Кукла

Просто песня, а не роман. И слова в ней льются самым естественным образом. Сама жизнь предстает на страницах этого романа. Легко ставлю его рядом с "Идиотом" Ф. М. Достоевского. Может идея здесь не настолько глобальна, как у Ф. М., но содержание будет жить пока жив человек. Разум или чувства? Что важнее и что победит? Недаром этот роман так ценил Станислав Лем, чье ученое занудство известно, и здесь очевидна его тяга к тому, чего ему так не хватало. Болеслав Прус максимально талантливо описал человеческую душу во всем ее многообразии, показав целый ряд запоминающихся образов. И очень жаль, что читательским вниманием этот роман явно обделен.

Одна из двух книг флэшмоба-2019, которая вызывала во мне некоторый страх своим объемом. Помня об ошибках прошлого, я не стала откладывать ее прочтение на декабрь и решила это сделать весной, до того, как авитаминоз накроет, и таскать многостраничный кирпич в сумке станет затруднительно. Да и рецензии, сравнивающие Пруса с Тургеневым, Чеховым и Достоевским, меня приободрили.

В сухом остатке я не пожалела, что прочла эту книгу, познакомилась с классическим образцом польской литературы (в которой я полный ноль, к слову, да и в истории Польши специалист небольшой). Но объем мне категорически не зашел. Слишком много там было дублирующих друг друга внутренних монологов и диалогов между персонажами. Хотя герои мне показались очень убедительными, а высказанные ими идеи постоянно наводили на пространные размышления о сущем и бренном, я бы с удовольствием сократила бы текст страниц эдак на 300. И этому желанию немало способствует композиция романа, которая дважды проводит главного героя по одному и тому же маршруту, для закрепления урока. Если в первый раз Станислав Вокульский не может противиться собственным химерам, то во второй дурман рассеивается, и герой пропадает в неизвестном направлении. Кстати, финал для меня оказался очень загадочным, я так и не поняла, что хотел сказать Охоцкий Шуману. Если у вас есть идеи, куда сгинул Вокульский, то я с удовольствием с ними ознакомлюсь.

Исторический фон книги достоин наивысших похвал. Политические события показаны не в целом, а в том преломлении, что отражается на конкретных личностях. То же самое касается и общественной жизни Варшавы. От самой распоследней проститутки до предводительницы дворянства, мы видим в их личных житейских историях историю страны, историю предрассудков и устоявшихся табу. Многие из героев за год действия романа претерпевают такие внутренние изменения, какими не всегда может похвастаться человек за всю жизнь. И здесь я говорю больше не о Вокульском, потому как он так и остался мечтателем, а об Изабелле, чьи воздушные замки разбились о скалы обыденности.

Если честно, во многом «Кукла» - это роман о том, как сложно оставаться на твердой почве и не поддаваться химерам идеала. А идеал в 99% случаев именно химерой и является, твоего же собственного сочинения.

Я очень рада,что не прошла мимо этой книги. Замечательная интересная книга. Писатель необыкновенно талантлив, с колоссальной эрудицией. Такое впечатление, что он профессионал во всех областях жизни, науки и техники, истории, культуры. Широкая панорама событий. Коллекция психологических портретов от аристократов до нищих.
Действительно, явно чувствуется влияние Льва Толстого. Я вспоминала по аналогии "Анну Каренину", и "Войну и мир", и "Крейцерову сонату". Тот же охват исторических и политических событий, использование метода психологического анализа, осуждение войны как бойни, как величайшего преступления человечества (особенно с теми методами, какими тогда воевали - выстраивались в шеренгу и ждали, когда найдёт их пуля или осколок, выравнивали ряды и снова ждали) - бессмысленное убийство.
Вокульский - родной брат Левина.
Страсти зашкаливают по-толстовски.
Особенно показательна в этом отношении трагедия на железнодорожной станции, попытка самоубийства под колёсами паровоза. Неистовство героев у обоих писателей. Так кто-то, чтобы стереть из памяти событие, сжигает письма и фотографии, а кто-то взрывает динамитом замки.
Главный герой сам подводит итог своей жизни.

Он вспоминал удивительную историю человека, который долгие годы прожил в атмосфере поэтических вымыслов - как он сам, сражался с ветряными мельницами - как она сам, был жёстко разбит, та же, как и он, и вместо принцессы нашёл грязную коровницу - опять-таки как он ... И тут его поразило одно наблюдение. В то время как польская литература внушала ему иллюзии, завершившиеся душевным крахом, - целительный покой он находил лишь в произведениях иностранных литератур. Каково! А?
Роман заканчивается большим вопросом. Причиной таких катастроф является глупость или жертва? Или же атмосфера определенных понятий, определенной среды, симптомом заражения общественного организма?

