Палата № 6. Повести и рассказы

С каждым новым прочитанным рассказом я всё больше проникаюсь симпатией к творчеству Антона Павловича Чехова. Меня искренне поражает его способность вложить в маленькое произведение столько чувств, эмоций и, главное, смысла.

Главный герой, Яков Матвеевич, уже прожив полноценную жизнь, понимает, что потратил всё своё время впустую. Постоянно гоняясь за убытками и выгодой, он забыл про удовольствие и счастье от жизни. Его жена, Марфа, для него была не более чем дополнением к дому, по отношению к которому не нужно проявлять лишнее внимание. Даже любимое занятие, игра на скрипке, не может стать отдушиной, превращаясь в ещё одним пунктом в подсчёте убытков. Особенно печальным мне показался момент, что даже осознав ошибочность своего подхода к жизни, герой не может ничего изменить. Он продолжает возвращаться к подсчётам, только в другой обёртке, но суть от этого не меняется. Мне кажется, это и есть одна из причин, почему Яков Матвеевич так спокойно принимает близость своей кончины. Это освобождение не только от телесного, но и набивших оскомину суждений.

Особое внимание хотела бы уделить финальному решению главного героя. Он отдаёт важную для себя вещь, скрипку, человеку, которого он до этого необоснованно ненавидел. Человеку, который может понять печали чужого для себя человека. Такая искренность и сострадание не могут не восхищать.

Вот так Антон Павлович Чехов смог в рассказ на 12 страниц вписать столько, сколько иногда не получается раскрыть в многостраничных романах.

Простой рассказ о… а собственно, о чем? О разбитых надеждах? Об упущенных возможностях? Просто о жизни в провинции? О том, как молодые и полные надежд постепенно превращаются брюзжащих стариков?
Да, обо всем понемногу. Но, если честно, я не сильно прониклась этой тоскливой историей, потому что как-то уж очень быстро и бесследно прошла любовь земского доктора. Потому что сразу было понятно, что Котенок не блещет музыкальными талантами, как, впрочем, и маменька - писательскими. Хотя в их случае - чем бы барыни ни тешились, лишь бы без вреда для окружающих. Ну и для себя, конечно.
А в остальном - люди жили, люди ошибались, люди разочаровывались. Привыкали к рутине, которая постепенно засасывала, как болото, стирала краски, сушила душу, истребляла способность радоваться жизни, петь, шутить, влюбляться и делать глупости. Тоска зеленая прямо, хотя и жизненная. Но, несмотря на жизненность, заметного отклика рассказ у меня не вызвал. Может быть, время и настроение для чтения были неудачными, а возможно, я опять чего-то не разглядела.

Хорошая повесть. Жалко только, что я прочитал ее еще месяц назад, а отчет не написал сразу. Теперь уже не все мысли могу вспомнить какие были. Но главное, что я понял, это то, что Беликов был самым настоящим трусом. Он всего боялся. А я где-то в книжке про единоборства читал, что если чего боишся, то это с тобой и случится. Беликов боялся, чтобы над ним не смеялись, поэтому все над ним и смеялись. Он боялся, чтобы чего не случилось, так с ним все время что-то и случалось. А то, что он все время в футляр прятался так это от страха. Он и женщин боялся и умер, я прям уверен, что девственником. За это его тоже надо пожалеть.
У нас в колледже есть такой чувак, не буду писать что он ведет, что б никто не догадался. Только ему уже под 30, а живет один с мамкой и ни с кем ни гуляет. Над ним даже дети смеются. А он просто всех боится, и детей, и баб, и вобще всех.

Как понять, что сходишь с ума? Когда пропадает критическое отношение к своему поведению и окружающей действительности? И каково семье безумцев.

Хороший повесть о жизни психически нездорового человека, разрушении личности и горе близких людей. Его надо советовать в школе, разбирать на занятиях по пропедевтике внутренних болезней и психиатрии (мне бы понравилось). К истории хорошо бы приложить памятку «как действовать в похожих ситуациях». В какой момент надо уходить из этих отношений, перестать тянуть не себе тяготы, которые вряд ли когда-либо прекратятся? Единственное, мне безумно жаль Татьяну. С одной стороны – папашка, замкнутый в четырёх стенах дома и внутри своего сада. С другой – друг детства, окутанный ореолом подростковой влюблённости, ожиданиями спасения из затворничества и семейного счастья. А в итоге что? Хорошего – ничего, лишь на всю жизнь моральная травма и разъедающая душу мысль, а не из-за неё ли всё так сложилось.

