Нетерпение сердца. Новеллы

Какое это произведение эмоциональное! Оно просто вывернуло мою душу. От отвращения, до жалости и сострадания. Герои прописаны так натурально, как будто на сцене сидела и наблюдала всю трагедию со стороны. А книга трагична и грустна с самого начала.
25-летний офицер Антон Гофмиллер посещает знатный дом Кекешфальве и знакомится с девушкой, которая прикована к инвалидному креслу. По мере их знакомства и частых посещений, Эдит, как и следовало ожидать, теряет и сердце, и голову перед молодым офицером, демонстрируя бурю эмоций и страстей, от ненависти, истерии, обмороков и до любых попыток к исцелению. С другой стороны, мечущийся в своих чувствах офицер, который не может разобраться в себе, что же он испытывает к девушке калеке? Дружбу? Любовь? Симпатию? Жалость? Или все-таки нездоровое любопытство. Здесь момент как раз для дискуссий, т.к. каждый читатель видит картину отношений по-своему. Порой мы верим в его любовь к бедной девушке, а через миг он убегает с чувством отвращения к себе и к ней. И терзает его эта ситуация, или ловушка, но и бросить все он не может, девушка с ранимой психикой и очень тонко манипулирует людьми. Я честно сочувствовала главному герою, в ситуацию он попал безвыходную, готов и в петлю, и на войну, да хоть куда...и бросить все нельзя, зная, что разрушишь жизнь и девушки, и ее отца, страдания которого так велики, что сам иссыхает с каждой минутой. Финала я ждала с нетерпением сердца, как и у главных героев, хоть и подозревала, что счастья не приобрести никому, да и не было к нему никаких предпосылок. С самого начала веяло драматичностью. Сильное произведение, я обязательно приобрету бумажную версию в свою библиотеку. Цвейг мастерски описал весь спектр эмоций, сложно остаться равнодушной после прочтения.

Рада, что познакомилась с творчеством Стефана Цвейга именно с этой книги, так как осталась я в совершенном восторге. С другой стороны, как я поняла, других крупных законченных произведений у него нет, а это означает, что самое глубокое погружение я совершила. Впрочем, этого хватит надолго, и пока возвращаться к Цвейгу я не планирую.
В этом романе автор использовал нетипичный приём: трагедия человеческой судьбы обычно изображается на фоне масштабных исторических событий, которые её как бы оттеняют и возвеличивают. Здесь же наоборот: происходящее с главным героем даже несколько меркнет на фоне национальной трагедии, да ещё и под занавес романа, что производит действительно необычное впечатление.
В "Нетерпении сердца" нет хороших и плохих персонажей; все, скажем так, с душком, но по-своему. И хоть главный герой, Антон Гофмиллер, не воспринимается мною как наиболее положительный по сравнению с прочими, но ему я сочувствую больше всех, потому что понимаю, что он пострадал больше всех (как ни странно). Он, что называется, оказался не в том месте не в то время. И если Гофмиллер ещё относительно противоречивый персонаж, то все остальные однозначно отрицательные: Эдит, разумеется, домашний тиран, но и более того - она распространяет свою волю к смерти на любого, кто вхож в её ближайшее окружение; нетрудно заметить, что все вокруг Эдит совершенно несчастны и лишены будущего. Господин Кекешфальва, на мой взгляд, отчасти обладает чертами мистического персонажа: если Эдит при таком рассмотрении - это исключительно разрушительная энергия и зло, то Кекешфальва - её приспешник и посредник, как Мефистофель, заманивающий слабых духом людей на скользкую дорожку ко злу. Неспроста автор делает его евреем и дельцом, что воспринимается прочими второстепенными персонажами крайне отрицательно (но тут ещё, разумеется, повлияла социальная обстановка времён написания романа - 1938 г.). Неспроста он всегда приходит в ночи, облачённый в свою неизменную тёмную одежду, а края его верхней одежды развеваются, будто чёрные крылья.
Чуть менее отрицательные, но всё равно вредоносные персонажи - это Илона и доктор Кондор. Оба они также толкают Гофмиллера к предательству самого себя (считай, продаже собственной души, потому что после всего произошедшего его душа уже не успокоится), но главную роль здесь играет Кондор, который изощрённо шантажирует Гофмиллера. Убеждая его в том, что он обязан взять на себя ответственность за чужую жизнь и ради этого пожертвовать собой, Кондор прибегает к любым манипуляциям. К этому моменту, разумеется, главному герою давно уже стоило прикрыть лавочку своей жалости, но всё же, даже тут, даже зная, к чему теперь приведёт отказ, я считаю (и это позиция христианской этики в том числе), что Гофмиллер имел полное моральное право послать всё к чёрту и уехать или, как минимум, перейти в режим неприступного игнорирования. Но случилось то, что случилось.
"Нетерпение сердца" - роман вообще очень немецкий, очень фантасмагоричный. Он во многом перекликается с мистикой позднего романтизма (со всеми его сделками с дьяволом, трикстерами и прочей нечистью), отчасти напоминает Гофмана с жуткими видениями механизированных дребезжащих кукол (и здесь обращают на себя внимание сны Гофмиллера, в которых ему является на своих грохочущих костылях Эдит) и его горячечный бред. Во многом роман даже предвосхищает будущую немецкую литературу, где лейтмотивом станет тема ответственности и жизни "после". Это талантливое произведение, очень многоплановое, в достаточной степени непредсказуемое (что не даёт заскучать). И несмотря на незамысловатый в общем-то сюжет, очень живое, в чём, несомненно, заслуга прекрасного авторского слога. Сперва я немного побаивалась, что это будет картонное повествование в духе Бальзака, скажем, где мужчины подкручивают ус и посмеиваются, а дамы смущённо охают: это не отменяет того, что сюжет может быть на высоте, просто персонажи получаются довольно посредственно выписаны, а многие любопытные подробности замаскированы нагромождением эвфемизмов. У Цвейга такого нет, а описание иногда даже поражает натуралистичностью и неожиданной откровенностью: так, главный герой признаётся об испытанном им некогда влечении к юноше, или же, описывая сцену поцелуя, автор делает это замечательно живо со всеми неловкими моментами (например, стукнувшимися друг о друга зубами).

