Полное собрание сочинений. Том 1. Из царства мертвых

Никогда еще Париж не был так похож на парк. Сине-рыжая Эйфелева башня высилась над лужайками, как символ города, с детства привычный глазу. Сады стекали к Сене вместе с лестницами, похожими на застывшие водопады с цветами по краям. Под мостовыми аркадами затихал хриплый зов буксира. Казалось, будто время замерло между войной и миром, вызывая щемящее чувство легкости и душевной боли.

Он был из тех, кто не терпит посредственности, хотя сам не способен возвыситься до таланта. Много мелких дарований… и много горьких сожалений!

Вокруг послышался смех; вспышка аплодисментов быстро охватила весь зал, чтобы стихнуть минуту спустя. Кажется, актеры говорили о любви. Быть актером! Флавьера передернуло от отвращения.

У женщин, сопровождавших офицеров, было одинаковое выражение горделивого самодовольства.

Оправившись от первого потрясения, он как бы оцепенел, впал в беспамятство и бродил по дому, словно гость.

Интуиция — вещь тонкая, и с тех пор, как он живет во тьме, ему волей-неволей приходится полагаться на столь зыбкое, бесплотное ощущение.

И Эрмантье вдруг понимает. Он понимает, что с опаской ждет чего-то с той самой минуты, как взорвалась граната, словно в один прекрасный день его непременно должны добить.

Стоит лишиться глаз, и все шорохи становятся удивительно похожи на человеческие шаги. Этот стук капель по полу… до ужаса напоминает шарканье босых ног.

... слепая лошадь в шахте предчувствует взрыв рудничного газа задолго до того, как он случается.

И он прекрасно знает, что кошмар этот не кончен и никогда не кончится, потому что слепой, который не желает перевоспитываться, а, напротив, намеревается жить, как прежде, среди мятежных предметов, обречен на нелепые ошибки