Чехов, как врач по образованию, даёт достаточно интересную базу в своих произведениях. Например, после прочтения с друзьями-медиками засели со спорами "чем же именно болел гг?".Вариантов было множество: начиная от шизофрении, окр (Обсессивно-компульсивное расстройство), заканчивая раком лёгкого с метастазами в мозг и циррозом печени, конечно, упоминая туберкулёз.

Рекомендовано к прочтению медикам, студентам-медикам.

Невозможно написать отзыв на произведение, ставшее за 120 лет с момента издания не только классикой, но и своеобразной «лакмусовой бумажкой» для проверки вас самих по меткому высказыванию одного литературного критика: «По тому, что вы напишете о «Даме с собачкой», будут судить не об этом рассказе, а о вас!». Хотите высказаться? Или доверитесь Владимиру Владимировичу Набокову, считавшему «Даму с собачкой» одним из величайших литературных произведений в истории.
Алексей Максимович Горький в письме А. П. Чехову в январе 1900 года сообщал: «Читал „Даму“ Вашу. Знаете, что Вы делаете? Убиваете реализм. И убьете Вы его скоро — насмерть, надолго. Эта форма отжила свое время — факт! Дальше Вас — никто не может идти по сей стезе, никто не может писать так просто о таких простых вещах, как Вы это умеете. <…> После самого незначительного Вашего рассказа — все кажется грубым, написанным не пером, а точно поленом. И — главное — все кажется не простым, то есть не правдивым. Это — верно… Огромное Вы делаете дело Вашими маленькими рассказиками — возбуждая в людях отвращение к этой сонной, полумертвой жизни — черт бы ее побрал!.. Рассказы Ваши — изящно ограненные флаконы со всеми запахами жизни в них, и — уж поверьте! — чуткий нос всегда поймает среди них тот тонкий, едкий и здоровый запах „настоящего“, действительно ценного и нужного, который всегда есть во всяком Вашем флаконе».
Лев Николаевич Толстой в личном дневнике от 16 января 1900 года оставил следующую запись (орфография сохранена): «Читал Даму с собачкой Чехо<ва>. Это всё Ничше. Люди, не выработавшие в себе ясного миросозерцания, разделяющего добро и зло. Прежде робели, искали; теперь же, думая, что они по ту сторону добра и зла, остаются по сю сторону, то есть почти животные».
Вот так три классика высказались о рассказе Антона Павловича. И дали о себе прекрасные характеристики.
Только наиболее известных киноэкранизаций было шесть. Это по рассказу из 15 страниц(!!!).
1960 - Дама с собачкой (СССР) режиссёр Иосиф Хейфиц.
1971 — Дама с собачкой / La dama del perrito (ТВ) (Аргентина), режиссёр Алехандро Дориа[es]
1972 — Дождь / Kisa (Югославия), режиссёр Младомир «Пуриша» Джорджевич (экранизация рассказа)
1975 — Дама с собачкой / De dame met het hondje (ТВ) (Бельгия), режиссёр Жан-Пьерр Де Декер[nl]
1987 —«Очи чёрные» Вольная экранизация Никиты Михалкова
2009 - Дама с собачкой/Die Dame mit dem Hündchen(Германия), режиссёр Юлий Колтун

От себя могу сказать только одно – человек, хоть однажды переживший сумасшедшее чувство любви, про которое точно сказал Арсений Тарковский –«Когда судьба по следу шла за нами, Как сумасшедший с бритвою в руке», всегда будет благодарен Антону Павловичу за столь мощное описание противоречивых чувств, охватывающих людей, попавших в любовный круговорот, с головой уходящих в омут желания, взятых в плен сильнейшим романтическим мороком. А, если вы никогда не теряли голову – может быть, и не жили… «Я дышу, и значит – я люблю! Я люблю, и значит – я живу». (Высоцкий В.С.)
Фраза – «И казалось, что еще немного - и решение будет найдено, и тогда начнется новая, прекрасная жизнь; и обоим было ясно, что до конца еще далеко-далеко и что самое сложное и трудное только еще начинается».
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 105

