Уход Толстого

Вниманию читателей предлагается книга русского общественного деятеля, публициста, лидера общественного движения толстовцев В.Г.Черткова, в которой исследуются причины и обстоятельства ухода Льва Николаевича Толстого из Ясной Поляны осенью 1910 года. Рассматривается ухудшение условий жизни писателя в его усадьбе в последние годы, касающееся управления имением и отношений с крестьянами; описывается душевный разрыв с женой, сыгравший не последнюю роль в непростом решении Толстого. Автор также пытае...

Жанры

Рейтинг LiveLib

2,5

2 оценки

5
0%
4
50%
3
0%
2
0%
1
50%

Ваша оценка

Прочитали 2Хотят прочитать 11

Рецензии

DollakUngallant23 марта 2021 г.
Давно хотелось прочитать эту книгу. Уж очень странной, где-то темной, где-то загадочной видится мне в судьбе Л. Толстого роль В.Г.Черткова, «лучшего друга», лидера толстовцев.
Книга оказалась довольно тощей брошюрой с большим количеством дополнительного материала: выдержки из дневников, письма Л. Толстого и других людей, приложения с документами, примечания. Собственно, текста, написанного самим Владимиром Григорьевичем Чертковым в 1922 году в Москве, наберется страниц на 70-75. Да и издана книжка с целью помочь голодающим. Удивительно вообще, что в голодающей, разрушенной Гражданской войной России, было кому-то дело почему Толстой так долго не уходил и почему все-таки ушёл!
Рефреном: люди, принадлежащие к семейному кругу Л.Н. не способны беспристрастно оценить подвиг Толстого, биографы не обладают нужными сведениями, значит я (Чертков), самый близкий друг смогу и должен как надо описать этот подвиг «долго не уходил и все-таки ушёл».
С июня 1910 года Л.Н. Толстой стал особенно притесняем и лишен личной свободы. Она стала постоянно вторгаться в часы его литературного труда. В ежедневных прогулках, поездках стала мешать ехать куда ему хотелось и брать с собой тех, кого хотелось. Она препятствовала отъездам его в гости. Он перестал видеться с друзьями, влияния которых она боялась. В доме был неотступный контроль подслушивания и подглядывания. Она требовала доверенность, по которой она могла бы судиться по вопросам использования его произведений и продавать на длительное время права их издания. Она запрещала передавать его дневники кому-либо. Она симулировала истерики, грозила самоубийством, будила его ночью, чтобы вымучить у него нужные уступки.

«А когда ее семейные говорили ей, что таким поведением она убьет его, то она холодно отвечала, что душа его давно уже для нее умерла, а тело его для нее безразлично. И если спрашивали ее, что она будет делать и чувствовать, если он, действительно, умрет от ее обращения с ним, то говорила: "Поеду, наконец, в Италию: я там никогда не была".
Описывая последний год жизни великого писателя, В.Г. из раза в раз подчеркивает, что семейные отношения и домашняя обстановка были словно нарочно придуманы, чтобы подвергнуть Л.Н. «самому строгому испытанию». Лев Николаевич находился в рабстве у своевольной женщины, она заставляет его жить жизнью богача-помещика. А его любовь к жене и его слабость были практически предательством другой великой любви его друзей, народа и человечества. Сколько великих страниц Толстого потеряно из-за этой продолжительной его нерешительности уйти. Но все одно это был подвиг Толстого, его долгое пребывание в семье. А когда ушел, пусть поздновато, но свершилось еще более великое! Он освободился! Евангелист Чертков думает, что, пожалуй, эта мучительная жизнь была необходимой для Толстого. Настоящая секта, эти толстовцы.
Кстати, старший сын писателя Сергей Львович, человек весьма выдержанный и поддерживавший преследуемых правительством толстовцев, однажды написал, что среди них не было ни одного умного.
Ладно, ведь душевные метания Л.Н. Толстого, его поиски истины и, самокопание, самообличение, даже вдохновляющий пример толстовского самовоспитания и самообразования, а также непротивление злу насилием и прощение врагов своих и прочее все, что «вытанцовывают» толстовцы вместе с ним довольно умозрительно интересная штука, в которую погружаешься. Но как только в его «заповедях» проявится, что прощать надо и врагов твоего государства, и не подчиняться власти, отрицать религию и государство, то вспоминаются слова Сергея Львовича.
Но вот главный толстовец В.Г. Чертков в своей работе в помощь голодающим долго вяжет узоры вокруг толстовского решения отдать-не отдать землю крестьянам в Ясной Поляне, передать – не передать права на литературные произведения народу, лишить-не лишить дохода жену и семью из 28 человек, уйти –не уйти потом из дома. И вьет, и вьет словесные кренделя, наводит тень на плетень по всему, что касается много раз измененного завещания Л.Н.Толстого, всего остального чем старик измучил и себя и свою семью. И не видит ни в чем своей черной роли.
Так что книжка интересная, она уникальный источник
Читать далее
24
405

Все рецензии

Цитаты

DollakUngallant22 марта 2021 г.
«Дневники моей холостой жизни я прошу уничтожить не потому, что я хотел бы скрыть от людей свою дурную жизнь, — жизнь моя была обычная, дрянная, с мирской точки зрения, жизнь беспринципных молодых людей, — но потому, что эти дневники, в которых я записывал только то, что мучало меня сознанием греха, производят ложно-одностороннее впечатление и представляют... А впрочем, пускай остаются мои дневники как они есть. Из них видно, по крайней мере, то, что, несмотря на всю пошлость и дрянность моей молодости, я всё-таки не был оставлен Богом и хоть под старость стал немного понимать и любить Его»
Из завещания Л.Н. Толстого 1895 г.
Читать далее
2
70
DollakUngallant22 марта 2021 г.
Он на деле осуществлял в своих поступках и во всей своей личной жизни то самое, что на словах исповедывал, и примером своей жизни и своей смерти запечатлел то полное отречение от всяких личных желаний, то беззаветное служение воле Бога, в котором он полагал смысл и назначение человеческой жизни.
1
207
DollakUngallant22 марта 2021 г.
"...особенно важно, чтобы кто-нибудь из современников Толстого, кто находился с ним в самых близких сношениях и, пользуясь его полным доверием, был непосредственно знаком с истинными условиями его домашней жизни, — оставил бы последовательное письменное изложение всего того, что ему достоверно известно из этой области. Притом желательно, чтобы лицо это не принадлежало к числу его родственников и потому было бы вполне свободно от всяких семейных предпочтений и пристрастий".
1
151