Должна заметить и предостеречь, что в моём издании - а это сборник Цвейга от "Азбуки" в серии "Большие книги ИЛ" - роман предваряет отвратительная статья Ю. Архипова, в которой совершенно бессмысленно пересказывается сюжет и, главное, финал. Как это интересно, в подробностях узнать развязку, только-только приступая к чтению... Теперь всегда буду читать предисловия только по прочтении самого произведения.

Страшная книга. А еще восхитительная история. И не менее глубокий рассказ... Да, это все - о ней, о знаменитой "Шахматной новелле" Стефана Цвейга. Наслышана о ней была давно, но приступать к чтению долго не решалась - шахматы по жизни совсем не моя тема, хотя играть в них все же умею...

Главным героем небольшого по объему, но такого значительного по своей глубине произведения австрийского классика станет, на мой, как и всегда, субъективный взгляд, не человек, а потрепанная книжечка. Знали бы вы, как я обожаю с детства такие "книжные" истории, истории, в которых нашим скромным бумажным друзьям отдается роль не вспомогательного плана, а вполне себе основного действующего лица. А затем представьте потрепанную книжечку, весьма узконаправленной тематики для таких же узких специалистов или любителей. Сущей безделицей она станет для человека "не в теме", которому без надобности заключенные в ней, рассыпанные по ее пожелтевшим от времени страничкам сведения. И вместе с тем сможет она однажды спасти чью-то жизнь, сохранив рассудок и подарив смысл жизни. Наполнить однообразно тянущиеся дни и ночи, заполненные прежде лишь отупляющей мозг пустотой.

И я вовсе не утрирую, утверждая, что книга страшная. Таковой она и стала для меня. Жутковато было читать наяву о том, как человек изголодался по общению с книгами, лишенный этой возможности помимо собственной воли. Провести четыре месяца без книг! Возможно ли?.. Без радио, без газет, без чернил и бумаги, чтобы выплеснуть собственные мысли чувства, без общения с людьми...

Ах, как мы все-таки недооцениваем книги в нашей жизни, считая их чем-то само собой разумеющимся, чем-то привычным, обязательным, вечным и непременным!.. А ведь так было далеко не всегда...