В рассказе описывается обычный курортный роман между замужней приличной дамой и женатым почти сорокалетним мужчиной, который находит в интрижках отдушину, разрядку от тягостной монотонности и рутины брачной жизни.
Читая, я окунулась в повествование, как в киноленту. Душная комната, пропахшая духами из японского магазина, яркий арбуз, который уплетал Гуров. Неприятная сцена. Пришёл к даме в номер, совершил половой акт, сидит жуёт арбуз и не понимает, почему изменившая своему законному супругу плачет и презирает себя. Мужчине никогда не понять женщину. На одни и те же ситуации мы смотрим под разными углами.
Прозаичная история, каких тысячи есть и будет. Семья семьёй, а случайные влюблённости случаются сами собой. Возможно, страсти можно контролировать, но стоит ли? Что тогда останется в жизни, если убрать вспышки света, Ялту, собачку, арбуз?
Гуров не ожидал, что Анна Сергеевна наполнит его сознание. Кратковременная интимная связь поменяла жизнь героя и он решает ехать в город С., где проживает дама со шпицем.
У тайных любовников всегда две жизни – явная и тайная. Чаще всего именно вторая занимает все мысли.
Чехов писал о том, что знал не понаслышке . Биография раскрывает писателя как любителя женщин и балагура. Не удивлюсь, если он списал историю с кого- либо из своих товарищей или подруг, а, может, с себя.

По какой-то причине, скорее, конечно же, видимой, сюжетной, «Палата №6», наряду с «Архиереем», считается мрачнейшим произведением АП.
Можно, конечно, как бы и возразить, что у Чехова всё в эдаком вот «жидком лунном счете», который увидел Андрей Ефимыч в первую ночь во флигиле. Светлые пятнышки чеховского юмора, радости труда и простого счастья, - блин, да ещё понапрягаться нужно, чтобы вспомнить.
О, разумеется, есть обобщения, ставшие уже общими местами, известные даже тем, кто никогда не читал первоисточника; обобщения, уходящие в социальное - «Вся Россия - палата №6».

Всё – так, и всё – не так. Как в жизни и бывает. Нет, «не бывает». Это и есть – сама жизнь. Не черная или белая, ни с оттенками и нюансами, нет. Она – черное, белое, цветное, - всё в одном, всё одновременно, всё является всем. Поэтому грань между 20-летним докторским стажем Андрея Ефимыча и помещением его в Палату – достаточно было нескольких минут, когда Никита завел его туда, вручил халат и запер дверь. Всё.

Пустыня. Иванов, Пелевин, Кафка.

Борис Моржов из «Блуды» Иванова (https://www.livelib.ru/reader/fullback34/searchread/w-b-a/%D0%91%D0%BB%D1%83%D0%B4%D0%B0+%D0%B8+%D0%9C%D0%A3%D0%94%D0%9E), Савва Скотенков из «Ананасной воды» Пелевина (https://www.livelib.ru/reader/fullback34/searchread/w-b-a/%D0%90%D0%BD%D0%B0%D0%BD%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%B2%D0%BE%D0%B4%D0%B0+%D0%B4%D0%BB%D1%8F+%D0%BF%D1%80%D0%B5%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B9+%D0%B4%D0%B0%D0%BC%D1%8B), молодой человек К. из «Замка» https://www.livelib.ru/reader/fullback34/searchread/w-b-a/%D0%B7%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%BA), - братья (уж позвольте отослать к моим отзывам, самым для меня дорогим и удачным). Вместе с Андреем Ефимовичем или Иваном Дмитричем Громовым – ещё одним жильцом Палаты – все мои герои живут в пустыне – метафорической, в первую очередь. Поскольку речь всё же о «Палате», а о предыдущих героях я уже писал, давайте посмотрим не социальным, но экзистенциальным, «глазом» на явление героя, как сказал в своем месте Булгаков.

