Зов Ктулху. Хребты Безумия. Мгла над Инсмутом. Повести. Рассказы

История ничему не учит.
Пример - главный герой рассказа Картер. Один раз, испытав ужасы старого кладбища (рассказ "Показания Рэндольфа Картера"), Картер снова приперся на погост, чтобы набить те же шишки.
В чем суть истории?
Первые же строчки рассказа вызывают истерический смех и уважение перед писателем:

Зачет! Лавкрафт! Зачет!
Еще бы, запущенное надгробие посреди старого кладбища - это же идеальное место для спора двух джентльменов, Картера и Мэнтона.
А спорили товарищи о неименуемом. Нечто ужасное, не поддающееся анализу, нечто, чему не дать имени - неименуемое.

С одной стороны Картер, доказывающий, что с неименуемым мы сталкиваемся постоянно. С другой стороны скептик Мэнтон, который уверен, что у каждого природного явления есть фамилия, имя и отчество, и каждое явление можно описать с помощью физических и химических законов.
Спор затянулся.
На кладбище опустилась ночь.
Скептик проиграл.
А по-другому у Лавкрафта и быть не могло.
Мой вам совет, не повторяйте ошибок двух джентльменов - не спорьте на надгробной плите.

Мне определенно нравится Лавкрафт. Он безусловно мастер в своем деле, это постепенное нагнетание обстановки, подробные описания... И ужас ощущается уже за счет только такого эффекта, а страшные события лишь усиливают чувства. Да, атмосферу в рассказах в жанре мистики и ужасов я ставлю, можно, сказать на первое место.

Что же сказать про саму историю? Достаточно банально вроде бы: наследство-особняк + таинственные события + тайна древнего рода героя. А как закручено, как шикарно преподнесено!
Кто бы мог подумать, что у бедного главного героя такие скелеты в шкафу обнаружатся, воистину некоторые вещи лучше не знать никогда, по чердакам и по подвалам не лазить и закрытые двери не открывать. Любопытство занятная вещь, узнать узнаешь, а как с этим вот жить дальше?

Крутая история. Темные осенним вечером в Хэллоуин, самое то!

Каждый раз, читая Лавкрафта, удивляешься его таланту.
Каждый раз, из ничего, из несуразного начала, из минимума окружающей обстановки, с открытым финалом нагнать на человека жути. Это талант и кропотливая работа.
Зная предысторию написания рассказа, можно автору не позавидовать (ирония). Ведь написал он сию историю, списав ее со своего сна.

Ух, и приснится же такое!
Итак, главный герой Картер предстает перед судом. Его друг Харли Уоррен таинственно исчез. Сам Картер не помнит и половины из тех приключений, что выпали на их долю. Они вдвоем, зачем то пошли на старое кладбище (виновата книга, написанная на неизвестном Картеру языке и присланная Харли из Индии).
Они зачем то вскрыли ветхую гробницу, обнажив таинственный проход.
Харли настоял на том, что он один пройдет в неведомое, а переговариваться с Картером он будет по телефону.

Сначала Картер будет разговаривать с товарищем. Но...
Но затем к телефону подключатся другие "абоненты".
Читать, но только не на ночь.

Говард Филлипс Лавкрафт — один из моих любимых авторов в жанре ужасов и мистики! Каждый его рассказ, не вдаваясь часто в детали, способны передать атмосферу ужаса, отчаяния и, конечно, секретов мироздания.

Главный герой, изучив мистическую литературу на счёт древних руин Безымянного города, решает посетить его, несмотря на все предостережения. Лавкрафт, не изменяя себе, рисует окружающую действительность широкими мазками, давая читателю самостоятельно достроить картинку. При этом конкретики в тексте ровно столько, чтобы создать сначала создать величественный и интригующий образ руин, выстоявших уже не одно, а потом и катакомбы, в фресках рассказывающие историю древнейшей расы. Воображение добавляет собственные детали образам, улучшая вовлечение в происходящее.

Отдельно расскажу про иллюстрации Армеля Гольма. Они не всегда тематически попадали в текст. Да, они иногда добавляли атмосферы, особенно если вспомнить иллюстрации мумий исконных жителей города. Однако, например, многочисленные наброски руин и украшений мне показались излишними, хоть и не лишенными аутентичности.

Говард Филлипс Лавкрафт — очень своеобразный автор, однако его уникальный стиль из года в год не перестаёт меня удивлять.

