Стародуб

Как ни крути, но в силу уже солидного возрастного стажа могу считать себя хомо советикус. Если не по убеждениям, то по происхождению. А в дремучие наши советские времена было принято в определённое время на определённых радиоволнах передавать разные радиоспектакли — что-то типа «Театр у микрофона» и прочие варианты. Радио передавало, а мы слушали. С интересом и удовольствием. И многие литературные и драматические произведения были знакомы в варианте радиоспектакля.

Дальше...

И потому то и дело ловлю себя на некотором ощущении своеобразного «голода» — как ни крути, но была определённая прелесть вот в таком формате приобщения к высокому искусству. Некоторые современные люди сейчас скептически поворчат, типа лучше по телику или вообще через комп, а ещё лучше вживую, на сцене. Кто бы спорил, да только… во времена моего сибирского детства не было ни теликов, ни тем паче живых спектаклей. А радио было. Вот и слушали.

Вся эта совершенно необязательная преамбула была нужна только для того, чтобы обозначить, что некоторое время назад началась у меня пора возвращения в эпоху радиопостановок и радиоспектаклей. Кои ищу и слушаю с превеликим удовольствием. Хоть в формате специально созданной на радио постановки, хоть в виде записи живого спектакля на плёнку и последующего воспроизведения. А вместе с этим возвращением к такому формату «чтения» с удовольствием возвращаюсь к литературе того времени, свободной от «порнокартинок» и всяких других извращений. Уточняю — именно извращений, потому что никакой погони за слащавыми приглаженными текстами и обтекаемыми темами нет — например, недавнее прослушивание аудиокниги Астафьева «Так хочется жить» или аудиозаписей военной прозы Фёдора Абрамова напрочь лишено красивостей и изяществ, там жизнь показана как она есть, с кровью и болью. А вот от современной литературной грязи порой и правда устаёшь.

Прослушанный радиоспектакль по относительно ранней повести Виктора Астафьева рассказывает нам о нескольких днях, может неделях из жизни десятилетнего сибирского мальчугана Ильи. Которого настолько заела мачеха, что он сбегает из дома и по счастливой случайности прибивается к плотогонам. Вот, собственно говоря, и весь сюжет. Но не все события, которые происходили с парнишкой и вокруг него.