Все мои герои из века 20 – живут, творят, даже исчезают, одиночками. Такой вот «чистый разум», «чистая воля», не «замутненная» такой мелочью, как семья, например. Можно поупражняться в размышлениях, которыми в «Палате» отметился и Андрей Ефимыч, что при рождении человек был вытолкнут во враждебный мир. («В самом деле, против его воли вызван он какими-то случайностями из небытия к жизни… Зачем?» Не напоминает ли это вам, читатель, «родовую травму» Фрейда и – шире – экзистенциальное одиночество почти всей философии 20 века?

Если верно, что самая практичная вещь на земле – хорошая теория, то не справедливо ли обратное: самое практическое и повседневное и есть умозрительное и теоретическое? Давайте свежим взглядом, ну, или почти свежим, посмотрим на Рагина. Ну, хорошо: образование, профессия, ежедневные хлопоты по работе, пусть и в 200 километрах от железной дороги (что же хорошего там может быть, в 200 километрах-то?). Всё так. Книги, размышления, ежедневное пиво и Михаил Аверьяныч. Всё так. Но что же помешало Рагину за 20 лет найти хотя бы сожительницу, не говоря о супруге или жене. Что?
Чего не хватило Рагину=Чехову для такого пустяка? И ведь одинокие доктора, - да они во всей чеховской прозе, литературе, творчестве, - они везде. Чехов делает конструкт, осознанно ли, неосознанно – не важно. Главное – результат. А в нем нет ни семьи, ни женщины, ни детей. А есть та картина мира, созданная мыслью, душой и духом АП, в которой он и видел собственное существование. Он создал тот мир, в котором он мыслит себя, принимает или не принимает пространство, куда, «без его ведома», его вытолкнули.

В психологии есть такой тест, ну, или практическое занятие: пара, один закрывает глаза, второй берет его за руку и водит по какому-то пространству. Смысл действа – чувства, которые испытывает закрывший глаза. Считается, что этот тест – на отношение человека к миру, доверяет человек окружающему, или нет.

Но каков чеховский «мир вокруг»? Например, такой:
«В больничном дворе стоит небольшой флигель, окруженный целым лесом репейника, крапивы и дикой конопли. Крыша на нем ржавая, труба наполовину обвалилась, ступеньки у крыльца сгнили и поросли травой, а от штукатурки остались одни только следы».

Или такой: «Эти гвозди, обращенные остриями кверху, и забор, и самый флигель имеют тот особый унылый, окаянный вид, какой у нас бывает только у больничных и тюремных построек».

Или такой: «Здесь у стен и около печки навалены целые горы больничного хлама. Матрацы, старые изодранные халаты, панталоны, рубахи с синими полосками, никуда негодная, истасканная обувь, — вся эта рвань свалена в кучи, перемята, спуталась, гниет и издает удушливый запах».

Или вот такой: «На хламе всегда с трубкой в зубах лежит сторож Никита, старый отставной солдат с порыжелыми нашивками. У него суровое, испитое лицо, нависшие брови, придающие лицу выражение степной овчарки, и красный нос; он невысок ростом, на вид сухощав и жилист, но осанка у него внушительная и кулаки здоровенные».

Здесь же: «Стены здесь вымазаны грязно-голубою краской, потолок закопчен, как в курной избе, — ясно, что здесь зимой дымят печи и бывает угарно. Окна изнутри обезображены железными решетками. Пол сер и занозист. Воняет кислою капустой, фитильною гарью, клопами и аммиаком, и эта вонь в первую минуту производит на вас такое впечатление, как будто вы входите в зверинец».

А что люди? Люди? Давайте, глянем:
«Смотритель, кастелянша и фельдшер грабили больных, а про старого доктора, предшественника Андрея Ефимыча, рассказывали, будто он занимался тайною продажей больничного спирта и завел себе из сиделок и больных женщин целый гарем».

Или, уже совсем привычные чеховские мотивы: «Даже интеллигенция не возвышается над пошлостью; уровень ее развития, уверяю вас, нисколько не выше, чем у низшего сословия».

Здравоохранение: «… всё больничное дело, как и 20 лет назад, построено на воровстве, дрязгах, сплетнях, кумовстве, на грубом шарлатанстве, и больница по-прежнему представляет из себя учреждение безнравственное и в высшей степени вредное для здоровья жителей».