О многом меня заставила задуматься во время прочтения и после него (особенно - после) эта новелла.

Она, к слову, не только о важности книг, информации, коммуникаций в нашей жизни. Она еще и том, как легко увлеченность чем-то полезным переходит грань, превращаясь в настоящую одержимость, помешательство, крепкую зависимость, лишающую воли (почему-то при чтении книги Цвейга мне живо вспомнилось документально-биографическое произведение, честно и шокирующе рассказывающее о природе такой зависимости - Джордан Белфорт - Волк с Уолл-стрит ). Вот это тоже страшно - наблюдать процесс психического раздвоения, расщепления внутреннего "я", смотреть за тем, как нормальный до этого человек сходит с ума. Даже безобидные, казалось бы, шахматы могут послужить источником безумия, затягивая исподволь в свои сети... Ах, эта тонкая и хрупкая грань между безумием и гениальностью...

Новелла Цвейга, подобно матрешке, скрывает историю в истории. Так вот, меньшая по объему, раскрывающаяся лишь во второй части новеллы история потрясла меня сразу, основная же история задела чуть меньше, больше порадовав своей атмосферой и антуражем самого действия: пароход, двое любителей шахмат, бросающие вызов чемпиону, таинственный незнакомец, предсказывающий ход партии... Есть в этом нечто интригующее, не правда ли?

Потрепанный сборник из ста с лишним знаменитых в истории игры шахматных партий станет для одного из героев личным психотерапевтом, стимулом жить и соперником. Средством спасения и разрушения. Психотерапевтической вполне может стать и новелла Цвейга, если правильно применять полученные из книги знания, если учиться у героев ценить то, что мы зачастую не ценим (те же книги да и саму возможность их читать), и никогда не переходить пограничной линии, оставляя увлечение любимым делом, но уж никак не парализующей волю страстью.

Весьма неожиданным открытием этого месяца стала для меня цвейговская новелла.

Атмосфера в книге, я вам скажу, очень тревожная и болезненная.
Зато читается на одном дыхании и оторваться невозможно!
Сюжет: Писатель получает письмо, в котором женщина, рассказывает о своей жизни, где он, не подозревая этого, сыграл главную роль!
Ничего похожего по содержанию и по антуражу мне ещё не доводилось встречать.
К главной героине я успел прочувствовать все эмоции: от брезгливости и жалости, до уважения и восхищения!
Но это маниакальное влечение к человеку - перебор во всех смыслах.
Хоть она и не относилась к людям, которые проходу не дают своему предмету воздыхания, преследуя его, но здесь свой, не менее пугающий, перебор!
Мне не понять такого поведения, порой сами женщины не понимают поступков других женщин, что уж тогда говорить о противоположном поле.
Не хочу судить героиню, хотя и про героя можно найти много нелицеприятных слов.
В целом они оба дают пищу к размышлению.
Что еще мне понравилось, так это то, как автор пишет. Та самая классика, которую я обожаю читать.
Нет того чувства, что читаешь просто текст - это одно сплошное удовольствие!
Слова объединяются между собой, превращаясь в нечто красивое и потрясающее.
До этого, с автором не был знаком, но с огромным удовольствием продолжу читать его книги!
У меня всё. Спасибо за внимание!

Сильный, глубокий, эмоциональный, проникновенный рассказ. Это такая большая, растянутая до размеров романа, очень Цвейговская новелла о любви, сострадании, выборе, малодушии, долге.
О содержании написано много, поэтому повторяться не буду. Скажу лишь, что герои у Цвейга, как всегда, многогранны и интересны. На мой взгляд, нет в этом романе отрицательных персонажей. Все в нем живые люди со своими достоинствами и недостатками. Взять хотя бы историю барона фон Кекешфальва: аферист, прощелыга и вдруг такая чуткость и совестливость! Откуда, почему?! Или Антон Гофмиллер... Вот уж не стала бы упрекать его во всех грехах! Положа руку на сердце, 90% молодых людей повело бы себя так же малодушно. Одно дело сочувствовать, а другое — взять на себя обязательства. А то, что сбежал и не объяснился — это трусость, только, думаю, конец все равно был предрешен. Очень уж неуравновешанна, истерична и надломлена была Эдит.
А доктору Кондору — низкий поклон! Почти каждое его выражение хочется выделить в отдельную цитату и выучить наизусть.
Замечательный роман! Очень рада, что, наконец-то, прочитала его!