Личное открытие - польский писатель Болеслав Прус.
Роман «Кукла» достоин каждой потраченной на чтение минуты.
Поставлю на одну книжную полку с Л.Толстым и Ф.Достоевским.
Поближе к «Идиоту» (рядом с князем Мышкиным ему самое место).

У Пруса хорош и слог, и сюжет, и тонкий юмор, ни говорю уж о психологизме.
Роман написан с силой и страстью, как говорится, ни карандашом.
Здесь каждое печатное слово - продуманная мысль.
Почва для переживаний главных героев ( Вокульского и Жецкого) достоверна и полна искренности. В слоге автора нет фальши.
Как следствие - герои оживают, становятся реальными личностями.

Много места в романе отведено отношению поляков к евреям, особенно последние главы третьего тома. Где-то даже резко, но ,по-моему, честно. О русских автор как о мертвых: либо хорошо, либо ни как. Впрочем негатив ощущается, но это польский автор, поэтому принимаю как факт. Видимо, боясь царской цензуры, Б.Прус эту тему обходит стороной, но сильно хвалит Наполеона , обещавшего Польше независимость ( много страниц романа всё же были изъяты цензурой).

Пример замечательного юмора Пруса (это о тунеядстве аристократии) : «…свой желудок выдают за душу».

Любимое место в романе - разговор Стаха Вокульского и пани Вонсовской в 9-ой главе третьего тома.

Вообщем, прочитав эту книгу , хочется возвращаться к ней снова и снова. Размышляя же о судьбе главного героя, вдруг вспомнила морской термин «поворот оверкиль». Это когда корабль переворачивается по продольной оси, т.е. кверху дном. Но шанс вернуться в исходное положение всё же есть, если вовремя и правильно все исправить. Станислав Вокульский попытался сделать свой «оверкиль».

