Вишневый сад. Рассказы

Прочитала после того, как узнала, что героиня буквально списана с С.П. Кувшинниковой, с той самой, с которой жил Исаак Левитан (Рябушинский), а муж Кувшинниковой, ксати тоже доктор- Дымов. После этого рассказала Левитан очень обиделся на Чехова, отношения друзей до конца так никогда и не стали прежними. Внутренне я негодовала, ну что за друг?! Друг должен одобрять выбор, должен полюбить твою половинку, а нелюбимый мной Чехов вмешивается, да еще и так публично, почти нагло! Рассказ очень поучительный и даже,я б сказала, направляющий на правильное русло, направил в какой-то степень и меня. Ну а Чеховский поступок я пересмотрела, все-таки друг это тот, кто подскажет верный путь, распутает от оков ослепшего, запутавшегося, каким и был Левитан. Жаль, что рассказ его не отрезвил... Бросив нещадно Кувшинникову, он погрязает в новой, не менее порочной связи. Короткий, но такой точный рассказ. Браво, Антон Павлович!

Как-то так получилось, что в школе я не читала эту пьесу. Хотя суть ее всё равно знала. Сейчас пьеса не вызвала восторга, да она понравилась, но совсем без восхищения. Может дело в том, что я вообще небольшой любитель пьес (хотя есть такие, которые очень нравятся), а может в чем-то еще.
Сама пьеса представляет собой некий хаос, герои отвечают невпопад, связного диалога не получается, каждый говорит о своем, они не слышат и не слушают друг друга.
Мне совсем не жалко героев пьесы, я даже скажу больше они мне и совершенно не симпатичны. Обычно хоть кто-нибудь, но оказывается приятен, а тут нет... хотя, нет... есть молчаливый герой, который вызвал мою симпатию - вишневый сад. Для Раневской сад - это ее молодость, воспоминания о детстве.
Пьеса, на самом деле, очень символична и вот тот же сад является символом дворянской России, а его вырубка - конец старой России и грядущие изменеия
В общем, впечатление осталось неоднозначное... есть о чем подумать, даже много о чем.

Странное послевкусие. Вроде и особенного ничего, и не то чтоб понравилось… Вспоминала переезды нашей семьи, которых за мое детство-отрочество было два. Вот это Анино «Начинается новая жизнь, мама!». И в то же время, смутное ощущение, что уходит что-то не менее дорогое и значимое. И новая жизнь потом со старыми дырками.

Сумбурная пьеса, и осадок тяжелый. Старика больного одного в неотапливаемом доме заперли. Помрёт ведь, горемычный. И хоть бы один персонаж ХОРОШИЙ, а то все какие-то убогие, неприякаянные. Пять стаканов бутафорских слёз с четырёх актов. Ой ну их, поехали к цыганам!

Эх, как ведь нам важно настроение, в котором всегда прибывает человек.
И ведь не был Беликов злобен и мотивов корыстных не имел. Однако отравлял жизнь окружающим этот безобидный, казалось бы, хиккарь исправно. Должен ли он был за это все умереть? Ему был дарован покой, дабы не переживал больше по пустякам. И ведь довела же его жизнь до подобного, не думаю, что он такую вот чрезмерную осторожность в себе взрастил с особенной любовью. Видится мне, что-то страшное с ним случилось, а справится с последствиями бедный преподаватель не смог. Ну и ушел с миром.

Вот говорят люди, что рассказ этот высмеивает чинопочитание, а у меня возникла несколько другая ассоциация. Это рассказ о том, до чего может довести самокопание. И просто копание. И СПГС. И вообще зацикленность на мелочах. С одной стороны да, не узнал бы наш герой, что перед ним сидит начальник, не начал бы перелопачивать это у себя в голове. Согласитесь, мы все бы перед начальником извинились (да перед любым бы человеком извинились, но удобнее же не обращать на себя лишний раз внимание). А потом уже пошли личные тараканы, не дающие уснуть и сосредоточиться на чем-то другом. Ну бывает же так, особенно у зацикленных на чужом мнении личностей. И поэтому все это "лег и умер" немного по-другому смотрится. И сразу как-то вот задумываешься над своими неискренними извинениями и прочей избыточной вежливости. Не надо думать о том, что о тебе думают другие! Пойду извинюсь...

Что нового могу сказать я о «Попрыгунье»? О самоотверженности и подвиге в повседневной рутине, о том, что ценить нечто мы начинаем, лишь потеряв его безвозвратно? О том, что великая любовь порой прячется в самых обыкновенных людях и зачастую выражается не в бурных страстях, а в самоотверженном служении, в желании счастья для любимого (хотя и не стоящего этого) человека?
Возможно, это лишь моё желание увидеть просвет в конце любого тоннеля, но в рыдающей над телом мужа, зовущей его, всё-таки прибежавшей к нему (пусть и слишком поздно) Ольге Ивановне я хотела видеть и Наташу Ростову, рыдавшую над раненным Балконским, вымаливавшую прощение… И Анну Николаевну («Гранатовый браслет»), понявшую, принявшую любовь Желткова лишь после его смерти… В порыве этой совершенной пустышки, бабочки-однодневки – Ольги Ивановны – мне хочется видеть пробуждение чувств, пробуждение человечности. Но слишком запоздавшее пробуждение.
Можно говорить много о героях, об образах, о прототипах, о показанной полумещанской, полубогемной жизни конца XIX века. Но давайте будем по-чеховски кратки. И помечтаем, чтобы как можно больше было среди простых людей таких вот Дымовых, и как можно раньше наступало бы прозрение (и не такой ценой) у таких вот «Попрыгуний».