. Роман, где добро и зло будут идти рядом, взявшись за руку. Роман, где героям придётся делать непростой выбор, чтобы остаться верными самим себе.
В романе описаны судьбы множества персонажей на фоне Второй мировой войны. Основные линии повествования: семья Шапошниковых, где советский физик, Виктор Штрум, переживает страх перед репрессиями, моральный кризис в условиях тоталитарного государства; Сталинградский фронт, где показаны образы военных, которые сталкиваются с жестокостью системы и абсурдом войны; лагеря и гетто.
Автор романа сопоставляет нацистский и сталинский режимы, тем самым показывая, что суть у них одинакова: уничтожение свободы, подавления личности, навязывания страха. В романе поднимаются идеи о том, как важна сила добра и человечности. О том, что свобода личности - высшая ценность. Показана трагедия еврейского народа.
В романе показаны не только ужасы войны и тоталитаризма, но и задаются вопросы о добре, зле, свободе и судьбе человека.

Книга, о которой хочется говорить и молчать одновременно.
Калейдоскоп человеческих судеб и характеров изменяющихся под влиянием войны, партийной идеологии, страха, зачастую делающих выбор без выбора. Однако, выбирают именно они, сами. А потом живут с негласным приговором "Виновен!", ведь и судьи тоже они.

Действие книги разворачивается на фоне Сталинградской  наступательной операции, поражающий своей мощью, наметившей перелом в войне, заложившей в сознание советских людей абсолютную веру в победу.

Книга, в которой война показывается не столько через события, сколько через ощущения и чувства. Ощущение гибели, ощущение общего исхода боя, которое солдат чувствует лучше, чем штабные, одиночество, тоска, безысходность и бесконечные сомнения в себе, в близких, в окружении, в происходящем вокруг и страх, неотступный постоянный страх.

Это не просто книга, это масштабное полотно по исследованию и раскрытию человеческой души.
Гроссман гениальнейшим образом описал эпоху и человека в ней.
Он как хирург мастерски препарирует человеческую душу, оголив при этом  существовавшее устройство жизни со всеми её неприглядными сторонами, о которых не принято говорить.
"А, ей-богу, не такие уж плохие люди. В каждом человеке есть человеческое."

Автор проводит параллель между коммунизмом и нацизмом. При этом делается акцент на то, что  и одно и другое зачастую является необходимостью навязанной сверху, и далеко не тем, во что человек верит. Оба строя держатся на слепой вере в "великое правое дело" и страхе. И ради великого дела, ради идеала уничтожаются люди, огромное количество уничтоженных и искалеченных жизней.
"Когда мы смотрим в лицо друг другу, мы смотрим не только на ненавистное лицо, мы смотрим в зеркало. В этом трагедия эпохи."

Читая книгу, временами, ты будто смотришь замедленное кино которое сковывает сердце.
"Смерть стояла во всю громадную величину неба и смотрела - маленький Давид шёл к ней своими маленькими ногами... мальчик не понял, что стало темно в глазах, гулко, пустынно в сердце, скучно, слепо в мозгу. Его убили, и он перестал быть."

Мне понравилась книга, хотя читалась долго и немного занудно. Немного выбивало из колеи количество персонажей. Действие произведения разворачивается на фоне Сталинградской битвы. И вроде как таковая война меня не захватила эмоционально, но вот герои. За героев я переживала очень и очень. За их непростые решения и судьбы. Самое печальное и пронзительное - это прощальное письмо. Хотя жалко было всех.
Что не особо понравилось - это обилие критики Советской власти. Это перебор, на мой взгляд. Книгу рекомендую к прочтению, если не испугает количество страниц.

Если описывать "Жизнь и судьбу" Гроссмана одним словом, то мой вариант - монументально! Как мастерски описывает панораму жизни в это страшное военное время: сражения под Сталинградом, жизнь в тылу, существование в советских и немецких лагерях. Какую сверхзадачу он на себя берет -показать насилие над человеком при тоталитарном режиме. Поднимает он непростые вопросы - может ли быть человек быть свободным в этих условиях? Можно ли остаться собой, а не поддаваться давлению?

