Битва железных канцлеров. Пером и шпагой

С самого начала войны союзники тишком договорились: «Будем опасаться слишком больших успехов России в этой войне!»Именно так сказал Людовик, и Вена ему поддакнула.

Цари не частные лица. И дела семейные нам приходится на миру вершить...

Курляндия! Золотые россыпи песков в янтаре медовом, стройно взлетающие к небу сосны, рабские спины латышей и литовцев,черные вороны злобно каркают над древними замками крестоносцев. И для всех проходимцев Европы была ты, несчастная Прибалтика, самым вожделенным куском на пиру разбойничьем. Пожалуй, только одни цыгане не претендовали на корону твою. Да и те, наверное, от нее не отказались бы!

В самом Париже де Еон... увы, разочаровался! После широких, залитых зимним солнцем петербургских площадей Париж вдруг показался ему маленьким, темным и грязным... Впрочем, это не только мнение де Еона, - любой француз того времени, вернувшись из Петербурга, с грустью высказывался далеко не в пользу своей столицы.

-Счастие человека, граф, иногда зависит от животных...

Да, отныне вся надежда – на лошадей!

Фортуна оказалась сегодня женщиной, а я никогда не был бабником.

Карл Маркс впоследствии так писал о Фридрихе Великом: «... всемирная история не знает второго короля, цели которого были бы так ничтожны! Да и что могло быть «великого» в планах бранденбургского курфюрста, величаемого королем, действующего не во имя нации, а во имя своей вотчины...»

Король, сидя на ступеньках, в ужасе смотрел на царапину и – кричал. Но как кричал!

-Ваш многолюбимый Людовик умирает! Где духовный отец? Зовите священника, пока я не умер...

Ах, короли, короли! Сукины вы дети, а не короли...

Могучая Турция и слабая Россия – вот эталоны гирь, которые уравновесят Европу