Что испытывал бы сам Антон Павлович от им же описанного мира, доверившись закрыть глаза и взявшись за руку «другого»?

Неужели весь мир таков? Почти весь, - так у Чехова. «Почти» - это когда всё же говорится о прогрессе в медицине «в последние 25 лет». Но это – исключение, светлое солнечное пятнышко в том самом реальном мире.

Есть ли ещё пятна? Да, есть. Это двадцатилетние(!) размышления Андрея Ефимыча над бренностью и суетой подлунного мира. На самом деле он живет очень «бурной» и очень «напряженной», правда, внутренней жизнью, часами(!) шагая из угла в угол в комнате. Размышления над суетностью всего и превозношение спокойного отношения и к страданию, - хотя бы это позволяет совершенно уверенно говорить о

Буддизме

Разумеется, ни Андрей Ефимыч Рагин, ни Иван Дмитрич Громов, ни даже сам Антон Павлович Чехов вовсе и не подозревали, что этот вечный тип ничего не делающего представителя русской национальной интеллигенции – буддист! Честно говоря, я и сам не подозревал о подобном. Пройдемся по страничкам повести?

«Лишние люди», размышляющие, но вялые и ленивые интеллигенты, дураки и дороги, «противные как крысы и воняющие как клопы чиновники» (М.Е. Салтыков-Щедрин), - это лишь начало списка. Илья Ильич Обломов (Чехов одно время был высокого мнения о романе, а потом «прозрел») – «воплощение» русского типа элиты общества.

Чехов дает и тот же, и всё же несколько иной тип безвольного, скукоживающегося с каждым годом, с каждой «новой» мыслью, интеллигента. Не противящегося злу насилием. 20 лет размышляющего над вселенским Злом, получившим пропуску в городке, расположенном в 200 километрах от всего, не только от железной дороги, но вообще – от всего! Это – край света и последние вопросы этому миру, - всё здесь, в городишке, где, по мнению и АП, и миллионов читателей, нормальный, здоровый человек – Громов, этот последний рубеж падающей под повседневными ударами подлости, пошлости, ничегонеделания, жизни. Рубеж перед возвещающего тщету жизни, а, значит, торжества её антипода – смерти, Рагина. Также признанного сумасшедшим. Признанного кем? Здоровым общественным телом.

Принято считать Рагина опускающимся, возвращающимся к праху, из коего был явлен свету когда-то, типом. Давайте послушаем Андрея Ефимыча. Так ли уж «оригинален»? Только ли ему в голову приходят подобные суждения?

Тезис №1: «на этом свете всё незначительно и неинтересно, кроме высших духовных проявлений человеческого ума.
Ум проводит резкую грань между животным и человеком, намекает на божественность последнего и в некоторой степени даже заменяет ему бессмертие, которого нет. Исходя из этого, ум служит единственно возможным источником наслаждения. Мы же не видим и не слышим около себя ума, — значит, мы лишены наслаждения».

Тезис № 2: «При всякой обстановке вы можете находить успокоение в самом себе. Свободное и глубокое мышление, которое стремится к уразумению жизни, и полное презрение к глупой суете мира — вот два блага, выше которых никогда не знал человек. И вы можете обладать ими, хотя бы вы жили за тремя решетками».

Тезис № 3: «Мудрец, или, попросту, мыслящий, вдумчивый человек отличается именно тем, что презирает страдание; он всегда доволен и ничему не удивляется».

Тезис № 4: «Между теплым, уютным кабинетом и этою палатой нет никакой разницы, — сказал Андрей Ефимыч. — Покой и довольство человека не вне его, а в нем самом».

Вот, собственно говоря, плод двадцатилетних размышлений буддиста Рагина. Нирвана, надмирность, презрение к боли и страданию, - чем декларируемые и, в общем, исполненные Рагиным уже в палате истины отличаются от буддистских? В своей сути – ничем. Кроме одного.

Расположенный в 200 километрах от всего, на краю света и мира, городок – это вовсе не буддийский монастырь. А мещане и крестьяне – не монахи, презирающие страдание и боль. Даже единственный здоровый в городке человек и сумасшедший по совместительству – Громов Иван Дмитрич – антитеза надмирности иного, не буддийского космоса покоя и нирваны, мира. Он может ненавидеть жизнь, но не презирать её: «На боль я отвечаю криком и слезами, на подлость — негодованием, на мерзость — отвращением. По-моему, это собственно и называется жизнью», - говорит Громов.