Начало погрузило меня в неторопливо скучающее состояние, как, впрочем, делает почти вся классика. Ведь авторы XIX века основательны и неторопливы, как и их средства передвижения. Это нам в XXI надо нестись сломя голову и быстрее забрасывать читателя интригой, заманивать в хитрую ловушку с первых же фраз, иначе читатель отбросит книгу через пару страниц. А раньше книги читались вслух главой семейства, и надо было сначала досконально познакомиться с главными героями, прежде чем начинать им сопереживать. И в самом деле, вдруг там происхождение недостаточно благородное, нельзя же в самом деле отпускать одинаковые похвалы в адрес великосветской барышни, исполнившей новый романс и услужливой горничной, которая принесла записочку от возлюбленного.
Вот в это общество нам и предстоит войти. Хотя нас, пожалуй, туда не впустят, ладно, мы будем подглядывать с черного хода. Да и не так-то уж интересно просиживать время в салонах, поверьте мне. Наша героиня Изабелла, правда, об этом очень мечтает, но о чем же ей еще мечтать, если с самого детства ее учили именно этому? Кроме того, она очень хороша собой, а такой женщине приятно бывать в обществе и слушать комплименты мужчин, а не запереться одной дома и вести хозяйство. Правда, мужчины на этих балах практически не попадаются. Так, всякие избалованные франты с говорящими сами за себя фамилиями, под стать Гоголю, да страдающие одышкой старые бароны, которым на досуге тоже пришла в голову мысль обзавестись новой молодой хозяйкой дома себе на погибель. Конечно, и те, и другие умеют считать, поэтому одной симпатичной мордашкой, пардон, точеной фигуркой и изысканной грацией тут не отделаешься, надо иметь и капиталец, назначенный в приданое. А вот с этим-то у панны Изабеллы и возникли проблемы.
Но если мы начнем излагать все по порядку, то выйдет слишком долго, поэтому перейдем-ка мы сразу и к другим проблемам, более глобальным, чем личное неустройство дел папеньки Беллы.
Возьмем аристократический класс. Как мы видим по салонам и гостиным, он вырождается. Молодежь - сплошь вертопрахи, а если какой-то Охотский вдруг и увлечется, скажем, воздушными шарами, то это расценят как блажь, а женщины и вовсе скажут, что ему просто пора жениться и выбить дурь из головы. В итоге в обществе высшей знати заниматься каким-либо делом становится просто неприличным. А к чему это может привести как не к полному интеллектуальному (да и финансовому) банкротству? Наш второй (нет, скорее, первый) главный герой - Вокульский - купец, хотя и дворянин. Он нажил огромное состояние, и только оно приотворило ему двери в это избранное общество. Но как же там к нему относятся? Как к равному? Нет, он навсегда для них останется грязным выскочкой, торгашом. Который должен быть им благодарен и должен на них работать, пуская в оборот их капиталы и выдавая высокие проценты. Лишь на таких условиях его согласны терпеть.
А если сами поляки считают для себя унизительным работать в торговле, прекрасно, место гордых шляхтичей, с удовольствием, займут евреи. Только тут уж друзья не обессудьте, не жалуйтесь, что евреи вас притесняют, обкрадывают, занимают все рабочие места. Вы уже поняли? Да, еврейский вопрос в Польше стоит довольно остро. Автор даже высказывает мнение, что во времена погромов погибли все ценные представители данной нации, а мы имеем то, что осталось. При таких "нежных" отношениях неудивительно, что многие поляки отказывались замечать то, что творил с евреями Гитлер, как и то, что и после войны выживших евреев не очень-то были рады видеть дома.
Незаметно для себя подметила (или мне показалось) и еще один момент. Куклами в книге можно назвать практически всех женщин, как-то ни одной достойной нашего героя, так автор и не нашел. Изабелла, внучка председательши - может, еще слишком молоды, и у них один флирт на уме. Баронесса Кшишовская по началу кажется самостоятельной особой. Но как только муж ее возвращается домой, она становится тише воды ниже травы. А мне казалось, что это барон - подкаблучник. Самая казалось бы умная из аристократок (да, я забыла ее фамилию!), которая несколько раз мирит Вокульского с Беллой, хотя сама увлечена им, и та думает исключительно в женской плоскости. Захватить в свои сети и поработить. Ставская кажется милой особой, но то, что ее возможным избранником станет Мрачевский, сильно роняет ее в глазах читателя. Или это должно было поднять Мрачевского? Я не заметила, чтобы его логика мышления как-то изменилась, а просто остепениться, это еще маловато. Посмотрев на этих особ, я только удивляюсь, почему мужчины были так против феминисток-суфражисток. Конечно, обидно, теперь им придется конкурировать еще и с женщинами, а ка кпозорно им уступить? А ведь именно этого в душе побаиваются многие мужчины. Но посмотрите на это с другой точки зрения. Ведь им это изрядно облегчало жизнь. Теперь они уже могли не только надеяться на приданое, но и выгнать жену на работу. В случае развода они не должны были ее обеспечивать по полной программе - сама заработает. А, кроме того, у нее появлялось занятие и оставалось мало времени на всякие глупости. Хотя женщина всегда найдет на них время, судя по длине моей рецензии. Пожалуй, на этом и закончу.

Болеслав Прус был не знакомой для меня личностью, когда я выбрала эту книгу в рамках флэшмоба "Дайте две". Стыдно признать, что самый знаменитый роман этого автора "Фараон" спокойно стоит незамеченным на полке больше 20 лет.

Темой "Куклы", по определению самого Пруса, является изображение "польских идеалистов на фоне разложения общества".

Идеалистами в книге выступают три героя - Станислав Вокульский, Игнаций Жецкий и Юлиан Охоцкий.

Вокульский - сложный человек, стремящийся к различным свершениям. Сбитый с пути своею слепой любовью к панне Ленцкой. У меня не однократно возникала мысль, что это скорей наваждение, чем любовь.

«Станислав Вокульский, образ, вызванный к жизни, участник восстания 1863 года, бывший сибирский ссыльный, бывший купец и гражданин столичного города Варшавы, филантроп и ученый, родившийся в 1832 году»

Жецкий - просто помешан на политике в особенности на Бонапартах.

«Игнаций Жецкий, созданный Болеславом Прусом, бывший офицер венгерской пехоты, участник кампании 1848 года торговый служащий, известный автор дневника, умерший в 1879 году»

Охоцкий - грезит мечтами о летающей машине и говорит, что если и женится, то только на той, которая вместе с ним запрется в лаборатории и посвятит свою жизнь науке.

Интересно то,что большинство персонажей имели своих прототипов - Охоцкий (философ - позитивист Юлиан Охорович), Леон (брат писателя), Шлангбаум, Шуман и даже магазин.

Шлангбаум - реалист, начинает у Вокульского с приказчика и становится хозяином магазина, а также становится руководителем Общества созданного Станиславом.

