
По следам древних цивилизаций
Julia_cherry
- 291 книга

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
О мой пукку! О мой микку!
Мой пукку с мощью необоримой...
Итак, у Гильгамеша был необоримый пукку, неплохо ему, однако это ещё не все интересные новости этой книги. Автор - крупнейший исследователь в области шумерской литературы и письменности профессор С. Н. Крамер проделал огромную работу, анализируя, собирая и интерпретируя таблички в Америке, Франции, Турции, Ираке и СССР. Настоящий дотошный учёный, благодаря которому было найдено письменное подтверждение о потопе, которое было впоследствие транслировано Библией, к примеру. В отличие от Древнего Египта, оставившего богатый изобразительный материал в виде статуй, фресок и барельефов, высеченных на стенах из вечного камня, от Шумера сохранилось немного изобразительного материала, потому что дерева и камней в их стране не было. Тем ценнее труд по анализу литературного наследия, из которого тоже можно сделать много важных выводов, перекликающихся с раскопками. Например следы потопа в виде метровых наносов ила были найдены ещё в начале XX века Вулли при раскопках нескольких шумерских городов, а позднее найдены таблички с эпосом, позволившие сделать далеко идущие выводы.
Шумеры, или черноголовые по их самоназванию, сейчас считаются колыбелью цивилизации, деля пальму первенства с Древним Египтом. Археологическими находками доказана их торговая связь, определить, чья первая была идея рисовать количество и обозначать сами товары, ученые наверняка не смогут. А потому считается, что письменность была придумана обеими цивилизациями в процессе культурного обмена. А вот многое другое однозначно впервые реализовано в Двуречье, например, колесо. Конкретно в этой книге нет разговоров о математике и астрономии, к примеру, хотя именно шумеры ввели в обиход деление на шестьдесят, высчитали количество часов в дне и дней в году, составили первый календарь. Крамер говорит о том, что видит и может прочесть, анализирует горестную историю ученика-прогульщика пятитысячелетней давности, который выслушивает разнос от отца:
Воистину, иногда наши сердца опаляются злым ветром, когда дети печалят и напрягают, солидарен с тобой, о безвестный мужик! Первый свод законов за пару веков до Хамураппи тоже был обнаружен в загашниках музей истории Востока в Стамбуле. И вот читаем: если человек человеку его орудием отрезал ногу, 10 шекелей серебром он должен заплатить. Тяжело делать выводы на основании одного лишь документа, однако Крамер этим занимается и считает, что более чем за 2000 лет до н. э. закон "око за око, зуб за зуб" уступил место в Шумере более гуманному праву, заменившему телесные наказания денежными штрафами. Не могу согласиться с таким громким заявлением, однако пищу для размышления этот документ безусловно подкидывает.
Множество пословиц проанализировано Крамером, и для многих подобраны современные аналоги. Вот вариант нашей "цыплят по осени считают": "Он еще не поймал лисицу, А уж делает для нее колодку." Вообще если судить по пословицам и поговоркам, человечество волнуют те же идеи, что и пять-шесть тысяч лет назад. Забавно читать и выделять общее, свойственное всем людям, независимо от того, где и когда, они жили или живут. В отзыве на книжном сайте нельзя не рассказать о первом каталоге произведений шумерской литературы. В качестве названия у шумеров использовалась первая строка произведения, что очень похоже нанаш современный вариант при издании стихотворных сборников.
Что же такое микку и пукку? Анализу эпоса о Гильгамеше посвящена огромная глава, я бы сказал, центральная в книге. По идее, это барабан и палочки, но исследователи до конца не уверены до сих пор. Гильгамеш вырезал их из корней огромного дерева. Всё, как Хлебников завещал: "А он свирел в свою свирель и мир хотел в свою хотель".