Если бы существовал на свете клуб почётных невротиков, то данная цитата подошла бы как нельзя лучше в качестве девиза. Тяжело живётся людям, чья душевная организация настолько тонка, что колеблется от нежнейшего ветерка. Обычно это амплуа принадлежит девушкам, но в «Нетерпении сердца» трепещущей ланью является офицер Антон Гофмиллер, главный персонаж. Какие же ветра тревожат его сердце? Какая погода стоит в Австро-Венгерской империи начала двадцатого века?

Начинается роман одним из любимых приёмов Цвейга: «эту удивительную правдивую историю я услышал от знакомого». Повестование ведётся от первого лица, от Гофмиллера, и таким образом автор достигает интимности и остроты чувств, необходимых для истории, которую он собирается рассказать. Вообще система рассказчиков подчас становится довольно запутанной. Просто пример: Цвейг рассказывает нам, как Антон Гофмиллер беседует с доктором об одном богаче, и вот доктор говорит, что однажды богач разоткровенничался и выложил всю историю своей жизни, и как-то раз богач дремал в вагоне поезда и слушал, как на соседней лавке кто-то в красках обсуждал своего начальника... Пять рассказчиков спрятались друг в друга, как матрёшки.

Все всё знают, все обо всём судачат, сплетни разлетаются быстрее телеграмм – общество того времени предстаёт перед нами эдакой большой скамейкой у подъезда. И один из глубочайших страхов Антона Гофмиллера – это боязнь оказаться предметом неодобрения условных бабулек. Под бабульками можно понимать его товарищей-офицеров, население городка, где расквартирован его полк, всю семью и знакомых любой степени близости. Однажды Гофмиллер познакомился с богатыми Кекешфальвами: пожилой богатый коммерсант, его дочь-инвалид Эдит и племянница Илона.

Полный сострадания юноша утешает и развлекает больную, прикованную к инвалидной коляске. Семейные обеды, прогулки, вечерние посиделки за чаем – он, пунктуальный, как часы, всегда у Кекешфальвов, готовый поддержать и оживить маленькое общество. Но он пребывает в блаженном неведении, что такое внимание будит в Эдит некоторые надежды. Гофмиллер оскорбляется в лучших чувствах, когда Эдит признаётся ему в любви. Как так? Юная затворница, толком не знающая света, влюбляется в статного офицера, которого видит каждый день – ах, как же это так получилось, невозможно, почему она влюбилась в меня??

Гофмиллер спускается с небес на землю, как дряблый воздушный шарик. Меня ведь засмеют товарищи, если увидят с калекой? А что скажут мама и тётя? Но упоение христианским состраданием вводит нашего офицера в опасную иллюзию, что одним человеком, как большим пластырем, можно залепить трагедию другого. Гофмиллер опять надувается осознанием собственной важности. У Эдит толком нет друзей, нет никакого здоровья, она никогда не сможет заниматься любимым делом, ей не нравится отражение в зеркале – но это всё магически починит Гофмиллер своим присутствием. Отец Эдит и лечащий врач стараются совсем запудрить ему мозги. Если женщина в тебя влюбилась – не имеешь морального права не влюбиться в ответ. Если она больна – тем более.

Здесь я сворачиваюсь с описанием сюжета. Скажу лишь, что подобный груз ответственности смог бы вынести лишь очень устойчивый и любящий человек. А Гофмиллер у нас так, облако в штанах, и девушку максимум жалеет. Должен ли он быть в ответе за ту, которую приручил? С одной стороны, его недальновидность и готовность раздавать обещания поражают. С другой стороны – а чего все ждут от него? Хоть парня в бельевую верёвку скрути, всё равно не получится выжать любовь вместо хиленького сострадания. Но тема невротичной вины часто повторяется в романе. Сам богач Кекешфальва женился на женщине, которую развёл при покупке недвижимости, а доктор связан узами брака с безнадёжной пациенткой.

