Нетерпение сердца. Мария Стюарт

Если взять данных героев, как они есть, в данных конкретных обстоятельствах, которые, безусловно, оказали на персонажей своё влияние, то становится совершенно очевидно, что иначе и быть не могло.
Будь Эдит здорова, они с Антоном могли вообще никогда не познакомиться. Сомнительно, чтобы молодая, весёлая и весьма богатая девушка с положением в обществе, вокруг которой (и вокруг её денег, разумеется) крутилось бы множество женихов, влюбилась в безвестного простого офицера без гроша за душой. Но когда она заперта, как в клетке, дома и в пределах видимости только один мужчина, кроме отца и слуг, который дарит ей цветы, наведывается каждый день и мило с ней беседует за бокальчиком шампанского, странно было бы не поддаться такому соблазну.
Конечно, к трагедии отчасти привела слабость сердца Антона, но в то же время я не могу осуждать его за это. Счастливым концом такие истории не оканчиваются, потому что нормальные отношения изначально никогда не строятся на сострадании, жалости, чувстве вины, самоуничижении и мыслях, что ты этой любви не достойна. Сложно отвергать героев за то, что они поступают "неправильно". У каждого из них своя правда, одинаково понятная.
Антон, терзаемый постоянными и понятными терзаниями, в итоге так и не смог полюбить Эдит. Да, он принял решение о том, что останется с ней до конца вне зависимости от, того как окончится лечение, и если девушка простит ему его трусость. Однако была ли у него хоть одна мысль о том, какая она замечательная? Какая красивая, добрая, умная, привлекательная? Нет. Ни разу, даже после её смерти, он такого не произнёс. Он сожалел, винил и ненавидел себя, но всё равно её не любил той любовью, о которой она так мечтала, на которую так надеялась.
Несчастная Эдит, разумеется, имела полное право на свою любовь к Гофмиллеру, но требовать от него взаимности - нет. Пока я читала, всё пыталась увидеть и разглядеть, где же она им манипулирует, а Эдит делала это, без сомнения. Возможно, не отдавала себе в этом отчета и вовсе не этого хотела, но её страсть была так сильна, что подталкивала её к этому. Да и её любовь трудно назвать любовью, если честно. Это страсть - чистая, горячая и неутолимая. Почему-то мне кажется, что она бы никогда до конца не смогла поверить в любовь Антона, возникни она у него. В ней постоянно боролись болезненная гордость и желание заполучить мужчину, как-то подчинить его себе, не побоюсь этого выражения. Не зря же у Антона возникло такое душное чувство, его явно пытались купить: не деньгами, так радушием и уж слишком яростной благодарностью. В этом плане даже больше морально давил на лейтенанта Кекешфальва, постоянно принимая какие-то раболепные и унизительные позы. Отец в своём отчаянии дошёл до того, что пытался купить любовь Антона для дочери. И до чего иронично, что его миллионы и даже все деньги мира не способны возбудить в сердце хоть какую-нибудь любовь.
Честно признаться, до эпизода обручения я оставалась полностью на стороне Антона, и обвинения Кондора о том, что он намеренно совершает убийство Эдит, покидая службу и уезжая, казались мне несправедливыми. В сущности, он не обязан был любить девушку только потому, что оказался предметом её вожделения, и неважно, калека она или здорова. В конце концов, она обязана уважать его выбор, нельзя принуждать человека к любви, несмотря на то, что ты его очень хочешь. Это очень эгоистично - грозиться покончить с собой, если не получишь желаемого, чистая манипуляция. И всё же, проявив слабость, не уйдя вовремя, Антон совершил серьёзную ошибку. Дал Эдит надежду. Я очень хорошо понимаю его и единственного, кого мне по факту жаль, так это Антона. На парня, который сначала едва понимал, что происходит, а потом осознавшего и ужаснувшегося, свалилась слишком большая ответственность. Чисто по-человечески её слишком трудно вынести, сложно не поддаться это разъедающей жалости, заставляющей тебя делать то, что ты подчас совершенно не хочешь делать. К тому же, Антон всё очень тонко чувствует, иначе у других не получилось бы так легко играть на его совести и чувстве вины. Окей, Гофмиллер тоже не идеален и слишком уж щепетильно относится к мнению "общества". Ну так, а кто из нас не без грешка? Однако ему просто жизненно необходимо было сопротивляться самому себе изо всех сил, обуздать своё сострадание, которое всё и испортило.
Довольно впечатляет момент с притчей про старика-джинна. Он и ещё несколько других демонстрируют такую, черт возьми, жизненную ситуацию, когда тебе под руку как будто бы случайно попадается именно та информация, о которой всё время думаешь. Коридорное мышление в действии. Хочешь есть? Везде будет мерещиться еда. Так и с Антоном: только он успокоится, что делает доброе дело, как какой-нибудь обрывок разговора заставляет думать, что его используют, что ему душно в том доме, или страшно в ожидании последствий своих поступков и слов. Прекрасный психологический ход.
Уже к самому концу, после бегства лейтенанта в Чаславиц, у читателя начинает всё больше усиливаться предчувствие плохого. Всё ещё не ясно, что происходит с Эдит в эти минуты, когда Антон находится в другом городе, но пророчеством звучит объявление о Первой мировой войне: "Было совершено ужасное преступление, убийство..." Тут становится понятно всё, и известие о смерти Эдит не производит шока. Есть что-то мстительное в том, как она это сделала: именно так, как демонстрировала Антону. Было ли это особым знаком для него или просто стечением обстоятельств? Наверное, и тем и другим, ведь она не могла не думать о нём в этот момент.