Когда-то давно, более десяти лет назад, придумал я совершенно безумную программу самообразования, в рамках которой стал читать старые советские книги научного и популярного толка. Преимущественно на гуманитарные и естественные темы. Как я вообще дошёл до жизни такой – это, конечно, та ещё отдельная поэма, но хватило меня предсказуемо ненадолго. Позже, около пяти лет назад, заинтересовался я историей древних цивилизаций, особенно не входящих в классическую античную триаду. И тоже быстро стух. Так что сейчас я к вящей радости своей продолжаю оба эти старых начинания вот этой прекрасной книгой, один вид которой не может оставить никого равнодушным. Да это же младший брат страховидлы с логотипа телекомпании Вид, не к ночи он будет помянут. Как тут было удержаться? Я по-прежнему падок на всякие странные штуки.
Я немного затрудняюсь с точным определением жанра: книга написана, пусть и популярным языком, но всё же с использованием серьёзного научного аппарата, написана живенько и с юмором, но всё же зарываясь в технические подробности и историю науки. Автор её – известный американский специалист по расшифровке шумерской письменности, работавший как с музейными экспонатами, так и на раскопках. В середине прошлого века его по культурному обмену пригласили в советский союз изучать глиняные таблички, и главным образом благодаря этому книгу у нас согласились перевести и издать. С забавными политическими комментариями, правда, но и на этот счёт здесь в рецензиях уже тоже успели пройтись: действительно очень странно смотрятся сравнения шумерского голосования с двухпалатным парламентом, учитывая, что в той поэме этому была посвящена одна строчка в общих выражениях. Такое впечатление, что автор либо перегнул с юмором, либо попал в ту самую ловушку, от которой предостерегал читателей. Что, мол, нельзя мерить древних шумеров современными мерками логики, этики, морали – они мыслили совершенно иначе. Мне кажется, дело там было вообще в другом.
А ещё автор, помимо непосредственно шумеров, очень интересно рассказывает о своей профессиональной тусовке, об истории ассириологии, прорывах в этой науке за последние 100 лет. И когда он говорит об археологических работах в Ираке первой половины 20 века, моё сердешко приятно ёкает при мысли, что где-то там, в это же время могла находиться и Агата Кристи :з
По сути книга представляет собой историю шумерского царства в контексте найденных письменных памятников. Основную массу текстов составляют мифы, эпические поэмы, гимны, плачи и поучения с отдельными вкраплениями летописей, околонаучных и юридических документов, а также учебных табличек из школ. Темы, освещаемые здесь, довольно специфичны и ограничены, так что я б не рекомендовал её интересующимся людям в качестве первого источника информации о шумерах и их образе жизни. Поскольку шумеры были практически первым государством в привычном нам смысле и оставили после себя официально задокументированную историю, то автор подошёл к композиции творчески: каждую главу он посвящает какому-то тексту и вытекающему из него первому историческому прецеденту. Так, например, есть главы, посвящённые первому историографу и медицинскому справочнику, первой рыбной ферме, первым социальным реформам, первым школам, календарям, юридическим тяжбам и т.д. Разумеется, это всё условно. Если подумать, можно допустить, что кое-какие вещи могли существовать и раньше, но никаких свидетельств этого до нас не дошло. И таким поэтическим способом нас подталкивают к главному тезису, что история началась в Шумере. К сожалению, такой способ организации материала имеет и свои минусы, текст довольно хаотичен, неупорядочен, сведения о шумерской истории и культуре даются фрагментарно и вразнобой – как по сферам жизни, так и по эпохам. Общая картинка в голове тем не менее складывается, и она, надо сказать, показалась мне даже в чём-то привлекательной. У шумеров был довольно высокий уровень материальной культуры с развитым земледелием и строительством, продвинутой для своего времени техникой. Их системы образования и здравоохранения покажутся нам несколько специфическими, но самое главное, что они были, причём, вполне организованные. Так что я не буду ставить автору такой способ изложения в упрёк, в конце концов, он писал не монументальный обзорный труд, а нон-фикшн для широкой публики. И даже привёл тексты в оригинальном звучании – а это само по себе замечательно.
Но больше всего мне нравится, что автор на основе анализа изученных текстов пытается воссоздать картину мира и психологию обитателей древнего Шумера. И речь даже не о мифологическом сознании, жизни в единении с богами и анимистических представлениях, а кое о чём более интересном. У тогдашних людей отсутствовало понятие исторического процесса, мир им представлялся вечным и неизменным. Отсутствовало представление о причинно-следственных связях. А в имевшемся тогда научном аппарате отсутствовало понятие о типологиях, классификациях, законах и правилах. Они довольно неплохо изучили мир вокруг себя, ботанику, геологию, имели развитый язык со сложной письменностью, но всё это было абсолютно не систематизировано и представляло собой просто нагромождение рандомных названий и орфографических примеров. И вот такие моменты всегда кажутся мне особенно важными.
В общем, это было хорошо и даже интересно. Люблю погружаться в историю, и чем она отдалённей – тем лучше. Накачал вместе с этой книгой разного старого научпопа по древним и доантичным цивилизациям, будем приобщаться.

