Иуда Искариот. Избранное

Удивляться можно только тому - как можно было на подобную тему написать настолько скучное произведение. По сути "Рассказ о семи повешенных" является ответом Леонида Андреева на "Последний день приговоренного смерти" Виктора Гюго, пусть там у героев и есть куча прототипов, они революционеры и всякое такое. Если выразиться более определенно, то Андреев - это анти Гюго. Писатель совершенно беспристрастен, ему плевать на всех этих казненных, можно бы было порадоваться, дескать, вот она, объективность перед нами. Да какая там объективность, если впору во время чтения заснуть? Впервые я, сравнивая, отдаю пальму первенства Гюго, к которому абсолютно равнодушен.

Эта прострация в рассказе очень напомнила мне Маркеса, когда читаешь и недоумеваешь - зачем писатель вообще это написал, настолько ему самому это неинтересно. Но до глубин колумбийского писателя Андрееву как до Луны, здесь просто очередная пугалка-страшилка, автор берет тему поскандальнее и начинает ее обсасывать. Когда читаешь, то зеваешь вместе с Леонидом Андреевым, единственный плюс у этого рассказа, как у любого коммерческого творения, это его название. "Рассказ о семи повешенных" действительно вызывает нездоровый интерес одним только названием, но, если бы читающим после платили также, как в свое время и автору этого рассказа, то все бы пришло в естественное равновесие. Подозреваю, что сей труд значительно бы выиграл, если бы его переписал, может даже слово в слово, какой-нибудь другой писатель, передав ему хотя бы намек на проявление чего-то человеческого.

В общем, в моем понимании Андреев уже безнадежен, не помогает даже то, что обычно я всегда хорошо осознаю то, что он хочет сказать, манера его изложения мне близка и язык повествования вполне себе приличный. Но кто бы его еще пустил в литературу в те годы, не имей он нормального словарного запаса. Правда, герои у автора в основном говорят короткими рублеными фразами в стиле "отстаньте от меня". То, что Андреев выдает за разнообразие, очень напоминает наше пиво, которое наливается из одной бочки. А от его постоянных мистических снов создается ощущение, что ты сам спишь, что снится тебе тяжелый потный сон, а кто-то там храпит рядом. Это Андреев, судя по всему. Не хочу спать с мужиком. Если уж мне действительно захочется поспать, то я выберу для этого другого автора.

А фраза Льва Толстого об Андрееве "он пугает, а мне не страшно", судя по всему, именно из этого рассказа, только звучит она здесь "меня надо вешать, а я не хочу". За этот намек на оригинальность и то, что повешение - это еще один вид гимнастического упражнения, добавлю одну звезду.

Не моя книга. Совершенно. Мне не близки евангельские сюжеты даже несмотря на то, что они лежат в основе множества других историй и книг. Особенно много отсылок можно встретить на них у писателей-католиков. Но одно дело - аллюзии, которые можно и пропустить не будучи заинтересованной в теме, и другое - целая повесть - интерпретация центральной библейской темы - темы предательства Иисуса Иудой. Вот уж о чем мне не хочется думать - чем руководствовался Иуда в своем предательстве.

Возможно, Андреевым в повесть заложена интересная мысль о том, что никогда нельзя судить человека из-за того, что тебе видится, что тебе кажется, какими представляются мотивы его поступков. Даже в самых казалось бы однозначных явлениях может быть двойное дно, все может оказаться не так, как мы привыкли считать. Хорошо, мысль правильная и верная, но ее выражение в библейских мотивах меня не тронуло и "не заставило задуматься".

Помимо самого перевернутого на голову сюжета, мне не понравился ни стиль автора, ни его интерпретация характеров апостолов и самого Христа. Ни одного из них таковыми я не вижу. Хотя, скорее я могу сказать, что мне просто все равно, чем то, что я не согласна с Андреевым.