Что за магия любви такая? Получается, что женщины здесь – это жалкие, не приспособленные к жизни, убогие существа. От банкротства, от неизлечимой болезни, от горя и тревог их может спасти только другой человек, благородно кладущий себя на жертвенный алтарь брака. Разве не чувствовали эти женщины, что на них женились из соображений «птичку жалко»? Или, в отличие от Эдит, они смирились?

В моём понимании, крепкая любовь – это союз двух самостоятельных личностей, которым есть, что дать друг другу. Это двухстороннее движение ласки, опеки, интересов, понимания. Здоровые, сильные, гордые, весёлые по-настоящему умеют принимать и отдавать любовь, потому что они не умирают от жажды в пустыне. Другой человек не является для них единственным билетом в жизнь. Это не очень романтично, но зато все остаются целы.

Даже небольшие новеллы Стефана Цвейга способны вызвать бурное обсуждение морального облика и мотивов персонажей, а уж его единственный роман, «Нетерпение сердца» – и подавно. Формула «эта книга заставляет задуматься о…» вызывает зубовный скрежет ещё со школы, но здесь она уместна. Прогноз погоды на Австро-Венгрию начала двадцатого века неблагоприятный: ожидается штормовой ветер, дождь слёз, крушение надежд и империй. Запасайтесь дождевиками.

Совершенно очаровательная новелла со смыслом. И что особенно импонирует, здесь нет поучительных "что хорошо" и "что плохо", а смысл является индивидуальным. Каждый сам для себя решит, какое общечеловеческое духовное напутствие пытался вложить Цвейг в своё произведение. Но каким бы этот смысл ни был, автор не пытается навязать прописную мораль или своё единоличное писательское мнение — всё остаётся на читательское усмотрение.
Речь в новелле пойдёт о двух сестрах-близнецах, Елене и Софии. Девочки росли настоящими красавицами и умницами, вот только слишком честолюбивыми. С детства существовало между ними непреодолимое противостояние: если одна из сестёр делала что-то хорошо, другая должна была её превзойти. И благодаря этому неустанному соревнованию, вскоре никто во всей Аквитании не мог сравниться с сёстрами в красоте, гибкости ума и воспитании. В конечном итоге, что было предсказуемо несгибаемой жаждой первенства, их пути разошлись. Елена стала самой богатой и самой прославленной из гетер, выставляя напоказ своё горделивое тщеславие и вызывая в жителях города самые противоречивые чувства — от безусловного поклонения до безудержной ненависти. София же пылала добродетельным гневом, наблюдая за распутным поведением сестры. И страстно сожалея об упущенной возможности жить в такой же роскоши и иметь власть над людьми, София решила удовлетворить своё тщеславие, поотивопоставив выставленному напоказ прелюбодействию Елены свою благочестивость и смиренную бедность. Мечтая о всеобщем поклонении, славе и зависти сестры, София стала самой примерной послушницей местного ордена, оказывающего помощь страждущим и немощным. В бешенстве, что сестра отняла от неё пальму первенства, Елена решает всеми правдами и неправдами совратить Софию с пути праведного. Что ей в конечном итоге удаётся: София перенимает образ жизни сестры и поселяется с ней во дворце.
Новелла об извечном противостоянии противоположностей. Тут нет конкретных понятий "добро" и "зло". Как, к примеру, нельзя назвать безусловным "добром" благочестивость девственной Софии, так как она изначально неискренна. Так же нельзя сказать, что вульгарный образ жизни Елены - априори "зло". В конце концов, она хороша собой, умна, богата, без привязанностей и детей. Когда как не в молодости творить всякие безобразия? Однако пройдут времена и молодости, и безобразий; увянет кожа, появятся морщинки. Молодые любовники покинут дворец, уйдут к более юным и красивым. Закончатся праздники, погаснет огонь в очаге, и столы больше не будут ломиться от яств. Так что же остаётся двум поникшим душам? Отречься от презренного металла и тщеславных удовольствий и обрести душевный покой в монастыре чужой страны, где их лица и судьба будут преданы забвению.

Цвейг не перестаёт удивлять глубиной и чувственностью своих книг. Он так искусно выставляет напоказ человеческие эмоции, что становится немного неловко за нарушение личного пространства его героев. Этот роман необычайно силён именно в эмоциональном плане, тогда как сам сюжет меркнет на фоне разыгрывающихся человеческих страстей.