Гроссман показывает, насколько ценны проявления человечности в тоталитарном обществе.
Так Женя Шапошникова пытается передать теплый платок старой немке Женни Карловне, которая виновата лишь в том, что она немка,
Софья Левинтон берет под опеку маленького мальчика и остается с ним до конца, хотя у нее был шанс продлить свою жизнь,
Анне Семеновне помогает донести вещи до гетто пациент, которого она считала мрачным и угрюмым, в то время как соседи делят ее вещи и отказываются с ней здороваться,
Женя Шапошникова остается с Крымовым, когда его арестовывают.
Именно проявления доброты, милосердия, сочувствия делают человека свободным.

Невозможно говорить об этом романе, не затронув столь важной для Гроссмана темы, как гонения на евреев. Мать Гроссмана была убита во время одной из чисток, о ее смерти он узнал лишь после окончания войны. Ее судьба нашла отражение в судьбе матери Штрума. Для Гроссмана важно, чтобы люди не забывали зверства фашистов. Совместно с Эренбургом пишет "Черную книгу", рассказывающую о гонениях евреях. Страницы, посвященные данной теме, самые проникновенные. Невозможно читать без слез письмо матери Штрума, которая уже догадывается, что ее ждет.

Гроссман проводил параллели между сталинским и гитлеровским режимом, что было весьма рискованно. Он пытался показать, что оба режима топчут личность человека, для них важнее массы. Здесь можно привести в пример знаменитый разговор Мостовского и Лисса, когда немец превозносит Сталина, называет Мостовского учителем и подчеркивает их сходство. Удивительно, как роман сумел выжить. Это прекрасно, что мы имеем возможность читать роман без купюр.

Эту книгу я читала то ли второй, а то ли третий раз. Почему сомневаюсь: в университете ее изучали и на первом курсе ("Практикум по современной литературе") и на пятом ("История русской литературы ХХ века"), на первом курсе точно читала, а вот перечитывала ли на пятом - не уверена, возможно пролистывала. Но в любом случае читаю не первый раз. При этом впервые после романа "За правое дело" (собственно, первой части дилогии). И наконец-то многое встало на свои места. Ведь без первой части почти непонятно, что за офицер вернулся к жиличке ворчливой старухи в финале, какое отношение к семейству Шапошниковых-Штрумов имеет юный возлюбленный связистки Кати, что за запутанный отношения у Жени с Новиковым и Крымовым (я думала раньше, что эти двое мужчин знакомы друг с другом хотя бы и что Женя бросила Крымова ради или из-за Новикова и что у этой пары была просто какая-то необыкновенная история любви... ха-ха, я романтик и любитель любовных романов...). Людмила Штрум без первой части предстает более неприятным персонажем, чем она есть (а ведь как хорошо было написано о чувствах Виктора к ней в первой части! ее он мог и не замечать, но стоило ей отлучиться - и он был сам не свой, беспокоился, скучал... они были словно одним целым... и куда это все делось?).
Совершенно непонятно, кто такой Мостовой и как он связан с остальными героями... кто такой Абарчук и почему так нужно описать его будни в советском лагере, почему беременная женщина осталась жить с отцом на территории тракторного завода - все это нити, протянувшиеся из предыдущей части.
"Жизнь и судьба", конечно, более известна. Ведь это же та самая изнанка советского кумача - тут и лагеря, и политпроцессы, и посадки ни за что, и антисемитизм, и, разумеется, сопоставление советского строя и нацизма... Это же интереснее читать, чем рассуждения о силе духа советских людей, и о справедливости войны оборонительной и освободительной, и о преимуществах социализма... но, повторю, без первой части этот хороший роман вполовину теряет свою значимость. Да, он изображает неприглядную сторону, изнанку действительности, но чего стоит изнанка, если мы не знаем того, что же было на виду?