Изабелла Ленцкая - бездушная женщина, в некотором роде не ее вина, что она выросла такой. Она воспитывалась в обществе со своими идеалами, где человек ценится не за заслуги, а за происхождение и деньги.

Следует выделить баронессу Кшешовскую, которая веселила своими выходками на протяжении всей книги.

Роман "Кукла" потряс меня своей многогранностью, тут и Польша и Париж с его памятниками культуры, аристократия и купечество, бедность и богатство, политика и война, философия и наука.

Книге с удовольствием присваиваю 10/10.

Дело в том, что это, пожалуй, и деятель, но деятель неопределенный, невыяснившийся. Впрочем, странно бы требовать в такое время, как наше, от людей ясности. Одно, пожалуй, довольно несомненно: это человек странный, даже чудак. Но странность и чудачество скорее вредят, чем дают право на внимание, особенно когда все стремятся к тому, чтоб объединить частности и найти хоть какой-нибудь общий толк во всеобщей бестолочи. Чудак же в большинстве случаев частность и обособление. Не так ли? (с) ФМ От автора, "Братья Карамазовы"

Да что ж такое - опять получите-распишитесь на очередной мужской исповеди, да?! Ну уж увольте, и в реальной жизни от них устала, дальше некуда, скоро можно диплом профессиональной исповедницы получать... Думается мне, поэтому книга превратилась в мой долгострой, временами мучительно бросаемый на одном и том же месте то из-за огромного объема фолианта, которым можно преспокойно от грабителей отбиваться, то из-за переплывающего все берега нервного надрыва. Толпа уже не жаждет хлеба и зрелищ, толпа жаждет действия. Тем более, что в аннотации оно было обещано. И вот разочарование - нет действия, нет даже шагов за сценой в его направлении. Потому что понимание смысла польского романа приходит далеко не сразу, а где-то в середине. Приходит одновременно с до боли знакомыми персонажами - князем Мышкиным, скажем, или Юрием Живаго. Им не дашь однозначной характеристики - уж слишком много вводных приходится учитывать. Так и в Кукле. Тот самый чудак, который многократно опережает свое время и постоянно идет вперед. Но как известно, против среды не попрешь. Дворянской среды, где аристократы привыкли жить так не спеша себе, "вытягивая деньги из своих поверенных". Отсюда конечно полное неприятие чего-то чужеродного в лице Станислава Вокульского, который все время предлагает действовать по конкретным шагам. Как бы не так, никто же не будет из веками сложенной зоны комфорта выходить. Прибавьте сюда временнЫе рамки на границе веков, общую нестабильность и неспокойствие со всеми вытекающими. Печально... Однако ничего не попишешь, такова действительность. И это приходится учитывать.

Чудесное чтение для длинных вечеров. Неспешное и плавное течение классического романа. Век девятнадцатый, гостиные, салоны, доходные дома, улицы Варшавы, бульвары Парижа… Традиционно мятущийся герой, свой среди чужих, чужой среди своих – пробивающий себе путь в высшее общество своей энергией и своим упорством. Безответная любовь, страсти и дуэли, размышления о судьбах народа, короче говоря, классика. Множество персонажей, причем очень живых и вполне современных. Перенеси их из Варшавы девятнадцатого столетия, скажем, в Киев или Питер, одень в джинсы и снабди мобильниками вместо посыльных – и получится довольно актуальное произведение о том, как создается новый капитал и какие силы движут обществом.

Любите русскую классику? А что если смешать стиль Гончарова, эпопейность Толстого и присыпать сверху героями Тургенева? Получится Болеслав Прус! Польский классический роман меня приятно удивил и понравился мне даже больше русских классических. Какой-то он более реалистичный, без навязанных авторских идей, под которые "подгоняются" герои. Такое, пожалуй, только у Пушкина.
Если вы читали "Отцов и детей", то наверняка задумывались о том, что сталось бы с Базаровым, останься он жив. Ответ - в романе "Кукла". Главный герой Станислав Вокульский очень напомнил мне нигилиста Базарова (по одной из редакций, кстати, Вокульский - тоже нигилист).

Это очень противоречивая личность. Дворянин по происхождению, всегда мечтал учиться, но на учебу нужны деньги, поэтому приходилось работать официантом на посылках у Гопфера. Вырвался, но снова попал не в тот круг, так что учиться пришлось в ссылке в Сибири. Прус подмечает, что это лучшее место для учебы, ведь там - лучшие умы своего времени. Вернувшись из ссылки, Вокульский никак не мог найти работу, поэтому пришлось жениться на богатой вдове, владелице галантерейного магазина. Но Стах даже в этой ситуации остался честен перед собой и перед женой. Он и ходил с ней в костел, в театры, развлекал ее гостей, был примерным супругом и никогда не изменял жене. Того же - честности, верности - он всегда ждал от окружающих, но, как оказалось, мир устроен не так идеалистично, как в поэмах Мицкевича.