История рассказывает нам о молодом австрийском офицере Антоне Гофмиллере, оказавшимся волею приказа со своим эскадроном в небольшом гарнизонном городке у венгерской границы. Служба пуста и однообразна, а из развлечений молодым офицерам предлагается единственное в округе казино, пара кафе и паршивенькое варьете с потасканными певичками. Можно понять энтузиазм умирающего от скуки молодого человека, когда он неожиданно получает приглашение в дом известного и состоятельного барона фон Кекешфальвы.

Обаятельный Антон довольно быстро становится вхож в дом на правах лучшего друга семьи; но, собственно, именно обаяние и сослужило ему дурную службу. Привыкший к общению с женщинами, Антон использовал привычные приёмы ни к чему не обязывающего флирта и с племянницей барона Илоной, и с его дочерью Эдит. Причём, делал он это без корыстных намерений, а скорее автоматически, стараясь расположить к себе и завоевать дружбу. Однако он не учёл того факта, что прикованная к инвалидной коляске Эдит расценит эти знаки внимания, как чувства особой к ней расположенности и отчаянно влюбится.

Есть любовь во благо, а есть та, которая рушит всё на своём пути. Эдит начала тонуть в своей безответной страсти и тянуть в омут безысходности окружающих её людей. Капризная и эгоистичная, видя, что её привязанность не находит отклика в сердце любимого, она превратилась в домашнего тирана, своенравного манипулятора. И как это часто случается, Антон оказался последним, кто узнал об истиных чувствах к нему Эдит. И что вполне закономерно, он попросту испугался, так как отвечать на пылкую страсть девушки никак не входило в его планы. Да, она ему нравилась, да, с ней было интересно дружить, да, ему было её искренне жаль, но явный физический недостаток Эдит был для Антона явно не совместим с любовным томлением.

Но озадачивает в романе как раз не поведение Гофмиллера, а то, как близкие Эдит начали бессовестно использовать чувство сострадания, испытываемого юношей к девушке-инвалиду, уговаривая того жениться на ней. Нерешительный и, по совести сказать, малодушный Антон был достаточно внушаемой личностью. И видя его душевные колебания, фон Кекешфальва и лечащий врач Эдит, доктор Кондор, каждый по своему пытался навязать молодому офицеру нужное по их мнению решение. Один – обещая золотые горы и безбедную жизнь; другой – убеждая Антона, что сострадание обязано требовать человеческих жертв. И только тогда можно помочь человеку, когда принесёшь в жертву самого себя без остатка.

Рассуждая, приятных эмоций ни один из персонажей не вызывает, но и каждого можно оправдать. Эдит – требовательная эгоистка, но её мир ограничен; Илона не всегда терпелива, но она молода и хочет своей доли счастья; барон готов продать душу дьяволу за выздоровление дочери, но какой отец поступил бы иначе? А что касается Антона, то с какой стати он кому-то чего-то должен? Свободный от обязательств человек, он сам решает свою судьбу и несёт ответственность за свои действия. Поэтому-то в конечном итоге, сочувствуешь именно ему. А нетерпение сердца – сентиментальное сострадание – далеко не самое плохое качество.

Взросление - штука сложная и не подлежащая чёткому определению. Кто-то взрослеет рано, кто-то может дожить до старости, во многом сохранив ребячливую наивность и открытость по отношению к окружающей его или её действительности. Бывает так, что для определённого осознания своего места в бескрайнем мире нужен внешний толчок. Он может стать результатом относительной случайности.
Примерно так произошло с двенадцатилетним мальчиком по имени Эдгар.
Его отец, успешный венский адвокат, отличается вспыльчивостью и, похоже, не слишком сдерживает себя матримониальными узами.
Мать мальчика, при витринном благополучии, не слишком довольна своим браком и смутно желает чего-то нового в своей жизни.
Эдгар - любознательный, доверчивый ребёнок, болезненный и чувствительный. Его опекает семья.
Мать привозит Эдгара на горный курорт, чтобы тот поправил здоровье.