«А презирать страдания значило бы для него презирать самую жизнь, так как всё существо человека состоит из ощущений голода, холода, обид, потерь и гамлетовского страха перед смертью. В этих ощущениях вся жизнь: ею можно тяготиться, ненавидеть ее, но не презирать».

Что же делать нам, более 1000 лет живущим между динамикой Запада и статикой Востока, сами себя распявшие неопределенностью выбора: умные или красивые? Нам-то как жить?

Антон Павлович 130 лет назад ответил на этот вопрос вселенским скепсисом нормальности сумасшествия.
Спустя эти самые 130 лет, позвольте ответить иначе.

Как нам жить?

Во-первых, регулярно. И это – не пошлость. «Нас мало, нас крайне мало, а самое страшно то, что мы – врозь. Но сердца забывчивых женщин…» - и далее по тексту.

Во-вторых, жить самостоятельно. Это означает только и исключительно одно: подобно тому, как лет 300 назад мы распяли себя на кресте комплекса неполноценности, точно также, можно – в обратной последовательности – снять себя с этого самого позорного креста. Позорного – потому что никто другой, кроме нас самих, не заставлял чувствовать себя вторым сортом. Айда отсель, - как говорят туляки.

В-третьих, читать, размышлять над прочитанным и обожать учителей народов и человечества.

Таких, как Антон Павлович Чехов.

Аминь.

Жил-был молодой, подающий надежды земский врач Дмитрий Ионыч Старцев. Со стремлениями, трезвым взглядом на жизнь. С желанием, надеждой любить и быть любимым. Встретив любовь, он боролся за неё до конца: ходил на нелепые свидания, которые назначала ещё более молодая девушка, назначала свидание на кладбище в половине одиннадцатого ночи; не замыкался в обиде за подобную шутку и шел на следующий день делать предложение.

Когда же и это не получилось, заодно, по просьбе отца, он подвозит красивую и умную девушку в клуб, на вечер. Целует её, когда коляска накренилась на повороте, но девушка сухо сказала: "Довольно".

Но чаша должна быть испита до дна: он переодевается дома и пытается объясниться с девушкой на вечере. С тем же успехом, что и в коляске.

А потом девушка, вообразив себя великой пианисткой, уезжает поступать в консерваторию. С известным результатом. Её нет в городе 4 года, а за это время Старцев раздобрел, практика его стала обширной, стало очевидно: жизнь состоялась. Ему понравилось разбирать разноцветные бумажки, которых с каждым месяцем становилось всё больше. Жил он один.

Потом они встретились. С заведомо известными настроениями и статусами. Она - повзрослела во всех смыслах. Совершенно искренне раскаивалась. Хотя в чём ей было раскаиваться? В обычных детских шалостях? Разве что в собственной заурядности: не увидела, прошла мимо своей любви, была как все: Москва, Москва, музыка, богема, слава, успех, - кого не влечет всё это? И не увидела свое счастье - блеск фальшивых ценностей ослепил её.

Он. А что - он? Принято считать лексему "Ионыч" символом, знаком всего, в самом начале подающего надежды, а потом опустившегося, нет, не в социальном - моральном, экзистенциальном, как сейчас говорят в подобных случаях, смысле. Что ж, так и есть. Ну, то есть, да, так и есть. Но тайный, скрытый смысл, значение и цель рассказа совсем иные.

Две фобии - огромные, мучившие и терзавшие АП всю жизнь - страх перед женщиной и страх личностной деградации. Всё творчество (фигурально, конечно, чуть утрировано) - об этом. То есть - о себе. Как это и должно быть у великого творца (вспомните Великого Инквизитора).

В "Ионыче" огромная энергия внутренних страхов АП соединилась. Не ко времени состоявшаяся встреча со своей судьбой - фатальная беда. Ты получаешь "подтверждение" в собственной несостоятельности, в отвержении тебя как мужчины, в вечно поверхностной сущности женщины: звездная пыль важнее самой звезды. Твоя ущербность, второсортность, получает неожиданную подпитку в "прозрении" женщины: не увидела, не разглядела тебя, обожглась где-то, на ком-то, вернулась, потому что некуда больше возвращаться. А поскольку некуда больше, то и ты "сойдешь"; смирилась под порывами реальной жизни и "на безрыбье..." В результате: все они такие!