Очень редко, прочитав книгу, я не могу выставить ей оценку. Это как раз такой случай. С творчеством Леонида Андреева немного знакома, много слышала об этой повести, да всё откладывала, предполагая что меня ожидает... Однако реальность оказалась страшнее ожидания. Писатель рассказал историю 7 человек, осуждённых на смертную казнь: 5 "политических" за терроризм, среди которых оказалось 2 молодые женщины, и 2-х уголовников. Автор показал то, что чувствует человек, приговоренный к смерти. И здесь не только страх, не только трагедия, не только трансформация личная, здесь ещё показана и психология окружающих, их отношение к приговорённым: от охранников до родственников. Очень тронула сцена прощания родителей и сына Сергея. А ведь молодой человек из хорошей семьи, как он стал преступником?! Ох уж эти разрушительные идеи! И поразило, как одна из героинь, Таня, словно что-то почувствовав, а, может, она откуда-то изначально знала, что человек не должен быть одинок перед уходом в мир иной...

Страшная и глубокая повесть, просто пронизывающая могильным холодом, но несущая сразу несколько смыслов: ограждающая от преступлений ("не убий") и выступающая против смертной казни.

Слушала в исполнении Игоря Серебряного. Время 3 часа 58 минут. Исполнение мне не очень понравилось - достаточно медленно и с непонятными паузами. Возможно, когда-нибудь прочитаю глазами. Если решусь.

Молчание как бездонная пропасть. Безразличие Бога, холодность Вселенной, невозможность единения с Другим, неспособность понять, услышать и быть понятым и услышанным в свою очередь. Сиротливость Человека в мире, бесприютность. Он только гость в этом сложном и противоречивом мире. Как малое дитя мечется он по своей жизни, натыкается на острые углы, рвет свою душу, как обезумевший и оглушенный о. Игнатий, рвет свою рясу, кружа по кладбищу, плутая в ужасе по знакомым тропам, а вокруг молчание (холодное, безразличное и такое оглушительное, громкое). Даже вера в бога не спасает. Нет смирения, нет кротости. Все замерло в душе (дремлет старый богомолец на скамье у церкви). Страх, злоба, отчаяние завладевает душой, нищий духом, духовное поглощается материальным (бранящиеся нищенки у кладбищенской церкви). Долгое молчание вокруг (сосредоточенный глубокий взгляд серых глаз попадьи – нет в нем ни жалости, ни прощения) и молчание Веры.

И с ужасом почувствовал о. Игнатий, что в ухо его вливается что-то могильно-холодное и студит мозг и что Вера говорит, но говорит она все тем же долгим молчанием.

А вокруг лето, запах пыли и речки, тепло солнца. Далекие звуки жизни почти сразу же поглощаемые молчанием пустого дома.

Нет смысла – все пустое – все закончится и погрузится в равнодушное безмолвие – все живое и звучное будет поглощено этим безжалостным молчанием. Нет надежды и нет спасения даже в смерти.

Каждое утро, после обедни, о. Игнатий приходил в гостиную, окидывал одним взглядом пустую клетку и всю знакомую обстановку комнаты, садился в кресло, закрывал глаза и слушал, как молчит дом. Это было странное что-то. Клетка молчала тихо и нежно, и чувствовались в этом молчании печаль, и слезы, и далекий, умерший смех. Молчание жены, смягченное стенами, было упорно, тяжело, как свинец, и страшно, так страшно, что в самый жаркий день о. Игнатию становилось холодно. Долгим, холодным, как могила, и загадочным, как смерть, было молчание дочери. Словно самому себе было мучительно это молчание и страстно хотело перейти в слово, но что-то сильное и тупое, как машина, держало его неподвижным и вытягивало, как проволоку. И где-то, на далеком конце, проволока начинала колебаться и звенеть тихо, робко и жалобно. О. Игнатий с радостью и страхом ловил этот зарождающийся звук и, опершись руками о ручки кресел, вытянув голову вперед, ждал, когда звук подойдет к нему. Но звук обрывался и умолкал

Многослойность произведения поражает...здесь столько измерений, что просто дух захватывает.