Прочла и не поняла - а кто и с какого перепуга нашел в этой книге антисоветчину? Редкий случай - я реально не понимаю, с чего советская цензура так на нее взъелась. Там про Сталина-то нет почти ничего, и большая часть героев относится к нему, как и положено, с большим пиететом. Да, книга стойко антинацисткая - но это, вроде как, и хорошо.
Или нет?
Вообще журналистской прошлое Гроссмана сыграло с главным произведением его жизни свою шутку: в этой книге нет главных героев. Герои вроде бы и есть, и это люди, выписанные очень своеобразно, живые, реальные - но история не о них. Кого ни возьми - все равно не о них. Они - словно статуи в музее, манекены, которые призваны служить иллюстрацией страшных жерновов войны. Те из них, кто мог вызвать сочувствие, умирают раньше, чем это происходит. Те, кто выживает, до сочувствия не дотягивают.
Они - персонажи второго, если не третьего плана. Все до единого.
Читать Гроссмана легче, чем Шаламова или Солженицына. Отчасти потому, что впереди у героев книги - победа, пусть и доставшаяся столь дорогой ценой. Отчасти - потому что большая часть из них свободна. У них есть выбор или, скорее, его иллюзия.
Опять же наследие журналистики - Гроссман пишет очень точно, емко, он умело подмечает нужное и может несколькими мазками создать у читателя полную картину происходящего. Да, без героев - но зато до дрожи, до мурашек, до запаха пороха, бьющего в ноздри.
И снова возвращаясь к критике сталинизма. В этой книге нет критики - есть печальная действительность. Причем она дается даже без отсылок лично к Сталину - как данность, как факт. Да, люди вот такие - подлые, недалекие, плетущие интриги, плевать хотящие на пользу дела. Но такие не все - были и другие. Те, которые не сдавались - несмотря ни на что. Но опять же - книга не про них, не про подвиги или предательство.
Она про людей в массе. Поэтому читать ее очень непривычно - первую сотню страниц глаз настойчиво пытается вычленить хоть одну линию судьбы, за которую стоит уцепиться. Тщетно. Гроссман безжалостно переплетает нити, обрезая и бросая их в удобный ему момент. Полотно, масштаб которого делают не люди, а события, в которые они вовлечены.
Я знаю, что Гроссман лично принимал участие в обороне Севастополя, но понятия не имею, надо ли его рекомендовать упертым тру-историкам. Как и тем, кто ждет невероятной стилистики или наслаждения языком. Но книга хороша - вот и все, что могу сказать. Прочтения она точно стоит.

Недавно вместе с мамой решила сходить в библиотеку, это при условии, что у меня дома целых две полки своих книг, которые хочу прочитать в ближайшее время. Не люблю читать книжки в электронном варианте. С книгой в руках ощущается личная связь с автором, как шелестят страницы, как они пахнут. Люблю выделять понравившиеся фразы, делать закладки. В электронной книге тоже можно делать закладки, но она не живая, на мой взгляд. Но каждый выбирает для себя, что кому удобнее – я свой выбор сделала. И это печатные книги и никак иначе.

Ну, вот занесло меня в библиотеку, идя туда, думала – ничего не возьму. Ага! Размечаталсь. Из магазина то книжного без книг не ухожу, а из библиотеки получиться. Очень люблю английскую литературу, но в этот раз оказалась среди русской классикиXX века. И мне в руки попал роман Василия Гроссмана «Жизнь и судьба». Именно эта книга ушла со мной из библиотеки.

Вообще-то я всегда не особо любила русскую литературу XX века. Несколько раз пыталась начать читать «Тихий Дон» - но нет, мне становиться невыносимо скучно. Конечно, это относиться не ко всем русским произведениям этого столетия – Булгаков неоспоримый гений, поэты серебряного века. Но сейчас не о них.