Труд знаменитого ученого-ориенталиста, ведущего шумеролога Сэмюэла Н. Крамера дает возможность бросить взгляд далеко в прошлое человечества, в III тысячелетие до нашей эры.
Основываясь на полученных в ходе археологических изысканий уникальных данных - глиняных клинописных табличках, являющихся фактически первыми литературными памятниками человечества, - автор воссоздает фрагменты жизни цивилизации, не просто канувшей в Лету, но и основательно занесенной илом.
Произведение выстроено по принципу "первенства" и представляет собой своеобразный перечень того, в чем шумеры были, по сути, первооткрывателями. Как можно убедиться, список довольно разнообразен: от первого календаря земледельца до прообраза двухпалатного парламента. Отдавая дань уважения авторам древних табличек, Крамер посвящает первые главы школам писцов и, соответственно, системе шумерского образования. Прелюбопытнейшая вещь выясняется сразу: оказывается, учебный процесс представлял собой монотонную зубрежку и многократное переписывание символов-пиктограмм, которыми обозначались названия тех или иных вещей, животных и т. п. (бедняги - без простора для творческой инициативы)
Некоторые места вызывают улыбку. Так, в сохранившемся списке рецептов целый ряд их, независимо от входящих ингредиентов, завершается упрямой, настойчивой рекомендацией наложить припарку.
В первом сборнике пословиц и басен частенько фигурирует шумерский прототип Капитана Очевидность:
Однако, встречаются и занятные фразы:
Только тот настоящий писец,
Чья рука не отстает от уст.
Все равно умрем — давай все растратим!
А жить-то еще долго — давай копить!
Счастье — в женитьбе,
А подумав — в разводе.
В одной из глав накатывает волной ощущение дежа вю. Речь идет о первом документально зафиксированном буйстве бюрократов, умудрявшихся взимать налог и с покойника, (хочется сказать - и туда добрались!) и первых социальных реформах, призванных усмирить это племя.
Шумерская мифология, пожалуй, самая широко известная часть шумерологии. Ей также уделено значительное внимание в этой книге. Здесь на первый план, конечно, выступает знаменитый герой шумерского эпоса Гильгамеш, также интересен первый прототип библейского Ноя Зиусудра, мифы о сотворении мира и человека. Вообще, человеческая жизнь по отношению к богам, по мнению шумеров, это жизнь слуги, а посмертное существование окрашено в еще более унылые краски.
Можно отметить еще множество вещей, которые раскрывает автор, к примеру, первый в истории человечества библиотечный каталог, первые любовные и погребальные песни, но суть всего этого сводится к одному: невероятное ощущение - посредством чтения перенестись почти на 4 тысячелетия назад и, несмотря на эту пропасть, понять в иные моменты, что совсем недалеко ушел современный человек от пращуров в отношении к жизни. Может быть, только глянца побольше прилипло.

