Так говорил Заратустра. Веселая наука. Злая мудрость

О, внемли, друг!
Что полночь тихо скажет вдруг?
«Глубокий сон сморил меня, —
Из сна теперь очнулась я:
Мир — так глубок,
Как день помыслить бы не смог.
Мир — это скорбь до всех глубин, —
Но радость глубже бьёт ключом!
Скорбь шепчет: сгинь!
А радость рвётся в отчий дом, —
В свой кровный, вековечный дом! »

Вы ещё не искали себя, и вот вы нашли меня. Так поступают все верующие; поэтому всякая вера так мало значит.
Теперь я призываю вас потерять меня и найти себя; и только когда вы все отречётесь от меня, я вернусь к вам.

И теперь ещё свободна для великих душ земля. Много ещё пустых мест для одиноких и тех, кто одиночествует вдвоём, — где веет запахом тихих морей.

То, о чем молчал отец, начинает говорить в сыне; и часто находил я в сыне обнаженную тайну отца.

Всегда один и один – это дает со временем двух.

Поистине, мы слишком утомились, чтобы умереть; и вот мы бодрствуем и продолжаем жить – в склепах!

Не каждое слово подобает всякому рылу.

Не ты ли этот самый ветер, с пронзительным свистом распахивающий ворота в замок Смерти?
Не ты ли тот самый гроб, наполненный многоцветной злобою и ангельскими гримасами жизни?

Беззаботными, насмешливыми, сильными - такими хочет нас мудрость.

Учёная книга всегда отражает искалеченную душу: любое ремесло калечит.