Нон-фикшн (хочу прочитать)
Anastasia246
- 5 135 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
У нас примитивные представления о прошлом. Даже 19-й век представляется эдакой диорамой Бородинского сражения, плавно переходящей в стимпанк. Чего уж говорить о более ранних временах вроде века 16-го или 17-го. Для нас это типа палеолита: все жили охотой и собирательством (ну ладно, пахали еще в прямом смысле этого слова), только тусовались не в пещерах, а в избах и ходили не в зверинах шкурах, а в шубах и кафтанах как в фильме «Иван Васильевич меняет профессию».
А вот если почитать «Быт и нравы русского народа» Костомарова, то можно увидеть, что жизнь тогда была даже более компликативной, чем сейчас – со всеми этими многоступенчатыми обрядами и обычаями, бытовым укладом, религиозной составляющей, социальными стратами, продвинутыми иерархическими конструктами в одежде, кухне, даже банальном выходе из дома. А также с развитыми системой госуправления, правовой базой, торговлей, речным флотом и много еще чем. Так-то. Учите матчасть, как говорится.

Книга очень информативная, но меня, конечно, не отпускало чувство, что всё это я уже где-то читала (потому что читала). Как строили избу, чем обставляли жилые и подсобные помещения, чем накрывали на стол, что если в пост, чем охабень отличается от терлика, как при церковном запрете увеселений смеялись над скоморохами и выходили на кулачные бои Костомаров пишет подробно. Прошёлся историк и по нашему обрядовому благочестию.
Но где Николай Иванович, описывая семейные нравы и отношения между людьми, набрался эдакой пошлости? Историк, близкий славянофилам, нарисовал такую мрачную картину повседневной жизни допетровской Руси, что позавидует любой западник. Встал мужик поутру, помолился и не пахать или на службу пошёл, а давай жену колотить – ни на что другое времени не остаётся. А жена, несмотря на закрытый образ жизни, умудряется изменять мужу с кем попало. Ну чего ожидать от народа, застрявшего между византийским лукавством и татарской грубостью?

Вера, что милостыня нищему есть достойное христианское дело и ведет к спасению, порождала толпы нищенствующих на Руси. Не одни калеки и старицы, но люди здоровые прикидывались калеками. Множество нищих ходило по миру под видом монахов и монахинь и странствующих богомольцев с иконами – просили как будто на сооружение храма, а на самом деле обманывали. В каждом зажиточном доме поношенное платье раздавалось нищим. В больших городах на рынках каждое утро люди покупали хлеб, разрезали на куски и бросали толпе оборванных и босых нищих, которые таким образом выпрашивали себе дневное пропитание. Случалось, что эти самые нищие, напросивши кусков, засушивали их в печке и после продавали в качестве сухарей, а потом снова просили. Часто дворяне и дети боярские, пострадавшие от пожара или неприятельского нашествия, просили милостыни, стыдясь заняться какою-нибудь работой. Если такому попрошаю говорили, что он здоров и может работать, дворянин обыкновенно отвечал: «Я дворянин, работать не привык; пусть за меня другие работают! Ради Христа, Пресвятыя Девы и святаго Николая Чудотворца и всех святых подайте милостыню бедному дворянину!» Часто такие лица, наскуча просить милостыню, меняли нищенское ремесло на воровское и разбойничье.

Во избежание сходства с католиками в старину православные не становились на колени, но благочестивые люди усердно клали поклоны, и от этого на лбу у них были шишки.

Напрасно бедные, пользуясь своим гражданским правом, сами собирались в земской избе и составляли облегчительные для себя постановления: после их собрания в той же земской избе собирались снова богатые и переделывали все по-своему. Способы, каким образом богатые торговцы утесняли бедных, изложены в любопытной челобитной последних, поданной в 1666 году. Между прочим, богатые выбирали свою братию в таможенные головы, в целовальники и в разные должности, сопряженные с наблюдением казенного интереса; эти выборные обкрадывали казну, делились с товарищами, которые их выбирали, а потом, без согласия с середними и меньшими, богатые выбирали из последних в целовальники вместо своих и взваливали на них весь недобор.


















Другие издания