Я, конечно, знаю в общих чертах историю о предательстве Иуды. Но Евангелия я не читала, так что в подробностях не знаю библейской версии событий, не знаю их трактовки той или иной христианской церковью. Так что и впечатления мои здесь только от прочитанного без сравнения с первичной историей.
На первых страницах мы видим такой довольно-таки неприятный образ главного героя: как внешне - уродливо-двуликий, так и по поступкам - мерзко-изворотливо-завистливо-злобный какой-то. Но идет повествование, и Иуда Андреева постепенно перестает таким восприниматься, в нем проявляется какое-то достоинство, внутренний стержень (на фоне намеренного предательства это особенно странно). Он ли меняется по ходу истории или мое восприятие его? Я склоняюсь ко второму. Почему же это происходит?
Иуда умен, очень умен, а другие ученики у Андреева какие-то откровенно глуповатые. Даже Фома, который своим стремлением всё подвергать сомнению, склонностью всё обдумывать мне близок и симпатичен, даже он выглядит не разумным человеком, а в лучшем случае тугодумом.
Иуда любит Иисуса, всей душой, но вроде бы безответно, ведь Иисус как будто кроме снисхождения, доброты ничего более не проявляет к Иуде. Невольно пожалеешь его, ведь тщеславные Петр и Иоанн (вечно попусту спорящие о том, кто из них "будет первым возле Христа в его небесном царствии") Иисусу как будто куда милей, но почему? Иуда заботлив, внимателен. Иуда возмущен как низко оценили Иисуса, как легко переживают его смерть ученики (они спали и ели, когда умер Иисус!), как слепы все люди, которые так и не поняли, кого они распяли (как же они не видят???)
Иуда убивает себя, потому что на этой земле ему уже нечего делать, его влечет к Христу и он видит свое место рядом с ним, он идет к Иисусу и просит встретить его ласково. Иуда не чувствует за собой вины, не раскаивается, потому что у Андреева Иуда, предавая Христа, вроде бы как исполнял свой долг перед ним, чуть ли не нехотя выполнял молчаливую волю самого Иусуса. Ему просто не в чем раскаиваться, ему только есть о чем сожалеть и на что гневаться.
А что же другие ученики? Струсили, отступились, смалодушничали, понадеялись на справедливый суд, оправдали себя тем, что всё равно ничего не смогли бы сделать против солдат... Любили ли они Иисуса? Иуда упрекает их, что нет, иначе спасали бы учителя ценой своей жизни, не рассуждая.
Так кто же здесь предатель, ведь Андреев писал "нечто по психологии предательства"? Ученики, покинувшие своего учителя в беде? Люди, кричавшие вчера "Осанна!", а завтра "Распни его!"? Понтий Пилат, умывший руки? Или всё же Иуда, продавший господа и сам потом ничего не сделавший для его спасения?

Очень яркое и не типичное произведение. Показано поведение семерых приговоренных к смерти человек - от момента суда до момента повешения И если пятеро из них - это одна группа товарищей-подрывников, то двое других вообще случайные люди. Один разбойник со стажем и просто заблудившийся по жизни человек, у которого разума не хватило понять как правильно или нет жить.
Очень четко видны переживания, мысли и поведение каждого из них. Как каждый из приговоренных ведет себя наедине со своей судьбой накануне казни. Это наверное самые показательные моменты. Моменты, когда люди уже перестают притворяться и показывают свое нутро.

Вот где «свинцовая мерзость».
Так получилось, что, когда я читала этот рассказ, мне было 17 лет, как и Зиночке.

Не помню, чтобы ранее какая-то из книг вызывала у меня такое давящее и мучительное ощущение безысходности, когда ничего сделать нельзя, помощи ждать не от кого. Тебя, безоружного и неготового к защите, бросают в страшный, убогий и озлобленный мир, к существам, в которых от человеческого осталась только способность к членораздельной речи и умение лгать.

Андреев будто показывает романтичные декорации, трогательные взаимоотношения двух молодых людей. А потом, когда ты теряешь бдительность, быстро сдирает светлый занавес и силком вталкивает тебя в темную каморку, набитую грязными, жестокими антропоморфными зверями, которая оказывается прямо за светлой сценой. Ты стучишь в массивную дверь, срываешь ногти, царапая ее, а Андреев хитро улыбается тебе в узкий зазор между дверью и стеной, задвигает последний засов и уходит. Хочется закричать вслед ему в отчаянии, спросить его, зачем все это, но чья-то липкая и вонючая рука уже зажимает тебе рот.

Вот что для меня «Бездна».
Вот кто для меня Андреев.

Реалистичный рассказ от писателя модерниста, родоначальника русского экспрессионизма.