Уже дома пришла мысль, что может зря взяла эту книгу, несколько дней ходила вокруг нее и носила с собой везде, прежде чем начала читать. Но начав – уже не могла остановиться.
Главная героиня всего романа – Сталинградская битва! Это героиня всей войны, переломный момент, момент переосмысления положения русских солдат в войне, понимание возможности победы. Это гордость всех участников, всей страны, всего народа! И вот в книге показаны судьбы людей дравшихся за Сталинград, людей находящихся за тысячи километрах в эвакуации, находящихся на Лубянке… Судьбы обычных людей, наших прадедушек и прабабушек.

Герои романа связаны между собой членами одной семьи; их судьбы переплетены между собой, переплетены со Сталинградом, с войной, потерями, надеждами, любовью, верой в близких и даже верой в Бога. Книга была запрещена в России и естественно вначале была напечатана за рубежом.

«Жизнь и судьба», безусловно, достойна прочтения, восхищения и уважения. Я ни на минуту не пожалела, что взяла книгу.

Начиная чтение дилогии Гроссмана, посвященной Великой Отечественной войне, со второй части, я, конечно, был совершенно не последователен. Результат такого выбора отразился на процессе чтения, немного его осложнив – серое вещество в моей черепной коробке изрядно закипало, пытаясь осилить поток энергично поступающих новых имен. И все же я сдюжил. Говоря о нелогичности моего выбора, я тем не менее замечу, что он имеет под собой скрытый фундамент из двух весьма устойчивых аргументов.

Во-первых, читать желательно ту прозу, особенно военную, которая очищена от канонов существующей на момент создания произведения политической идеологии или во всяком случае стремится к такому очищению. Эту задачу, на мой взгляд, Гроссман успешно решил именно во второй части своей дилогии. Если будущий читатель не приверженец взглядов казенного патриотизма, он найдет в книге Гроссмана то, что ищет.

Во-вторых, проза о подлинной жизни и романтизм – две абсолютно не сопоставимые штуки. Гроссман и не стал проводить между ними параллели, за что ему огромное спасибо. Любимая в романтизме борьба личности с государством, особенно тоталитарным, в реальной жизни заканчивается поражением первой. Идеальные персонажи, трещащие по швам от переполняющего их оптимизма, воспевающие исключительно возвышенное, ощущающие себя во всех отношениях счастливыми — это не о жизни во время войны, не о войне, и, главное, не об эпохе 1920-1950-х годов в России (Советском Союзе). Удивительно, но данное обстоятельство разумеют не все. Совершенно не зная истории, современный человек часто полагает, что на кого-то там Сталина не хватает, не понимая при этом, что Сталина хватило бы в первую очередь на него самого.

Сильные аргументы в пользу чтения? Весомые – для меня. Но у меня есть и личная претензия к автору. Одна из ключевых проблем произведения — это тождество советского социализма и немецкого национал-социализма. Для автора постановка знака равенства между этими двумя «явлениями» – вопрос решенный. На то есть большое число объективных (или особо субъективных?) причин. На момент начала чтения данный вопрос был для меня дискуссионным, увы, таким и остался под конец. Не хватило.

Без сомнения «Жизнь и судьба» находит свое место на моей книжной полке вместе с другими тематическими произведениями, при этом не оставаясь незамеченной.

Я читала эти 860 страниц 10м, видимо, шрифтом год. Целый год я продиралась сквозь обрывочные мысли, три десятка персонажей и великую Историю.
И , кажется, это одно из немногих произведений, которое останется без оценки. Потому что как оценивать - немыслимо страшное для всего человечества событие, великий подвиг или художественность?
Если бы я вдруг начинала читать заново, я бы обязательно выписывала в тетрадь все имена, потому что невозможно увязать в одно всех Пряхиных и Даренских, Спиридоновых и Ландесманов.
Только какая разница, кто именно, если в целом очень тяжело и жутко.