Но какая-никакая жизнь шла и в губернском городе С. (а пропо, цитата: " вообще же в С. читали очень мало, и в здешней библиотеке так и говорили, что если бы не девушки и не молодые евреи, то хоть закрывай библиотеку"). С расширившейся медицинской практикой, с вложением в недвижимость, с прогрессирующей одышкой. Старцев (какая же у Ионыча должна была быть ещё фамилия? Всё должно бить в цель. И фамилия - тоже) отвечает на вопрос вернувшейся девушки о жизни в городе: "Эх! – сказал он со вздохом. – Вы вот спрашиваете, как я поживаю. Как мы поживаем тут? Да никак. Старимся, полнеем, опускаемся. День да ночь – сутки прочь, жизнь проходит тускло, без впечатлений, без мыслей… Днем нажива, а вечером клуб, общество картежников, алкоголиков, хрипунов, которых я терпеть не могу".

Не во время принятое лекарство становится ядом. Любовь, которая, как знать, могла бы стать "обыкновенным чудом", таковым не стала. И в результате то, что есть. Только вот что странно: на протяжении всех четырех лет Старцев жил один. По крайней мере, Антон Павлович не счел нужным построить сюжет иначе. Что так? Промелькнула звездочкой-кометой любовь - и всё? Что это? Сверх ранняя импотенция? Что, совсем ничего человеческого? Совсем-совсем? А, замысел в том, чтобы показать стремительную деградацию "когда-то подававшего надежды"?

Кстати, как много докторов в рассказах АП.

Ещё кстати: знаете, какое самое распространенное женское имя не только в рассказах АП? Анна.

Что же в итоге? В итоге - классик мировой литературы. Это - о фобии деградации.

Одинокий, никогда не любивший гений. Это - о чеховских женщинах.

Еще один Чеховский взгляд на отношения мужчины и женщины. Тематика рассказа совпадает с названием.Тема любви такая же вечная,как и само чувство ее породившее.
В помещичьем доме,за обедом, зашел разговор о тайнах возникновения любви. О том,что невозможно найти об"яснения этому феномену. Каждый случай необ'ясним и индивидуален.
Начинается "рассказ в рассказе".
Павел Константинович Алехин поведал своим гостям историю,случившуюся в его жизни. На заседании уездного суда, рассказчик познакомился с Дмитрием Лугановичем и был приглашен в его дом. Алехин очарован супругой хозяина, Анной Алексеевной. Привлекательная 22- х летняя женщина произвела на героя неизгладимое впечатление. У него вспыхивает нежное чувство к жене приятеля. В мыслях ,Алехин спрашивает,
почему он не встретил эту женщину раньше, и она досталась не ему.
Он мечтает соединить свою судьбу с Анной Алексеевной. Но, холодный рассудок подсказывает герою ,что кроме своего чувства ему больше нечего предложить женщине. И ее судьба может не стать более счастливой,чем в существующем союзе. Мужчина не в силах отказаться от общения с дамой, завладевшей его сердцем. Он становится лучшим другом семьи Лугановичей. И понимает, что его чувство небезответно.
Но никаких шагов для сближения не предпринимает. Между героями повисает недосказанность. Это состояние нервирует женщину,она становится раздражительной и придирчивой. Ей приходится лечить расстроенные нервы.
Муж героини получает новое назначение. Прощаясь в вагоне Павел Константинович впервые признается в своем чувстве.....
Основная авторская мысль - любовь ,за которой герои не смогли последовать и остались в рамках общественной морали. Любовь - ценность ,неподвластная рассудку.
Произведение мне показалось довольно противоречивым.Чувством любви были покорены и Алексей и Анна. Но перенести эмоцию в семейные отношения не решились.
Для меня, доводы героя, о невозможности полного совместного счастья,прозвучали очень убедительно. Разрушение семьи, под влиянием нового увлечения,не гарантия вечного блаженства.