Знающие люди посоветовали читать Лавкрафта в оригинале, чтобы было поэтично. Хотя бы поэтично, раз совсем не страшно ;) К сожалению, английским я не владею в той мере, чтобы перевести нечто вроде "ибо нет языка, подходящего для передачи таких пучин кричащего вневременного безумия..." Время от времени мне казалось, что переводчик тоже не совсем владеет английским. Или русским. Или у него случился-таки заворот мозга от поэзии Лавкрафта.

Ничего не могу поделать с восприятием, смешной он, Лавкрафт этот. Такое у него всё велеречивое, пафосное, громокипящее ( Basenka , спасибо за напоминание о Серебряном веке! очень в тему))). Невозможно испугаться такого нагромождения поэзии. Дьявол кроется в деталях. А сатанизм Лавкрафта это глыбища, которая не то, что пугать, а даже двигаться не может. Стадо дьявольских толстолобиков вместо одного большого Ктулху. Вообще-то они тоже могут напугать, наверное, но не в таком обилии вопиющих оборочек. И несостыковочек, что важнее.

У меня вопросы к каждому предложению в этой цитате, а из похожих высказываний состоит почти весь рассказ. Если эксперты не смогли соотнести иероглифы с известными лингвистическими формами, то как они поняли их содержание? На основании каких аргументированных извивов чуйки учёные мужи решили, что иероглифы принадлежат нечеловеческому миру? Что такое "древние и неосвященные циклы жизни"?!

По уровню "коллективного бессознательного" Лавкрафт, конечно, вообще не братья Гримм... Все его инсайты и фантазии находятся в библиотеке его собственного мозга. Это весьма личный бред, наверняка, в нём многие найдут свои страхи и психозы, но на меня он производит впечатление индивидуального узкого мирка, больше смешного, чем страшного. Чёрт, даже после одного скандинавского детектива Лавкрафт выглядит не ужаснее пионерских страшилок на ночь.

Зато слишком заметна повёрнутость автора на дьяволе - наверное, были какие-то детские травмы, связанные с религией. Мне не очень интересна эта тема. Я больше среагировала на шовинизм, тоже очень заметный.

Это про людей, замеченный в ритуалах, посвященных Ктулху. Обращает на себя внимание последовательность ряда - низкий интеллект, психические отклонения и ... метисы. В небольшом рассказе несколько раз повторяется то, что последователями зловещего культа являются люди смешанной крови. "Отсталые народы", типа индейцев или африканцев, по умолчанию в секте древних злодеев. По неразумению. А люди, в жилах которых течёт разнонациональная кровь, считаются "низкими" и "убогими" по причине нарушения законов крови, границ общины. Понятно, что шовинизм отталкивает меня от автора, даже если он божественно поэтичен.

Но я догрызу еще пару рассказов через не могу, чтобы понять, верно ли моё первое впечатление.

Когда видишь такое название, как "Грибы с Юггота", сразу возникает мысль об употреблённых грибах, и это при том, что я ненавижу выражение "что курил автор". Кажется, что произведение с таким названием может быть только дешёвым ужастиком. И вот вам разрыв шаблона - это цикл сонетов! Местами они довольно страшные, да, но всё равно - цикл! сонетов! грибы! Лавкрафт! - я сразу поняла, что должна это прочесть.
Меня постигло некоторое разочарование, потому что грибы были упомянуты всего раз или два, мимоходом. Толком и не разберёшь, что это такое и чем так ужасно, если ты не в теме, а я не очень в теме. Первые несколько сонетов объединены общим сюжетом, а дальше начинается, я бы сказала, полное сновидство (есть такое слово?). Можно условно поделить сны-стихотворения на кошмары и грёзы, причём кошмаров намного больше, и они действительно страшноватые. Поклонники знают лавкрафтовых хтонических чудовищ, так вот в стихах они производят более сильное впечатление, имхо. Грёзы же полны ностальгии (одно из стихотворений так и называется) по утраченному - раю-не раю - идеальному месту, в которое не попасть никому и никогда, вроде сада, окружённого стеной без ворот или облачных замков в небе. Очень красиво, эта часть цикла мне особенно понравилась.
Непременно надо упомянуть ассоциации: сначала мне вспомнился Кольридж с его альбатросом и Кубла Ханом, а потом - Александр Грин (у него есть очень страшные рассказы, если вы не знали). Романтизм во всей красе, в общем.
Интересно, что цикл писался не залпом, а на протяжении нескольких лет, более поздние стихотворения добавлялись в середину и даже в начало, судя по датам. А лучший сонет из всех - несомненно, финальный - "Непрерывность", он эффектен сам по себе и отлично закольцовывает цикл.
Переводов на русский у "Грибов" несколько, я прочитала вариант Олега Мичковского и частично - Николая Шошунова. Не могу сказать, который мне больше понравился, но у второго есть много плюсов - он лежит в свободном доступе (смотрите ссылку на Фантлабе), имеет обширное примечание , и тут же дан оригинал. Если бы я нашла этот перевод первым, другие и не пошла бы искать, пожалуй.