я хочу напомнить читателю, что пословицы трудно поддаются переводу из-за их предельной лаконичности; возможно, в будущем окажется, что те или иные изречения в нашем переводе неправильно воспроизводили смысл подлинника.
Одной из отличительных особенностей пословиц вообще является их общечеловеческий характер. Если вы когда-нибудь вдруг усомнитесь в единстве человеческого рода, в общности всех народов и рас, обратитесь к пословицам и поговоркам, к народным афоризмам и изречениям! Пословицы и поговорки лучше всех других литературных жанров взламывают панцирь культурных и бытовых наслоений каждого общества, обнажая то основное и общее, что свойственно всем людям, независимо от того, где и когда, они жили или живут.
Шумерские пословицы и поговорки были записаны более трех с половиной тысячелетий тому назад, а многие из них наверняка возникли раньше и передавались устно из поколения в поколение. Они созданы народом, который отличался от нас буквально всем: у него был иной язык, иная географическая среда, иные обычаи, иная религия, иные политические и экономические принципы. И тем не менее пословицы древнего Шумера в основе своей удивительно близки к нашим. Без труда различаем мы в них отражение наших собственных чаяний, надежд, слабостей и затруднений, узнаем свои собственные взгляды.
Вот, например, «нытик», который все свои неудачи приписывает коварству судьбы и не перестает жаловаться: «Я родился в злосчастный день!»
Вот люди, вечно ищущие оправдания своим поступкам, хотя все свидетельствует против них. О таких шумеры говорили:
Не переспав, не забеременеешь,Не поев, не разжиреешь!О беспомощных неудачниках шумеры говорили так:
Брось тебя в воду — вода протухнет,Пусти тебя в сад — все плоды сгниют.Как и наших современников, шумеров терзали сомнения — как лучше распорядиться своим состоянием. Это нашло отражение в следующем изречении:
Все равно умрем — давай все растратим!А жить-то еще долго — давай копить!Эта мысль сформулирована и по-иному:
Может, ранний ячмень уродится — откуда нам знать?Может, поздний ячмень уродится — откуда нам знать?В Шумере тоже были, конечно, бедняки, не знавшие как свести концы с концами; про них и сочинены следующие выразительные, построенные на противопоставлении строки:
Бедняку лучше умереть, чем жить;Если у него есть хлеб, то нет соли,Если есть соль, то нет хлеба,Если есть мясо, то нет ягненка,Если есть ягненок, то нет мяса.Беднякам часто приходилось тратить свои скудные сбережения. Автор шумерской пословицы сказал об этом так: «Бедняк съедает свое серебро». А когда сбережения кончались, бедняку приходилось обращаться к древним предкам современных держателей ломбардов. Отсюда поговорка: «Бедняк занимает — себе забот наживает». Она весьма напоминает современную английскую пословицу «money borrowed is soon sorrowed» («деньги занятые — деньги проклятые»).
В целом бедняки Шумера очевидно были покорны и смиренны. Нет ни одного указания на то, что они сознательно восставали против правящего класса богачей. И тем не менее сохранилась поговорка, которая, если только она правильно переведена, свидетельствует о пробуждении начатков классового сознания: «Не все семьи бедняков одинаково покорны!»
Другая шумерская поговорка напоминает стих из Екклезиаста (5, 11): «Сладок сон работающего», и в еще большей мере — изречение из Талмуда о том, что умножающий свое достояние умножает свои заботы. Звучит она так:
Тот, у кого много серебра, может быть и счастлив,Тот, у кого много ячменя, может быть и счастлив,Но тот, у кого нет совсем ничего, спит спокойно.Иногда бедняки полагали, что во всех их неудачах виноваты не они сами, а люди, с которыми они связались:
Я кровный скакун,Да поставлен в одну упряжку с мулом,Вот и приходится таскать повозку,Возить тростник и солому.О бедном ремесленнике, который по иронии судьбы не может пользоваться теми предметами, которые он сам изготовляет, шумеры говорили: «У слуги (следящего за гардеробом хозяина) одежда всегда грязная».
Кстати, шумеры придавали одежде большое значение, что отразилось в пословице: «Хорошо одетому всюду рады».

Библия. Этот литературный памятник (...) уходит корнями в глубь веков, он впитал в себя соки всех соседних стран. И по форме и по содержанию, книги Библии имеют немалое сходство с литературными произведениями древнейших цивилизаций Ближнего Востока.

Да осенит тебя человечность, да проникнет она тебе в голову и в сердце. -(Шум. текст).












Другие издания