А главным остаётся финальная фраза —

В. Астафьев "Стародуб".
Виктор Астафьев всегда ставил моральные вопросы. Мир людей, отношений между ними, мир деревни, любовь, чувство долга, любовь к родным местам-в его книгах.
Фаефан из немногих, кто, оставаясь старообрядцем, чтит законы писаные и помнит о нравственности.
"Суеверие да "древнеотеческие устои" не знают жалости. И это суеверие подсказало людям, что мальчишку прибило к берегу не зря, что есть в этом дурное знамение и что оберёшься напастей, коли оставишь его в деревне". Беда-бедой, но разве жизнью ребёнка можно пренебречь? Фаефан бескорыстен. Никогда не ждёт благодарностей, почёта, действует по велению сердца. Его отчуждённость от старообрядцев понятна: они сами сторонятся "лешего", как его прозвали, не понимая, почему он отступает от их заветов.
"Культявый, Культя, Култыш- так стали кликать в деревне Вырубы мальчонку", "Остались только мизинец да большой, вроде рогульки",- Фаефан спас мальца, многие ли на это решатся?.. "Да и характера он был уединённого, раздумчивого, не по возрасту углублённого",- будто специально был послан Культя такому же человеку-одиночке Фаефану.
Культя, тихий, старательный, добрый был противоположностью родному сыну Фаефана Амосу. Любовь для Культи-полная отдача тому, кого любишь, без оглядки. Это-жить ради него. Амос же, воспитанный Мокридой по-старозаветному, с опорой на "почитай" то и это, был во многом бесчувственен. Ни нежности, ни ласки и улыбки не было у него в отношении к супруге. Культю, скорее, он терпел, чем братом считал приёмным.
"Амос не дарил Клавдии ни цветов, ни мехов. Он поступил по-обычному: напоил Троху и высватал его дочь",-пишет Астафьев. Грубая натура Амоса сказывалась на его жизни с супругой. Он и Мокрида "приструнили" Клавдию: "Молиться с лестовкой в руке утром и вечером, перед сном и после сна, перед едой и после еды". "В бедной и безалаберной семье Клавдии никогда не было такого унылого гнёта".
Култыш, влюблённый в Клавдию, боготворил её. Тихий, скромный, обожающий природу, готов был всё сделать для её счастья. В надежде на брак с нею, "схватил Култыш стародуб и понёс его своей невесте под рубахой, а за плечами мешок, полный соболиных, беличьих и горностаевых шкурок. Всю завалит, с ног до головы, свою невесту мехами Култыш, а в волосы ей вплетёт он солнышко!". Самый заветный подарок любимой-цветок стародуба и самый дорогой для охотника-меха.
"Култыш вынул из-под рубахи мятый, но всё ещё светящийся Стародуб, вложил его в безжизненные, податливые пальцы Клавдии". Не способен на такие поступки "холодный" Амос.
Безжалостность Амоса, его самолюбие и жажда наживы в полной мере открываются во время охоты. Для Феофана и Культи природа- вдохновительница, дарующая блага материальные и душевные. Амос же привык брать, не отдавая ничего в замен. Астафьев-мастер словесного творчества. В сценах убийства телёнка, смерти Марлухи злое нутро Амоса проступает ядовито. "У него были тоже большие уши, гибкая, как у змейки, шея и тоненькие, паучьи ножки. На узенькой мордочке в свете луны стеколками поблёскивали глазёнки",-от облика телёнка веет доверчивостью, детскостью, спокойствием. "Змейка", "шейка", "ножки", "стеколки", "глазёнки"-использование уменьшительно-ласкательного суффикса -к- в существительных, -еньк- в прилагательных ("узенькой", "тоненькие") рисуют образ малютки, неспособного на зло. Разве можно поднять на беззащитное существо оружие?..
У Маралухи "от гнева и страха дрожали ноздри, все мускулы были напряжены". "...когда из леса поспешно потекла темнота, высвобождая одно по одному деревья, кусты, пни и валежины, мать, не таясь больше, с гордо поднятой головой вышла из леса и рванулась к лежавшему на поляне маралёнку. Амос не допустил её близко. Стиснув зубы, он выстрелил в отвислую грудь коровы, и когда она стремительно метнулась, ударил ещё раз вдогонку-это уже со зла. Вместе с пулей вылетело зло. Залихорадила, затрясла охотника радость"....Ком встаёт в горле при чтении, замираешь. Астафьев будто "бьёт" глаголами: "дрожали", "напряжены", "рванулась", "не допустил", "выстрелил", "метнулась", "ударил". Боль Марлухи и жесткость Амоса в описании.
Страх за собственную жизнь-только он заставляет Амоса вспомнить о Боге.
"Уверую! Навсегда Уверую! Только помоги!"- кричал он в Небо...Глухо в ответ.
Антитеза в основе "Стародуба" подчёркивает вечные противостояния: добро- зло. Как в сказке, Амос наказан. Не может стремление к наживе, вред живому оставаться незамеченными какими-то внеземными силами. "Сколько верёвочке не виться...",-учит народная пословица.
Фаефан воспитан Природой. Любовь к ней привил и Культе. Амосу не смог из-за Мокриды, воспитавшей сына без заботы о живой природе, по старозаветным канонам.
Уникален язык любви Астафьева. Его поклонение каждому листику, звуку ручья, трепету пёрышков птиц...-в лексике. "С пеной на губах мчится, бушует Онья",-как живая. После пожара "Тайга начинала зализывать раны, и никакого дела ей не было до человека, распластавшегося у её ног". Тайга должна думать обо всех существах, для которых простирает свои просторы, не тех, кто зарится на неё, убивает членов этого места.
"Глухая, душная тишина", "Заря уже отцвела за дальней лесистой седловиной. Луна с подтаявшим боком выпутывалась из ячеистых облаков, то появляясь на секунду, то надолго исчезая с глаз. Бурьян и кустарник, окружавшие яму, напоминали лохматое облако, упавшее на землю", "до самой до земли обвисли с низкой охотничьей избушки сосульки, похожие на светлые морковки", "завеснило в тайге. Завеснило и на душе молодого охотника",- Астафьев не говорит прямо любить природу. Языковые обороты, подбор средств языка- всё указывает на его отношение к тайге. Наравне с человеком листочки, озёра, облака имеют право жить. От них, "говорящих" по-своему, исходит воздух, вода, общее благо любому. Те, кто презирают природу, не ценят богатств её, используют их как данность, не отдавая взамен,- природа вынуждена мстить, защищаясь. Расплата с ними неминуема.
Астафьев за внешней простотой рассказа, но напряжённой из-за событий, поднимает нравственные вопросы. А они вечны, как сама природа.
Спасибо, что читаете.
#мысли #пишу #мюсли #литература #слово

Яркий, образный текст. Оригинальная стилистика, потрясающие описания природы Сибири, быта людей. Все это характерно для Астафьева. И в то же время, что является необычным для него, некая мифологическая дымка - неясно время действия, место, вкрапление преданий о "стародубе", суеверия старообрядцев...
Повесть знатная и самое главное оригинальная! Действительно большая литература.
Что интересно, в наше время, в смысле таланта, наверняка есть люди подобные Астафьеву, но в смысле жизненного опыта, в смысле своеобразия, природной неотесанности, такого нет, а потому и повести подобной неоткуда взяться.