Не совсем ровные отношения у меня складываются с творчеством Леонида Андреева. Неоднозначные чувства вызвала его повесть "Красный смех", "Иуда Искариот" остался мною не понят, а вот этот рассказ понравился. Я бы его даже к детским не отнесла, а адресовала взрослому читателю. Среди всей той безнадеги, которым пропитано творчество Леонида Николаевича, здесь забрезжил лучик света.

Если за "Красный смех" Андреева упрекали, что не может человек, ни разу не воевавший, достоверно изобразить войну , то в "Ангелочке" он знает о чем пишет. Несчастная любовь, попытка свести счеты с жизнью, злоупотребление алкоголем, все это из биографии писателя.

Родители Сашки пьют. Сначала после безответной любви начал спиваться отец, затем за ним потянулась и мать. Ребенок растет настоящим волчонком. Людей ненавидит, сверстников поколачивает, учиться не любит и вообще есть мысли расстаться с этой жизнью, только мал еще сообразить, как это сделать. Мать его бьет за каждую провинность, а то еще и голодом морит, чтобы одумался.

Есть у пацана богатые покровители, которые Сашку в гимназию определили и так иногда помогают семье. Вот они-то и пригласили мальчика к себе на Рождество, а там на елке увидел он ангелочка. Настолько эта восковая игрушка поразила мальчика, изменила, сотворила настоящее чудо, на короткое время принесла счастье. Мгновение, и вновь злобный взгляд из-под детских бровей. Счастье оказалось мимолетным, растаяло, как воск от огня. Так хочется верить, что у Сашки вместе с "синеватым светом начинающегося дня" начнется новая жизнь, но я реалист.

Психологически и эмоционально сложная книга. Даже с учетом того, что герои истории - приговоренные к казни - не вызвали у меня никакого сочувствия. Почему они удивляются и страдают от того, что их жизнь отнимают другие люди, если они сами не отличаются любовью к окружающим? Убийцы, разбойники, террористы... Все это люди со сломанной психикой, и не всегда в этом виновато общество.
Автору удалось передать не только внешнюю сторону казни, но и показать внутренний мир множества людей. Тут и семь судеб, которые должны скоро прерваться. Каждый приговоренный переживает скорую встречу с петлей по своему. Кто-то переосмысливает свои поступки, кто-то до последнего не верит в происходящее, кто-то обвиняет в своих бедах окружение... И, хотя их страхи казались мне порою мелкими по сравнению с некоторыми преступлениями (отнимать чужую жизнь видимо менее страшно), но их эмоциональная передача впечатляет.
Небольшая по объему, но содержательная по эмоциональной насыщенности повесть довольно неоднозначна. Хотя чувствуется, что автор сочувствует своим героям, но он правдиво рассказывает о их преступлениях. Поэтому каждый может сделать свой выбор, кто эти осужденные - преступники или жертвы системы?

Мрачно-тревожное звучание повести погружает в мир главного героя, окутывает пеленой плотной и вязкой, звуки и краски мира становятся приглушенными, почти стираются, и слышится лишь разгоряченное частое дыхание не то о. Василия, не то самого автора. Как будто мечется в бреду больной на постели, жалостливо зовет, стонет, затихает и вновь начинает стонать и звать кого-то по имени, но не разобрать слов, только сердце сжимается от того, что не в силах помочь страждущему, не в твоих это силах. Вот такое впечатление у меня сложилось при прочтении повести. Как всегда у Андреева очень остро, болезненно, сложно, глубоко, символично, очень тонко и проницательно. Библейские темы переосмысливаются и мы видим авторское понимание, авторскую интерпретацию, точку зрения.

Человек в этом мире, человек и его вера, поиски Бога за пределами своего внутреннего мира, крушение надежд и чаяний, потеря смысла, тотальное непреодолимое одиночество и отчуждение от людей и религии, богоотступничество как вызов, как бунт и многие другие темы и вопросы поднимаются автором в этой повести.

Многострадальный о. Василий все мог перенести, но только не равнодушное молчание на отчаянный призыв. Потребность в чуде осталась без ответа. Обездоленный пустой человеческий мир обступил со всех сторон, и поглотило о. Василия мертвое безмолвие.

Самое печальное то, что главный герой так и не нашел покоя.