В этот же курортный городок приезжает молодой барон, принадлежащий к не слишком родовитой семье австрийской чиновной знати.
На отдых барон прибывает не потому, что он устал. На весенних каникулах полагается отдыхать, и ему хочется поразвлечься. Ни к чему не обязывающий флирт, лёгкая интрижка, которая потешит его тщеславие и доставит несколько приятных минут.
Ловелас уверен в своих способностях охотника. Осталось только выбрать дичь. Курорт, к сожалению для новоприбывшего, не может похвастаться разнообразием в этом вопросе. Но барону повезло, и его взгляд падает на привлекательную даму. Она кажется достаточно светской и уверенной в себе, но что-то в ней выдаёт страстную натуру, «огонёк под маской возвышенной меланхолии». Барон, несмотря на молодость, достаточно опытен, чтобы быстро распознать перспективный для себя фронт.
У дамы есть сын. Вот это обстоятельство барон решает обернуть себе на пользу.
Ему не составляет труда очаровать мальчика, который не привык к такому вниманию, тем более со стороны самоуверенного взрослого человека.

Новелла облекает в плоть целый сонм эмоций. Наслаждение мальчика, которому льстит внимание молодого барона, непонимание и нарастающее раздражение, что тот предпочитает ему общество его мамы. Любопытство, что же скрывают от него взрослые. Гнев и жажда мести, которая поражает ребёнка своей интенсивностью. И, наконец, приятное чувство, порождаемое благодарностью матери за то, что он сохранил произошедшее между ними в тайне.
Кульминацией этого процесса познания себя и мира становится побег из курортного города, предпринятый мальчиком. Пережив множество неприятных минут и жгучее разочарование, испугавшись, что его больше не любят, Эдгар решается на отчаянный поступок. Ещё несколько дней он и помыслить о таком не мог. Преодолеть страх и убежать от матери, самому купить билет на поезд и одному отправиться в другой город, где живёт любящий его человек? Разве он способен на такое?

В новелле ярко проявился талант Цвейга как мастера психологической прозы.
Впечатляет, как весь этот психологизм поместился в таком небольшом, но насыщенном тексте. Один слой истории плавно переходит в другой.
Эдгар упорно препятствует сближению барона со своей мамой и параллельно познаёт, что во взрослом мире много секретов и что жизнь не вращается вокруг его, Эдгара, интересов и желаний. Недостаточно хотеть дружить с кем-то, надо, чтобы этот кто-то тоже хотел с тобой общаться, а не использовал тебя как трамплин для достижения своих целей.
Барон беззастенчиво играет чувствами мальчика, который ничего не знает об интимной стороне отношений.
Действия барона, всячески очаровывающего мать мальчика, преподносят Эдгару несколько горьких уроков. Он поражается тому, как мало он знает о жизни, каким изолированным было до этих пор его детское существование. Теперь всё иначе, у него появилась секрет. Эти и другие истины постепенно доходят до детского сознания.

Переживания и соблазн, которые испытывает женщина, осаждаемая напористым бароном, переданы вполне реалистично.
Сам барон также прописан психологически тонко. Без общества он, всеобщий любимец, повсюду принимаемый с распростертыми объятиями, жить не мог.
Он относился к тому типу внешне любезных людей, которым необходимо общество, где они будут производить впечатление. В окружении других они верят в свои таланты. Наедине с собой - начинают, вполне возможно, в этом сомневаться. Одиночество наводит на такие натуры страх.

На этом полагаю нужным завершить свой обзор, чтобы не выдать сюжет. История сама по себе небольшая.
Скажу только, что кончится всё благополучно для Эдгара и его мамы. Это усилило мои положительные эмоции от книги. Счастливый исход - не такое частое явление в классических новеллах. К счастью, никто не потерялся, не бросился под поезд и не выпил яду. Даже тайна, сделавшая мальчика заговорщиком, оказалась не такой страшной.
Несколько дней на курорте вынудили Эдгара пережить один из тех формирующих опытов, которые нередко делят жизнь на «до» и «после».
Однако он всё ещё ребёнок, и вероятно долго останется таковым. Важный урок, который мальчик извлёк из курортного происшествия, - близкие ему взрослые далеки от совершенства, могут выходить из себя, ошибаться и вести себя глупо, но они любят его.

Кадр из одноимённой экранизации 1988 г.