Отдельный разговор - женщины романа. Панна Ленцкая, пани Ставская, пани Вонсовская. Ленцкая - аристократка до мозга костей, порождение этого мира. Да, она хороша собой, да, она, наверное, не глупа, но, как кукла, которую однажды завели, она играет пластинку, навязанную ей тем обществом, в котором она живет. Из-за этого она не смогла понять душу Вокульского. Да и было ли ей это нужно?

Пани Ставская - жертва обстоятельств. Муж сбежал, новую жизнь по законам страны и своей совести не начать. Да тут ещё обаятельный Вокульский, в которого невозможно не влюбиться. Очень надеялась всю книгу на ее союз с Жецким. Идеальная пара.

Пани Вонсовская - идеальная женщина для Вокульского. Хоть и такое же порождение аристократического мира, но сильная, знающая себе цену, добивающаяся того, чего хочет. В ее образе Прус пытался поднять тему феминизма, ростки которого тогда только появлялись в Европе. Интересно посмотреть, с чего все начиналось. Кроме того, читать книгу стоило только ради объяснения Кази и Стаха после его болезни. Очень сильная и страстная сцена.

Несколько глав написано от лица приказчика Игнация Жецкого. Самый трагический образ, на мой взгляд. Он напомнил гоголевского Акакия в сцене с игрушками. Как же печальна его судьба. Он живет только прошлыми подвигами и магазином и не в состоянии разрешить себе хоть немножечко личного счастья. Маленький человек, который сам загнал себя в эти рамки.

Я не зря сказала про толстовскую эпопейность в начале рецензии (Прус, кстати, очень ценил русскую литературу и Толстого в особенности), потому что в этой книге мы видим срез всего польского (и не только) общества. Кажется, все сословия так или иначе появлялись на страницах романа.

Особенно интересно мне было читать описания варшавских улочек, по которым в то же самое время бродили и мои предки. Возможно, они читали и "Куклу". Кстати, в Варшаве установили две таблички на улице Краковское предместье: на домах, где "жили" Вокульский и Жецкий.

В романе поднимаются самые разные проблемы: и политика, и зарождение антисемитизма (много слов уделено этой теме), и взаимодействие Польши с другими странами, в частности с Россией, классовое противостояние, обозначены процессы зарождения социализма и марксизма, феминизм, научный прогресс, мечта о создании самолета, отсутствие науки в Польше, тема врачей и так далее, и так далее. Роман-эпопея, не иначе.

Но особенно меня порадовал открытый финал (хоть я их и не люблю). За него я ставлю это произведение в ряд самых великих классических произведений. Мне так не хотелось, чтобы и этот сильный герой покончил счеты с жизнью. Для меня это проявление слабости, а не силы. Не понимаю этот поступок у того же Мартина Идена и доброй половины персонажей русской литературы. Но здесь автор оставляет решение за читателем. Можете думать о самоубийстве, можете о подставном самоубийстве, а можете придумать третий вариант. Как по мне, он же остался с полумиллионом и никак его не распределил. Да и фраза "Весь я не умру" . В общем не все тут так чисто. Тем более, что Прус задумывал написать продолжение - роман "Слава" со схожими героями. Так что есть, о чем подумать.

Согласно семейным преданиям, в моем роду затесалась откуда-то польская кровь. То ли какая-то из про-про-пробабок, дочь ксёндза, сбежала с русским, то ли наоборот ксёндз был совращен русской... Но любовь к польской литературе, похоже, в крови. Тем более к такому яркому образцу, как произведение Болеслава Пруса "Кукла".
Написанный удивительно ярким, классическим языком роман о безответной любви пылкого идеалиста и холодной аристократки просто не мог не запасть мне в душу. Замечательно прописанные виды Варшавы, живые портреты людей той эпохи, интересный временной период и конечно любовные метания главного героя создают богатую и насыщенную картину. Несмотря на неспешный ход повествования, читать не скучно и занимательно. Потрясающий главный герой романа Станислав Вокульски - последний романтический рыцарь, человек, круто изменивший свою судьбу, идущий наперекор всему, ради достижения свой цели, поставлен на полку моих литературных любимцев.