Моя вторая книга Лавкрафта, и я остаюсь при мнении, что это очень мой писатель. Пожалуй, я должна определенным образом его дозировать, потому что я человек крайне впечатлительный, а тексты Лавкрафта ввергают меня в трансовое состояние.

Когда я читала "Зову Ктулху", я начинала как скептик, а закончила, буквально оцепенев от ужаса и восторга. Потом разразилась хвалебной рецензией (сама от себя не ожидала). В этот раз я шла в текст подготовленной, поэтому эффект был не настолько мощным. Я уже читала как наблюдатель и внутренне кивала на всякие "циклопические постройки", мол, угу, это мы уже видели и чувствовали. Стиль Лавкрафта для меня теперь не откровение, и его словесные приемы не были неожиданными, но не могу сказать, что от этого эффект воздействия текста сильно меньше.

Итак, это книга-предостережение. Рассказчик, профессор, участник полярной экспедиции, открывает правду о том, что они с коллегами на самом деле обнаружили в неизведанном регионе Антарктики. Повесть наполнена фирменными лавкрафтовскими оборотами вроде "это было настолько ужасно, что у меня не хватит слов вам описать" и "то, что мы увидели за углом, не поддается не то что описанию, — восприятию человеческими чувствами" ну и так далее. Я уже сказала выше, что со мной это по-прежнему превосходно работает. Сначала рассказчик якобы повторяет то, что весь мир и так уже знает из СМИ и рассказов участников экспедиции, — о трагедии, которая случилась якобы по вине страшного урагана и прочих неприятных факторов, а потом мы уже шаг за шагом двигаемся по следам той злополучной экспедиции и узнаем, что ученые открыли в Антарктиде неизведанный горный массив и выкопали останки (как они думали) древнейших существ, находящихся на не вполне понятной ступени эволюционного развития ... в общем, все кончилось страшно и печально, но, на самом деле, еще и не кончилось: дальше будет еще больше мрачных хребтов, целый затерянный город, построенный другой расой задолго до появления на Земле человека ... и несколько чересчур подробные (тут я все же соглашусь со многими критикующими) подробности взаимоотношений представителей древних рас, их быта, политики и так далее.

В итоге профессор пишет этот текст для того, чтобы предостеречь коллег от подготовки и реализации новой, куда более оснащенной и масштабной экспедиции в те же края. Кто знает, чем для человечества обернется еще одна попытка потревожить затерянный в вечных льдах город, в котором по странным законам продолжают жить странные и непостижимые существа.

Мне кажется, Лавкрафта стоит читать, соглашаясь на его неспешность, на то, чтобы стать жертвой магии его языка. Я очень быстрый человек, и чтение Лавкрафта для меня — сознательная аскеза, это как бы важный этап обучения словесному мастерству и настроению хоррора. Я больше не возьмусь за его книги просто так, второпях, абы для чего, "почитать в пути" и так далее. Думаю, что в следующий раз я стану читать Лавкрафта специально для того, чтобы погрузиться в особенное созерцательное настроение.

Я верю в его истории, я верю тому, что он так дотошно описывает. В его книгах (по крайней мере, в тех, что я успела прочитать) не так важна психология героев: мы вообще их не видим и не слышим, по большому счету. Герой нужен как носитель глаз и ушей, для того, чтобы читатель совершил путешествие к неведомому и непознаваемому, для того, чтобы его (читателя) можно было как следует напугать.

И — ух! — я рада пугаться.

«Кошки Ультхара» – восьмой рассказ из сборника «Бойся кошек» (1993).

Г. Ф. Лавкрафт (1890–1937) – великий американский писатель, мастер ужасов.

Причудливый и не такой уж и мрачный рассказ, скорее, сказка, похожая на легенду: почему в Египетском поселении Ультхара был принят закон о неприкосновенности кошек.

Наверно, многим известно, что в Египте с древнейших времён кошкам отводилась божественная роль. Поэтому немного странно было читать у Лавкрафта о том, как к кошкам относились в «его Египте».

Кошки с самого начала принимались египтянами, как защитники полей с зерновыми от грызунов. А одомашнены были 10 000 лет тому назад. Археологи находят целые захоронения (кладбища) мумифицированных кошек. Это свидетельствует о трепетном к ним отношении.

Лавкрафт создал литературное произведение на тему египетских кошек и по-своему интерпретировал неприкосновенность кошек.